В чем же дело?
Кейн сказал:
— Может, приостановить зонд, пока не разберемся, что это нас так притягивает?
Аджит вглядывался в экран из-за плеча Кейна. Он неуверенно произнес:
— Нет… погоди… По-моему, не надо останавливать зонд.
— Почему? — набросился на него Кейн.
— Не знаю. Можешь назвать это интуицией. Но зонд должен продолжать двигаться вперед.
Я затаила дыхание. Кейн признавал только свою интуицию, ничью другую. Однако недавние события изменили и его. Сейчас он просто сказал:
— Аджит прав. В этой области находится источник притяжения, который искажает и траектории газовых потоков.
Аджит, казалось, и бровью не повел, но я заметила, как он обрадовался. Радость его была вполне осязаемой, как тепло или холод, и она придавала ему смелости без обиняков высказывать свое мнение, даже в присутствии Кейна.
Кейн задумался.
— Возможно, ты прав. Может быть… — Вдруг он широко раскрыл глаза и воскликнул: — О боже!
— Что? — неожиданно вырвалось у меня. — Что такое?
Кейн не обращал на меня внимания.
— Аджит, проверь модели газовых траекторий с учетом корреляции на смещение зонда. Я вам покажу молодые звезды!
— Почему… — начал было Аджит, но тут он понял, что имел в виду Кейн.
Он что-то пробормотал на хинди — то ли проклятие, то ли молитву, — я не поняла. Не знала я и того, что проносилось сейчас в их умах относительно траекторий газовых потоков и молодых звезд. Зато я прекрасно понимала, что происходит на борту зонда.
Аджит и Кейн с головой ушли в работу. Они обменивались какими-то фразами, перекидывали друг другу данные, выводили на экраны какие-то модели и уравнения. Головы их почти соприкасались, а говорили они на непонятном мне жаргоне.
В какой-то момент Кейн закричал:
— Нам нужны новые данные!
Аджит рассмеялся, весело и непринужденно, но тут же снова уткнулся в экран. Я долго наблюдала за ними, затем осторожно поднялась в обсерваторию. Мне хотелось побыть одной.
Снаружи открывался грандиозный вид, затмивший все, что я видела до сих пор. Возможно, потому, что мы оказались ближе, чем планировали, к центру Галактики. Стрелец А, это сердце тьмы, со всех сторон обволакивали газовые облака; из-за этой дымки все каким-то странным образом искажалось, становилось немного мягче. На своей родной станции Джи, находящейся в удаленной области Галактики, я никогда в жизни не видела так много звезд, как здесь. Прямо передо мной светились великолепные голубые звезды из скопления IRS16.
Видимо, я задержалась в обсерватории, потому что Кейн сам поднялся за мной.
— Тирза! Пошли вниз! Нам надо показать тебе, куда следует вести зонд и почему!
Нам.
Пытаясь скрыть распирающую меня радость, я строго сказала:
— Не показать, куда следует вести зонд, Кейн, а попросить меня. Я командир корабля.
— Ну да, да, конечно, ты здесь главная. Я знаю. Пошли!
Он схватил меня за руку и стащил вниз по трапу.
* * *
Перебивая и рьяно поправляя друг друга, они радостно все мне объяснили. Я изо всех сил пыталась сосредоточиться, стараясь не вникать в технические подробности, без которых они и говорить-то не умели. Наконец мне показалось, что я уловила суть.
— «Теневое вещество», — сказала я, старательно выговаривая слова. Звучит слишком странно, но Кейн серьезно настаивает именно на этом термине.
— Эта теория витает в воздухе вот уже несколько столетий, но в две тысячи восемьдесят шестом году Дегроот почти полностью развенчал ее, — пояснил Кейн, — Он…
— Развенчал, так почему же… — начала я.
— Я сказал «почти развенчал», — поправил меня Кейн. — В работе Дегроота всегда настораживали некоторые математические аномалии. И вот сейчас мы обнаружили, в чем он был не прав. Он…
Вместе с Аджитом они принялись объяснять мне суть ошибки Дегроота, но я оборвала их:
— Нет, вы слишком далеко зашли! Дайте я попробую сформулировать, что поняла из сказанного до сих пор.
На секунду я замолчала, собираясь с мыслями. Они нетерпеливо ждали: Кейн ерошил рукой волосы, Аджит улыбался во весь рот. Наконец я сказала:
— Вы говорите, что есть теория, по которой сразу после Большого взрыва сила тяготения неким образом отделилась от других физических сил Вселенной, аналогично тому, как вещество отделилось от радиации. В то же время вы, ученые, уже на протяжении двух столетий знаете, что во Вселенной как будто недостает вещества, по крайней мере, если судить по вашим уравнениям. И потому появился постулат о «темном веществе» и множестве черных дыр, но толком доказать этот постулат никто не смог.
А теперь еще эти искаженные траектории газовых потоков, смещение зонда и факт беспрепятственного образования массивных молодых звезд вблизи от черной дыры, несмотря на приливные силы тяготения. Хотя эти силы оказывают прямое разрушительное действие на пылевые облака еще до того, как в них начинается процесс конденсации, предшествующий рождению новой звезды.
Я вздохнула, но постаралась не умолкать надолго, чтобы они не перебили меня и не сбили бы с мысли.
— А вы считаете, что если сила тяготения отделилась сразу после Большого взрыва…
— Примерно через десять в минус сорок третьей степени секунд, — тут же вставил Аджит, но я его не слушала.
— …то должно было образоваться два разных типа вещества: обычное, нормальное вещество и так называемое «теневое вещество». Нечто вроде вещества и антивещества, но обычное вещество и теневое могут взаимодействовать друг с другом только посредством силы тяготения. Никаких других сил в их взаимодействии нет: ни радиации, ничего. Только сила тяготения. И только посредством силы тяготения «теневое вещество» проявляется в нашей Вселенной. Сила тяготения.
По ту сторону Западного Стрельца А находится огромный кусок этого вещества. Он излучает силу тяготения, которая изменяет траектории газовых потоков и вызывает отклонение зонда от намеченного курса. Более того, она даже влияет на молодые звезды, ибо это «теневое вещество» и есть тот самый противовес, который помогает звездам зарождаться и выживать в абсолютно нереальных условиях.
— Ну, примерно так, но кое-что важное ты упустила, — нетерпеливо заметил Кейн и улыбнулся.
— Да, Тирза, дорогая, ты не понимаешь… нельзя говорить «противовес». Дай я объясню тебе еще раз.
И они снова заговорили в один голос, но я уже не слушала. Возможно, я не уловила всю их теорию, зато поняла суть. Этого достаточно.
Теория у них получилась вполне жизнеспособная; а у меня вполне жизнеспособная экспедиция с определенной целью, на борту ученые, с которыми у меня сложились хорошие рабочие отношения, так что мы можем рассчитывать на успех.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
