– Человек не завтракамши, а уже и обед прошел! Со своими разговорами совсем девку голодом заморить хотят! – ворчала она.
Мужчины спорить с Любашей не осмелились, поэтому потянулись за дамами, и разговор продолжали уже сидя за столом. Сейчас Марк описывал свою супругу.
– Элина моложе тебя, ей тридцать семь, но больше тридцати дать невозможно.
– Соевая молодость, – фыркнула собеседница.
– Как это соевая?
– Ну, мясо сейчас соевое продают, посмотришь – похоже на мясо, а попробуешь – трава, она и есть трава. Что вот такое ваша Элина! Только что ростом маленькая.
– Зато маленькая собачка до старости щенок! – встрял Лодовский.
«А невестку-то ты не любишь, – отметила про себя Тайка. – Интересно знать, почему?»
– Элина разрабатывает сейчас важную сделку. Все, что приносит доход одному, не всегда нравится другому. Поэтому и хотят убрать ее. Не любят мужики, когда кто-то умнее их на три порядка, и уж тем более, если этот кто-то – женщина. Вот и дошел до нас слушок, что жене моей недолго голову на плечах носить осталось, а поскольку такие слухи не бабушки на скамейках распускают, то и основания для беспокойства имеются не шуточные. Теперь понятно? – терпеливо прояснял ситуацию Марк.
– Но ведь слухи на то и слухи, что не всегда правдой оказываются, – сомневалась Тайка.
– Если хочешь, назови это информацией, суть не меняется. Единственное, что неясно, так это когда точно снайперы приступят к работе.
– А что, до Элины у вас не было крупных и удачных сделок?
Касаров и Лодовский переглянулись.
– Почему же не было?! А чем мы, по-твоему, занимались столько лет? Дела у нас шли неплохо. Правда, не такими бешеными скачками.
– Тогда почему это раньше никого не возмущало? – не хотела понимать Тайка.
Первым не выдержал Лодовский. Он отодвинул тарелку и грозно прошипел:
– Потому что раньше все дела обдумывал Касаров. А сейчас за него стала думать Элина, а это сильно бьет по мужскому самолюбию. Понятно?
– Нет, не понятно. Сколько женщин заводят, проталкивают и разворачивают свой бизнес, и у многих это получается лучше, чем у мужчин. Я сейчас с ходу могу назвать несколько имен тех женщин, которые развернулись так, что вашей Элине и не снилось, однако ж они прекрасно себя чувствуют, работают и процветают. И никто, повторяю, никто не собирается их отстреливать лишь за то, что они женщины.
– Я с тобой согласен, но те женщины начинали с малого и постепенно добирались до высот, а здесь имеет место талант – моментально из ничего сделать миллионы, это сможет только неординарная личность.
– Точно, – фыркнул, не сдержавшись, Лодовский. – Если это к тому же талант выкачивать чужие деньги…
– Она эти деньги не воровала! Просто ей в голову умная идея пришла раньше, чем всем остальным. Это их и бесит, – не согласился Касаров. – Ну, тебе в общих чертах понятно?
– Если мне что-то будет неясно, я у вас спрошу, – пообещала Тайка и вдруг вспомнила: – А мне можно в магазин пойти?
– Какие магазины? Мы ей целый час объясняем про ответственность, а она про магазины! – возмутился Лодовский. – Чего тебе не хватает?
– Да ничего! Мне ведь какую-нибудь одежонку купить надо. Сделки какие-то обдумывают, а самое простое понять – ума недостает.
– Запиши, что тебе надо, и Лодовский привезет, – не поддался Касаров.
– Хорошо, только учтите, Юрочка, нижнее белье я люблю светлых тонов и обязательно из натурального хлопка.
Лодовский в бессильной злобе воздел глаза к небу. Куда легче войти в один лифт с убийцей, чем в магазин этих женских премудростей. Хотя… Он уже знает, как ему поступить. Тайка, заметив, что обсуждение Элины прекрасной временно прекращено, встала и, откланявшись, вышла. День сегодня выдался удачный. Она отстояла свое лицо, ее впервые по-настоящему заметил Касаров, она поняла, что Лодовский недолюбливает умную жену брата, и еще ей было очень приятно, что строгая дама Вера Львовна и тучная Любаша на деле оказались заботливыми и милыми женщинами.
* * *
Касаров и Лодовский гоняли шары по зеленому сукну бильярдного стола. Марк Андреевич любил бильярд, превосходно играл, но играть отваживался только дома. Виной всему была безобидная привычка – Марк неизменно шевелил кием и без того вызывающие улыбку уши. Делал он это в забывчивости, но так трогательно и бережно, что удержаться от смеха ни у кого просто не находилось сил. Зато с Лодовским он отрывался по полной программе. Вот и сейчас шары закатывались в лузы, а Юрий хитрой лисой все выжидал удобный момент, чтобы подойти к волнующему вопросу. Касаров помог сам:
– Слушай, Юр, завтра мужика привезут, в химии большой знаток, с нашими ребятами посидит, а там пошлем его вместе с ними на Запад. Совсем немного подождать осталось.
– А чего ждать? Будто обычных дел мало! Ребята хотят нормально работать и деньги получать, а у нас и правда получается – сунула твоя жена мыслишку, мы ее проглотили, крутанули и деньги поимели, потом опять ждем, что нам еще родят! А если с этой химией обломится, что тогда делать будем, ты подумал?
– Чего ты хочешь, предлагай!
– А я и предлагаю. У нас в городе новый район заложили. Перспективнейший! Большие люди за места там глотки рвут, а мы пролетели, у нас там вообще нет ничего! А надо бы! И тебе магазины, и стоянки, и автозаправки! Только работай, так нам все некогда, мы с твоей Элиной как с писаной торбой носимся! Я понимаю, семья – это святое, но ты тоже пойми, что ни у одного тебя семья имеется. У ребят и детишки, и жены, которых кормить-одевать нужно…
Касаров молчал. Он понимал, куда клонит брат, надо браться за ум, ворочать делами, иначе отстанешь так, что потом ни с какими деньгами не догонишь, но мысли были заняты только Элиной. Да и она о нем думала постоянно. Вчера, например, всполошилась, что у него под глазами круги, и тут же побежала к своему врачу, притащила небольшую склянку и настоятельно потребовала, чтобы эту муть он непременно выпил перед сном, она-де завтра проверит. Касаров тепло улыбнулся, кто еще будет так о нем заботиться?
Лодовский вышел из подъезда и плюхнулся на кожаное сиденье машины. Опять Марк его не понял или не захотел понять. Да, Юрий не восхищается слепо своей невесткой, и вовсе не потому, что она женщина. С такой же осторожностью он отнесся бы и к мужчине, окажись тот бесконечно удачливым. Лодовский привык, что за хорошие деньги надо прилично потрудиться, и неважно – руками или мозгами, но и верить в то, что, посидев вечерок над тетрадочкой, потом пойдешь и получишь тележку с деньгами, он тоже не мог. Любой непредвиденный штрих может испортить всю налаженную систему, а у Элины все шло как по маслу. Это бы и можно допустить, если бы бабенка с младых ногтей крутилась в бизнесе, а то медь от алюминия отличить не может, а дельце провернула без сучка без задоринки, как и с бензином тоже. И ведь, как нарочно, не дает на одном месте укорениться! Получилось у них с цветным металлом, и работали бы там, опыта поднабрались, так нет! Бензин! Они в этом ни ухом ни рылом, и снова все закончилось благополучно. Такое ощущение, что им кто-то дорожку рублями выкладывает. У того хапанули, у этого оттяпали. Весь город против себя настроили, большой бедой попахивает, а тут на тебе – химия! Неужели Марк сам не видит, закружила ему голову эта Элька, только вот зачем? Уж если талантливая без удержу, так можно и одной дел наворотить – риску меньше.
Лодовский закурил. Какая-то тревога не давала ему жить беззаботно. Он и за утопленницу за эту ухватился, как за соломинку. Пока она в доме, Элина не может домой вернуться, выгнать Таисию тоже теперь нельзя – слишком много знает. Если только убрать, так до этого еще ни он, ни братец не доходили, чего руки марать. Хотя такая доведет, руки иной раз сами к шее тянутся! Вместо того, чтобы к Марку подлезть по-супружески, видит же, что тот к бабью неровно дышит, она как специально всех в доме драконит! Вот и сейчас, что Юрий тут торчит? А только того ради, чтобы липовой жене за бельишком смотаться, дел-то у него посерьезнее нет! Ну он ей уготовил, будет помнить.
Наконец из дома выплыла расфуфыренная Любаша. Это ее взял Лодовский в магазин женской одежды. Деревенская жительница слишком ковыряться не будет – возьмет, что попроще да подешевле, а уж что там, пускай Тайка сама потом с ней разбирается.
– Ну, Юрочка, поедем. Надо и впрямь нашу барышню нарядить. Да ты губы-то не криви, мы недолго, быстренько управимся.
Управились они и в самом деле быстро. Лодовский едва успел как следует протереть окна и зеркала на новенькой «бээмвухе» и взять сигарету, как уже в дверях магазина появилась Любаша с увесистой сумкой. Кухарка взгромоздилась на светлое сиденье и принялась хвастаться покупками:
– Смотри, Юрочка, вот этот лифчик нашей Таюшке как раз будет! И цвет не маркий и приятный, как думаешь, угадала? По вкусу ей будет?
Любаша вытащила на свет божий непонятного цвета вещь, обшитую атласом с бретельками – явными близнецами с лямками рюкзака. Любашин восторг можно было понять – ее многопудовый бюст могли удержать только такие помочи, да еще разве парашютные стропы, но Тайке и вообще не надо было покупать этот предмет туалета, во всяком случае, с точки зрения Лодовского – складывать в оный футляр у той было просто нечего. Однако Любаша продолжала, упоенно охая, доставать и остальные покупки, и скоро Юрий уже доподлинно знал, в чем будет дефилировать Таисия в ближайшее время. Он отомстил, белье и в самом деле оказалось «от Дояра»!
