– От счастья в этом мире
можно умереть,
а отдыхом считается работа.
От снегопада можно леденеть
в лучах полуденного солнца.
Здесь листья под ногами
начинают петь,
а небо покроется лазурью.
И жизнью начинает все кипеть,
лишь стоит только улыбнуться…
Сержант восторженно кивает. Поэзию он полюбил, еще будучи роботом. Продолжает с жаром:
– В вязкой тишине ты
начинаешь видеть духов…
Во тьме ночи ты созерцаешь
свет…
И ты идешь к нему на
встречу, как мотыль
к пламени свечи летишь…
Но за мгновенье до тепла,
ты понимаешь, что нет того,
чего ты видел, чего ты любишь…
И ты один во тьме ночи…
Я подхватываю эстафету:
– Он улыбался ей,
Она смущалась.
Он ей рукой махал,
Она смеялась.
Он ей писал,
Она читала.
И, нежностью дыша,
Ответы отправляла.
Он думал: без нее умру я.
И бился в бронебойную стенУ
И думала она: влюбилась в дурня,
Но без него и дня не протяну.
Они общались, нежностью делились,
Текст-интерфейс, прозрачное стекло.
В стеклянных капсулах они родились.
Ячейки жизни в черное ничто.
Серж и Аивер в полном восторге. Такого они ещё не слышали. Объясняю, что это земной автор двадцать первого-двадцать второго века Евгений Меркеев.
Самурай-хакер Аивер, растеряв всю свою природную и благоприобретённую невозмутимость, требует вот прямо сейчас надиктовать всё творчество великого киберпоэта.
Сержант впадает в задумчивость, мы затихаем. Сейчас что-то будет. Поднимает лицо к звёздам:
– Сильно не пинайте… Я сочинил:
– Я полжизни почти через злые бои
К Монолиту как проклятый рвался
Кто-то с неба помог мне в стараньях моих
И вот я на ЧАЭС оказался.
В клочья порван скафандр, тело в шрамах от ран,
Но на сердце - безумная радость!
Позабыл псевдопсов, контролера удар,
Кровососов и прочую гадость.
Перед Камнем стою, только надписи нет:
«Кто налево - тот все потеряет.
Кто направо пойдет - ничего не найдет»
Ну так кто же направо гуляет?
«А кто прямо пойдет…». А я прямо и шел.
Не свернул ни на йоту с дороги.
Правда денег и счастья в пути не нашел,
Только стер до костей свои ноги.
Еще сделал я шаг, и раздался в мозгу
Голос Камня торжественно-строгий:
«Ты дошел, человек. Я исполнить могу
Лишь одно пожеланье из многих.
Ты дошел, человек. Но поправку учти.
Да, желание я исполняю.
На минуту всего, а потом - извини,
Твою жизнь у тебя отбираю.
Ты минуту в раю, а потом сразу в ад
Вот такая за доблесть здесь плата.
Ты понравился мне - настоящий солдат
Я был тоже таким же когда-то.
Еще можно уйти, так что - думай, боец
Что тебе в этом мире дороже.
Твоей жизни не скоро наступит конец,
Если будешь всегда осторожен».
Я из фляжки глотнул и ответил ему,
Сплюнув кровь вперемешку с зубами:
«Я отсюда уже никуда не уйду.
И желанье ты выполнишь, Камень!
Понимаешь, я в детстве запоем читал
Много книг о героях и чести.
Даму сердца себе я тогда же избрал
И мечтал, что мы будем с ней вместе.
Жизнь мотала меня, как листок на ветру
Но не смог я расстаться с мечтою.
И я знал: не увидев ее - не умру
Потому я стою пред тобою.
Вот желанье мое - отнеси меня ты
На минуту к моей милой даме.
Я увижу ее - воплотятся мечты.
А потом убивай меня, Камень!
Вот и все. Я готов. Так давай поскорей.
Время тянется как паутина.
Не тяни, Монолит! Отправляй побыстрей!
Имя Дамы? Конечно - АФИНА!
Отводит глаза.
– Помнишь, ты рассказывал про Великую Игру?
Я как-то не сразу соображаю, о чём он. ЧАЭС, Монолит, Афина… Пронзает - С.Т.А.Л.К.Е.Р.Ъ.! А ведь как точно всё схватил. И Афина из «Радуги»! Смотрю на киборга с уважением, почтением, и даже некоторой робостью. Так здорово запомнить, и передать настроение…
Аивер пожимает Сержанту руку. Смотрим в огонь. Наши души стремятся сквозь необозримые дали, пронзая время крыльями рифм.
– Ну, Инь-Янь…
Ностальгия
…Сержант долго вздыхал и нервно курил. Видно было, что он хочет о чем-то сказать, но никак не решится. Наконец, после очередной операции Инь-Янь, Сержант раздавил граненый стакан, выточенный из цельного куска алмаза, и произнес:
– Ты не удивляйся, я ведь тоже с Земли. Как ты сюда попал - не знаю, а вот свою историю решил рассказать.
Когда меня вышибли из универа, передо мной были три дороги. Но в тюрьме не разрешали пить, в монастыре - курить, и пошел я в армию. Тем более что лучше сдохнуть под знаменем, чем под забором. Два года пролетели быстро и весело.
И вот какой-то незнакомый человек предложил мне оказать военную помощь иным мирам. Если учесть, что читал я только фантастику, и было мне двадцать лет, то понятно, что согласился я сразу.
Так я и оказался здесь. За чьи интересы я воевал - не знаю. Мы штурмовали и зачищали те же объекты, что и ты сейчас. Что мне здесь понравилось, так это то, что в каждом взводе был свой Регенератор - прибор, восстанавливающий утерянные органы. Оторвало тебе руку - получи новую, ногу - и ногу заменят. С заменой голов тоже проблем не было.
Только вот потом, непонятно почему, с запчастями стало все хуже и хуже. Сначала пошла силиконо-керамика, а потом - чистая сталь. А бои шли. В конце концов, от меня во мне остался только левый глаз. А когда при очередном штурме в меня выстрелили из раздирателя кварков, то Регенератор, недолго думая, воссоздал меня как боевого робота.
Остальное все знают. Так что за тело спасибо, а душа у меня своя была.
Сержант достал из кармана флешку.
– А это то, чем ты меня воодушевить хотел. Забери, не пригодилась. Мою душу ни в один алгоритм не вместишь, но раз уж у нас разговор о душе и поэзии, то вот -
Я умру на закате, с последним лучом заходящего солнца.
Посиневшие губы попытаются что-то шепнуть.
Не услышит никто. Только Ангел-Хранитель, взглянувший в оконце
Скажет Ангелу Смерти «Отмучился парень. Берем его душу и в путь»
Проснулся от яркого света. Вставало солнце. Нетвёрдым взором обвёл честные лица друзей. Медленно сказал:
– Сержант, ты знаешь… Мне сейчас приснилось… что ты курил!!!
Опаньки, неужели ностальгия начинается?
Маленькие разборки больших роботов
Правое плечо вперёд оружие наизготовку врываемся в ангар. В ангаре толпа огромных роботов сосредоточенно слушает маленького вертлявого коротышу. У коротышки неприятный визгливый голос, и дёрганые, суетливые движения. Производимый нами шум заставляет стотонных киберов недовольно обернуться. Подходим ближе. Коротышка корчит страшную рожу, и сквозь зубы цедит:
– Ээээ, уничтожитель… Этот инстанс - моя добыча!
И тут я его узнаю.
– Шустрый!
Коротышка замирает, медленно краснея. Я невинно интересуюсь:
– У тебя уже прошли синяки на заднице?
Шустрый - постоянный клиент одного из моих подпольных Домов Удовольствия. Делаю вид, что неожиданно вспоминаю:
– Ой, извини! Ты же был в другом теле. Такая блондинка сочная.
Роботы слушают не шевелясь. Те, кто подальше, вытягивают шеи.
– Ах, нет! Блондинкой ты был в позапрошлый раз.
– Слышу какой-то странных стук и скрежет. Не сразу соображаю, что это хихикают металлические монстры.
– А в прошлый раз…
Коротышка срывается на визг:
– Заткнись! Бося, иди сюда! Бося, меня обижают!!!
И, не подумав, разворачивает огромный голографический экран. Хихиканье роботов переходит в ржач. На экране Бося, двухметровый негр, глава одной из мафиозных группировок Четвёртого Континента. На нём кокетливый топик с рюшечками, и красные стринги.
– Да, Шустренький, кто тебя посмел обидеть, мой муся-…
Торопясь, и спотыкаясь на высоких каблуках, подбегает к визору. Замечает толпу роботов, и нас с Сержантом, по инерции договаривает:
– пуся…
Автоматика снижает чувствительность слуховых сенсоров. Роботы со скрежетом бьются головами об стены, некоторые, в приступе хохота сползают на пол. Лёгким движением бронированной клешни приподнимаю Шустрика с пола, и вешаю на гвоздик. На экране забытого визора мечется Бося, заламывая руки, и в панике размазывая косметику. Наконец, кто-то из киберов наступает на пульт, и экран гаснет. Пережидаю приступ смеха.
– Что он вам наобещал, ребята?
Установившаяся неформальная обстановка весьма кстати.
– Небось, гуманизацию? В обмен на военную помощь?
Чувствую, что угадал.
– Забудьте. Любой ваш выход за Периметр - и сюда прилетит армия.
Миролюбиво добавляю.
– А прибор для гуманизации есть только у меня.
Шустрый на крючке шипит, раскачивается, наконец, срывается, и, с криком «Я вернусь!» убегает в полуоткрытую дверь. Роботы свистят и улюлюкают. А я кую железо, пока горячо.
– А ещё я могу предложить легальное свободное гражданство.
