есть, да не та. Они хитрят. Сделали контроллер и сейчас подключают к нему несколько планок меньшего объема. Собирают это все в одном корпусе и представляют, как новое достижение. Так говорят, по крайней мере. Я просто предупредил, – Игорь пожал плечами.
– Такую подставу ведь легко раскусить, – сказал Дима. – Берем память на тест и разбираем.
– И что ты там увидишь?
– Ячейки памяти, выстроенные блочной схемой на одной плате, с прикрученным сверху контроллером, – ответил Дима.
– Ну, в принципе, да, ты прав. Возможно, и впрямь просто слухи, – задумчиво произнес Игорь и почесал затылок. – «Заслон» финансирует новые разработки, а масштабирование такого рода не входит в область их интересов. Может, и правда Толкалина решили подвинуть и на его финансирование позариться. Тогда не бери в голову, – махнул в мою сторону Игорь и принялся за еду.
– Тогда уж пусть Барбару подвинут, – не унимался Дима, – они свой пиррол уже лет пятнадцать по пластинкам гоняют, и все без толку [4]. Они к нам с этим экспериментом по доказательству проявления квантовых эффектов на молекулярном уровне пять лет назад пришли. Обещали прорыв в области спинтроники и молекулярные процессоры в ближайшие годы, но все как-то у них не получается.
– Да ладно тебе, остынь, – сказала Мира, обращаясь к Диме. – Поглощай биотопливо, а то совсем исхудал.
Дима тут же насупился и принялся есть.
Я с восхищением смотрел на своих друзей. Как только они начинали обсуждать вопросы разработок, их тут же переставало волновать все окружающее. Настолько увлеченные люди мне всегда нравились. И пусть я тоже был увлечен своей работой, такие познания как в своей, так и в смежной области мне были недоступны. Мой удел – смотреть на все сверху. Смотреть и видеть картинку целиком. Лишь тогда я смогу разработать и создать максимально достоверную модель системы. Сложные модели живут своей жизнью, но факторы, оказывающие на них влияние, могут приходить со стороны. Предположить и рассчитать эти вероятностные влияния, понять, как будет вести себя модель на том или ином этапе своего существования, – вот моя задача. И, как показывает практика, я с ней справляюсь. Иначе зачем бы меня сюда звали?
Мы закончили обедать и собрались было идти по своим делам. Дима и Игорь ушли к себе в кабинеты, а мы с Мирой собирались скоротать оставшееся до приема время в каком-нибудь укромном уголке. Но не успели мы выйти из столовой, как у меня зазвонил телефон. Я принял вызов.
– Алло, Глеб Александрович, можете зайти ко мне сейчас? – голос Потапова, как всегда, был негромким и спокойным.
– Да, конечно, Антон Дмитриевич. Сейчас зайду.
– Он как знал, чем мы собирались заняться, – весело произнесла Мира. – Следит он за всеми, чтоли?
– А ты не думала, что у нас по всему институту камеры и наши с тобой занятия могут быть известны начальству?
– Нет там камер, я спрашивала у Алексея. Он сказал мне, где никто не подглядывает.
– У админа нашего спрашивала?
– Ага.
– А он не спросил, для чего тебе это нужно?
– Спросил, конечно, я ответила, что медитировать.
– Да уж… – я задумался, а возможно ли, что вездесущий админ просто пошутил над Мирой и сейчас наши видео уже давно загружены на какой-нибудь сервер и доступны любому? Нет, мне казалось, он на такое не способен.
– Что? – не выдержала Мирослава.
– Нет, ничего. Все нормально, – я постарался успокоить девушку, хотя мне казалось, она не сильно расстраивается по этому поводу. – Ладно, я пойду. Потап ждет.
Я поцеловал Миру и пошел на самый верхний этаж, где располагался кабинет директора.
– Глеб Александрович, заходите, присаживайтесь, – благодушно пригласил меня войти Потапов. – Как работа? Как настроение?
– Спасибо, Антон Дмитриевич. Работы много, настроение отличное.
– Это хорошо. Привыкли к нашему институту? Не пугает он вас больше?
– О, нет, конечно. Это было только первое впечатление.
– А я вам об этом говорил, – усмехнулся Потапов. – Вы уже составили представление о том, чем мы тут занимаемся?
– Ну, у вас тут много чего, – начал я. – Есть и биотех, и физические отделы, и программисты, – я начал говорить, но сам понимал, что не то. По тому, как менялся взгляд директора, я видел, от меня он ждал других слов. Видимо, я должен был увидеть что-то такое, чего не видит большинство работников. И единственное, что меня от них отличало, – мой профессиональный взгляд на вещи. Нужно подумать и посмотреть на все эти разрозненные отделы, как на часть единой системы. Как на нечто цельное. Я задумался и вдруг увидел. Экзоскелет, искусственные органы и мышцы, микробатарейки и молекулярные процессоры, искусственный интеллект. – Вы тут собираетесь создать полностью автономный кибернетический организм с полноценным искусственным интеллектом?!
– Я рад, что не ошибся в вас, – Потапов смотрел на меня и широко улыбался. – Вы правы, но не до конца. До создания такого организма еще ой как далеко. Сейчас идет работа над отдельными его частями. Каждый отдел работает над чем-то специфичным. Некоторые части требуют междисциплинарных взаимодействий. Вот тут и нужен ваш талант в первую очередь. На следующем этапе мы будем собирать отдельно тело и отдельно сознание. Затем постараемся это объединить. Но, как вы прекрасно понимаете, создание и проработка столь сложной модели занимает огромное количество времени, поэтому я предлагаю вам начать готовиться уже сейчас. Именно поэтому я бы хотел, чтобы вы работали в моем отделе. В настоящий момент в нем числимся только я и Алексей, наш системный администратор. Он занимается всеми финальными взаимодействиями с массивом квантовых компьютеров. Вы же займетесь прогнозированием и построением жизненного цикла этого сложного проекта.
От всего сказанного у меня перехватило дух. Пришлось вспомнить дыхательную технику для успокоения: три глубоких вдоха-выдоха и продолжительное свободное дыхание.
– А почему не сказать всем в институте, чем мы тут занимаемся? Зачем такая секретность?
– Все просто, – посмотрев на меня, как на несмышленого младенца, сказал Потапов, – если сказать всем, то начнется подгонка результатов, как я это называю. Все будут стараться сделать так, чтобы их продукт четко вписывался в итоговый результат. А на самом деле мы получим ограниченность полета инженерно-технической и научной мысли. А мне, как руководителю крупного института, хотелось бы избежать подобного. Именно поэтому вы, можно сказать, главный человек в этом проекте. Вы видите всю картину целиком, и, я надеюсь, ваши способности помогут направить весь процесс в нужное русло.
– Ого, это большая ответственность, – я не нашелся, что еще сказать.
– Так вы к ней готовы?
Я задумался на минуту. Конечно, ответственность огромная, проект суперамбициозный, но, с другой стороны, не за этим ли я сюда ехал? Я
