– Запомню, – невольно улыбнулась Майя, пытаясь соотнести имена с лицами. Непросто вот так с ходу запомнить всех новоявленных родственников. – В моем семействе имеются куда более запутанные связи. Спасибо, что рассказала, я тут никого не знаю. Отец говорил иногда о брате и сестрах, и то неохотно, а уж племянников вовсе не знал, разве только по именам.
– Ну отлично, – кивнула Бэйби и потянулась. – Так, пора завтракать, кажется, нас зовут… Рада, что в этой помеси сарая с музейным запасником есть хоть один вменяемый человек! Ну, не считая Тоби. Пошли за стол!
Старший Бейнс из-за глаз навыкате и красной физиономии походил на вареного рака, это Майя уже отметила. У Дэниела пучеглазость была отцовская, но из-за тонких длинных рук и ног он больше напоминал паучка.
Майя развеселилась, пытаясь сообразить, кого ей напоминают остальные. Бэйби, жизнерадостная и шустрая, больше всего смахивала на пушистого домашнего кролика. А Тоби походил на барана – достаточно вспомнить, как он набычился, когда та упомянула о своем прошлом. Юная Фиона – это, конечно, очень несчастный и одинокий щенок. А в Эстер, истинной британке, было что-то лошадиное, – такая мышастая смирная лошадка.
А она, Майя, разумеется, кошка.
«Какой зверинец! – подумала девушка с иронией. – Хотя настоящие джунгли честнее. Там сразу знаешь, кто друг, а кто враг!»
Бэйби смотрела на нее выжидательно.
– Иду, только собаку выпущу, – кивнула Майя и ткнула Джинто мыском туфли. Тот зевнул, почесался, ссыпался по лестнице и выскочил за дверь.
Итак, замечательно. Почти все в сборе, ждем только двоих. Еще имеется несколько неучтенных объектов.
Первый, в смысле первая – мисс Тагор. Хорошо хоть, разобрались, почему у нее фамилия не отцовская… В документы, кстати, надо будет заглянуть, а то мало ли!
Второй неучтенный объект, американку, с одной стороны, можно игнорировать, она же не наследница, с другой – не стоит сбрасывать со счетов, раз она невеста Тоби Бейнса. Найдет что-нибудь да передаст ему, поди докажи, кто первый обнаружил? Хотя, в общем-то, никаких запретов на этот счет в завещании не было. Просто меня несколько напрягало количество посторонних, слетевшихся в дом Уоррена. И ведь о них ничего толком неизвестно! Придется слать запросы…
Третий объект, Лили Уайт, кажется, еще не проспался. Судя по густому алкогольному амбре, она спустится не раньше вечера.
С остальными я пока не общался толком, сказать ничего не мог, ну да скоро, надеюсь, все хоть немного да прояснится…
Хорошо, наследники понятия не имеют, что смерть Уоррена была насильственной. Мой опыт подсказывал, что люди держатся куда свободнее, когда не подозревают о таких вещах. И правильно, ведь любому ясно, что первыми подозреваемыми в подобных случаях становятся именно наследники.
Не столь важно даже, что на момент убийства никто из них в окрестностях Эбервиль-хауса замечен не был.
Во-первых, исполнителя могли и нанять. Во-вторых, маскировку тоже никто не отменял. И в-третьих, не стоит сбрасывать со счетов магию. Следов проклятий на трупе обнаружено не было, но это еще ни о чем не говорило. Как писал Шекспир: «Есть многое на свете, друг Горацио, что и не снилось нашим мудрецам».
И что-то подсказывало мне, что со смертью Генри Уоррена не все так просто. Слишком уж все одно к одному…
Я снова засел в кусте гортензии, чтобы послушать, о чем будут говорить за чаем.
На звук гонга собрались все гости, кроме мисс Уайт.
Майя заняла кресло в углу. Напротив нее развалился Дэйв Маккинби, который не удосужился даже расчесать кудрявую шевелюру и то и дело широко зевал.
А вот семейство Бейнс село за стол в полном составе.
– А, кузиночка, – вяло поприветствовал Майю мистер Маккинби. На остальных родичей он взглянул без особого интереса.
Бейнсы платили ему той же монетой, разве что Фиона приветливо улыбнулась. Но она вообще явно отличалась дружелюбием (не зря ведь напомнила Майе щенка).
– Эстер, разливай чай! – скомандовал старший Бейнс, неприязненно покосившись на Дэйва, который в ответ широко улыбнулся и демонстративно развалился на стуле. Кажется, роль разгильдяя его вполне устраивала. – Фиона, веди себя прилично!
– Но, папа… – начала тихая Фиона дрожащим голоском, однако слушать ее не стали.
Майя встретилась взглядом с миссис Донован, принесшей тосты и джем: в глазах пожилой экономки читалось откровенное возмущение. И правда: одно дело, когда явно выпивший Маккинби болтает о том, что сделается хозяином дома, а другое – когда солидный джентльмен препоручает роль хозяйки своей дочери!
Экономка, однако, промолчала и ушла. Майя подумала, что в доме явно не хватает прислуги: подавать на стол мог бы кто-то рангом пониже! А двух горничных, к слову, поди дозовись, особенно теперь, с таким переизбытком гостей…
С другой стороны, если покойный Уоррен жил один, да еще и постоянно бывал в разъездах, то едва ли ему требовался лакей. Он, поди, вообще холодными обедами мог обходиться!
– Возблагодарим Господа за эту пищу! – благочестиво произнес мистер Бейнс и, сложив руки, воздел очи горе. – Вознесем хвалу за дары нам, нечестивым! Господу помолимся!
Семейство Бейнс привычно зашевелило губами, изображая истовую молитву. Правда, если бы кто-то умел читать по губам, то понял, что Эстер цитирует Шекспира, кое-что из «Короля Лира», а Тоби – тоже из Шекспира, но из любовной лирики. Бэйби просто сложила руки, сказала: «Спасибо, Господи!» – перекрестилась и накинулась на еду.
Майя наблюдала за этим действом, стараясь не смотреть по сторонам: от пестроты убранства этой комнаты у неподготовленного человека мог сделаться нервный приступ. Маккинби, кажется, и вовсе заснул (вот уж кому все было нипочем).
– А вы почему не молитесь?! – грозно спросил старший Бейнс, обнаружив столь вопиющее свидетельство безнравственности.
Дэйв Маккинби вместо ответа всхрапнул, а Майя сообщила спокойно:
– Я не христианка.
– Как?! – старший Бейнс прямо позеленел и вытаращил глаза, сделавшись похожим на древесную лягушку. – Я должен сидеть за одним столом с какой-то… какой-то язычницей?!
Майя пожала плечами. Можно подумать, его кто-то заставлял!
Мистер Бейнс, поняв, что религиозного диспута не последует, насупился и отвернулся к семейству.
– Завтра мы все должны посетить воскресную службу! – громко (даже излишне громко) сообщил он. – Помолиться за упокой души несчастного Генри Уоррена!
– Ха, – Дэйву то ли надоело притворяться, то ли его разбудил громоподобный голос мистера Бейнса. – Старый дракон сейчас бы со смеху помер! Помолиться за его душу. Смешно же!
Он потянулся, взял чашку с чаем, прямо перед носом онемевшего Бейнса плеснул в нее коньяка из фляжки и с наслаждением отпил.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
