— Мы переехали сюда из Лос-Анжелеса, когда мне было пятнадцать. Мои родители вернулись в Калифорнию несколько лет назад, забрав мою младшую сестру с собой. Харлоу будет 26 в следующем месяце. Тебе бы она понравилась.
— Какое красивое имя. Вы близки? — она делает еще глоток.
Я киваю. Возможно, мы не настолько близки, как могли бы быть.
— Мы периодически созваниваемся. В последнее время она занята, заканчивает обучение и планирует свадьбу.
— Ты знаком с ее женихом?
— Нет. Но они хотят пожениться на острове в мае, так что мы в любом случае встретимся, — это означает, что мне придется пересечься и с Гриффом. — Что насчет твоей семьи?
— Я единственный ребенок в семье, мама и отчим помешались на путешествиях, когда вышли на пенсию. Думаю, сейчас они в круизе по южной части Тихого океана, — она пристально смотрит на меня. — По-моему, ты упоминал, что у тебя есть брат.
Я действительно не хочу окунаться в это сейчас. Грифф и так скоро встанет между нами. Этой ночью я хочу быть только с Кили.
— Да. Он мудак, который живет трех километрах отсюда. Мы не общаемся.
— Почему? — чувство, с которым она задает этот вопрос, близко к ощущению вселенской трагедии.
Как много я могу ей рассказать? Я бы предпочел вообще избежать этой темы, я ничего ей не должен. Но я понимаю, что она не перестанет задавать вопросы до тех пор, пока я не откроюсь в достаточной степени.
— Мы были бизнес-партнерами, пока наши профессиональные взгляды не разошлись. Потом, чтобы просто повеселиться, он решил потрахаться с моей бывшей девушкой спустя три дня после того, как мы закончили отношения, которые длились два года.
— Ауч, — она вздрагивает. — Он сказал, почему?
— Меня не ебет, почему, — каждый раз, когда я вспоминаю тот период жизни, я бешусь. — Слушай, Кили. Ты мне нравишься. И я хочу тебя. Я не совсем хорош в разговорах, или отношениях, или помощи людям узнать меня получше, но я хорош в постели. Может, этого будет достаточно на сегодня?
Я понял, что задержал дыхание. Если она скажет "нет", у меня нет ни единой идеи, что делать дальше. После нескольких наводящих вопросов я уже чувствую, как в груди саднит, и растираю больное место.
— Да. Прости. У меня есть ужасная привычка лезть не в свое дело. Ты очень интересный… И мне не особо нравится спать с незнакомцами. Но я думаю, я уже знаю тебя, Максон… Черт. Какая у тебя фамилия? — она потрясающе мило смеется. — Ох, это звучит идеально.
Ее шутка поднимает мне настроение. Это было мне нужно.
— Рид.
— Итак, Максон Рид, ты собираешься просто стоять здесь или поцеловать меня в свете луны?
В ту же секунду, когда мне дали зеленый свет, моя сдержанность улетучилась. Я стал охотником перед очень желанной жертвой, и мне нужно утолить мой голод.
Я не особо разговорчив. Вместо слов, я забираю бутылку из ее рук и кидаю ее на песок позади нас. Я перевожу взгляд на нее и наклоняю ее голову так, чтобы мне было легче поглотить ее. В ее глазах я вижу волнение. Предвкушение. Я удивлен, но я не вижу никаких признаков отрицания. Лишь надежда… Возможно, я не единственный, для кого эти эмоции оказались неожиданными.
Она снова приоткрывает губы и все мысли исчезают из головы.
Я наклоняю голову и со стоном целую ее.
Блять, ее губы намного мягче, чем я себе представлял. Она открывается мне, прижимается, обнимает меня за шею так, словно ей нужно прикоснуться ко мне так же сильно, как я умираю от желания раздеть ее. Я шиплю, мои чувства обостряются. Чем дольше я целую ее, тем сильнее у меня кружится голова, но я раздвигаю ее губы языком и углубляю поцелуй.
Я потерян для этого мира.
Она такая сладкая. Не как мой любимый сникерс, ее аромат более утонченный, и удовольствие, которое я получаю от нее, похоже на распитие хорошего красного вина в паре с темным шоколадом. Она целует меня в ответ, чувственно покачивая языком и задерживая дыхание, что дает мне понять, что она тоже сильно реагирует на меня.
Я тону.
Я запускаю руки в ее волосы, оттягивая ее голову назад так, чтобы у меня был полный доступ к ее рту. Я углубляю поцелуй настолько, будто хочу взять от нее все и сразу. У нее долго не было секса, но я не могу представить и пяти минут, пока я не смогу оказаться внутри нее, овладеть ею. Химия между нами такая сильная, что я буквально вижу электрические искры вокруг нас. Я даже не знаю, как это описать, потому что я никогда не чувствовал ничего подобного.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Вдруг она обрывает поцелуй, облизывая мои губы, словно кошечка перед тем, как отстраниться. Ее губы больше не касаются моих.
Я умираю.
Я не могу не целовать ее. Я вижу изгиб ее нежного горла. Она открыла мне одну из самых уязвимых своих частей. Ее кожа цвета слоновой кости словно светится в лунном свете, но даже так я вижу, как румянец заливает ее щеки. Я слышу ее хриплое дыхание, чувствую, как напряглись ее соски. Смогу ли поглотить ее целиком, ощутив весь спектр эмоций в одно мгновение? Вряд ли получится, но мне чертовски не терпится попробовать.
— Максон? — неуверенно зовет она.
— Почему ты такая чертовски красивая? — успокаиваю ее.
— Если ты действительно так думаешь, я рада. Теперь-то ты собираешься ко мне прикоснуться?
Она выглядит запыхавшейся и взволнованной. Она что, думает, я могу сказать "нет"?
— Да, солнышко. Везде, где ты позволишь мне тебя трогать.
Я опускаю голову, сжимая ее локоны в кулаке, и касаюсь губами ее горла. Она такая охеренно мягкая, что стон снова вырывается из меня.
Ее губы манят меня, и я прижимаю Кили к себе. Захватываю ее губы, сминаю их своими. Сегодня этими губами ей не дозволено касаться ничего, кроме меня и моего члена, но я не могу произнести это вслух, захваченный поцелуем. Мои руки скользят по ее телу, стараясь запомнить каждый изгиб, пальцы впиваются в ее талию. Нам не хватает воздуха, но мне плевать. Надеюсь, ей тоже.
Она должна чувствовать то же, потому что она тает в моих руках, открывает губы в приглашающем жесте. Она хочет меня… но помимо этого, хочет, чтобы я продолжал делать все для ее возбуждения. Что же, мне подходит. Я всегда наслаждался чем-то больше, если я это заработал.
Каждый крик ее наслаждения я приму за оплату.
Я полностью сосредотачиваюсь на Кили. Луна, волны, пляж — все исчезает. Сейчас единственное, что нас волнует, — этот момент. Я позволяю афродизиаку ее аромата наполнить меня снова. Как и прежде, я чувствую, будто она меня опьянеет. Я пробую ее губы на вкус, касаюсь ее языка. Правой рукой сжимаю ее ягодицу в желании потрогать ее везде. Она отвечает на поцелуй, ее дыхание становится тяжелее. Кили хватает меня за плечи и крепко прижимает к себе. Ее левая нога обвивается вокруг моей голени, ее бедро скользит по моему.
Я больше не могу сдерживаться.
Я глубже погружаюсь в ее рот и ощущаю себя парашютистом в свободном падении с четырех километров. Гравитация не имеет ничего общего с этим притяжением. То, что происходит между нами, — это естественное явление.
— Я хочу тебя, — я смотрю на нее. Господи, я не могу не смотреть. Заглядываю в глаза. Они расширены, в полубессознательном состоянии и такие чертовски нежные. — Кили?
— Что происходит между нами?
— Я не знаю, — сейчас меня не интересует ничего, кроме желания почувствовать ее, войти в нее, пометить ее собой.
— Я тоже тебя хочу, — на выдохе признается она, целуя меня еще и еще, обнимая меня за шею и снова целуя.
Я не сопротивляюсь.
Мы снова сливаемся в поцелуе, я обхватываю ее задницу обеими руками. Боже, она упругая, просто шикарная, потрясающе ощущается в моих ладонях. Но мне нужно больше, я не могу ждать.
Я прижимаю ее к своему телу, она обнимает меня ногами, а затем снова с требовательно целует меня. Блять, да. Я уже мысленно погружаюсь в нее, когда иду к скалам на западной стороне пляжа, которые обеспечат нам уединение от жилого комплекса.
Это больше похоже на поход, чем я ожидал. Я не устал, но жутко нетерпелив, как и Кили. Она цепляется за меня, как будто потеряет рассудок, чуть отдалившись.
