Василиса хмыкнула.
Она с сожалением повертелась, пытаясь разглядеть себя и так и этак, постучала каблуками, отбивая дробь, и вдруг замерла: на полу, прямо возле носка левой туфли, блеснуло что-то синее. Девочка присела на корточки.
Перед ней лежала небольшая заколка-гребень в виде цветка, похожего на незабудку. В центре цветка сверкал крохотный голубой камешек, окруженный прозрачно-синими лепестками, Василиса замерла от восхищения – это была явно дорогая вещь. Наверное, заколка выпала из свертка, когда девочка разворачивала платье.
Василиса тут же прихватила синим цветком длинную челку и удовлетворенно вздохнула.
Ну все, теперь точно пора спускаться. Стараясь дышать ровно и не краснеть от волнения, Василиса тихонько вышла из комнаты.
Возле самых дверей гостиной стояло большое зеркало в кованой узорной раме. Василиса не удержалась и заглянула в него.
Из зеркальной глубины на нее смотрела совершенно другая девочка: новое платье необыкновенно шло ей, лихорадочно блестевшие глаза, казалось, приобрели еще большую синеву, а в длинных распущенных волосах загадочно поблескивал прекрасный цветок.
Василиса радостно прокрутилась вокруг себя. И тут же пространство вокруг нее озарилось тысячей сверкающих искорок, как будто разом взорвалось несколько десятков новогодних хлопушек. Эй-эй, сегодня же полнолуние! Приглядевшись, Василиса с изумлением увидела, что вокруг нее кружатся серебристые и золотые цифры. И даже огненно-красные!
Василиса отчаянно замахала руками, пытаясь унять разноцветье, но воздух еще больше замерцал. Цифры быстро кружились и весело подмигивали ей, как живые. Она в отчаянии всплеснула руками, но из ладошек вырвался на волю еще один веселый сноп цветастых цифр, причем алых заметно прибавилось.
Внезапно двери гостиной распахнулись, пропуская Эрика. Он остановился как вкопанный: циферки закрутились и вокруг него.
– Это не я, – соврала Василиса и покраснела до кончиков ушей.
Судя по решительному виду, Эрик явно собирался начать разговор, но почему-то попятился и вновь скрылся в гостиной.
Радостное настроение исчезло, а вместе с ним пропали и разноцветные искорки. Василиса почему-то уверилась, что нехорошо, если кто-то проведает об этих ее фокусах. Ведь даже Лешке она ничего не рассказывала.
Из гостиной донесся взрыв хохота – кажется, там было очень весело. Василиса постаралась еще раз пригладить свои растрепавшиеся волосы и шагнула в комнату.
В гостиной действительно царило оживление. Василиса даже и не подозревала, что в отцовском доме происходят праздники подобного размаха. Гости пили шампанское из хрустальных бокалов, смеялись и разговаривали друг с другом, некоторые пары танцевали.
И вот что странно: раньше гостиная казалась Василисе намного меньше. Возможно, это из-за внезапно появившихся зеркальных стен? Но когда их успели поставить? И откуда взялись эти огромные хрустальные люстры с горящими свечами?
Зазвучала тихая, торжественная музыка, и танцующих пар стало больше. Отца нигде не было видно. Зато в углу, возле окон, Василиса заметила маленькие столики: на них высились горки всевозможных сладостей на золотых и серебряных блюдах, стояли прозрачные кувшины с красными и желтыми напитками. Она вдруг вспомнила, что целый день ничего не ела. На девочку мало кто обращал внимание, и она без особых сложностей пробралась к желанному угощению.
Только Василиса схватила большое шоколадное пирожное с блюда, как вдруг кто-то сзади слегка взъерошил ей волосы. Василиса выронила лакомство обратно на блюдо и обернулась.
На нее смотрела высокая белокурая женщина в длинном бирюзовом платье, отделанном тонкими серебристыми кружевами по краю декольте и низу рукавов. Ее можно было назвать очень красивой, если бы не ледяной, словно застывший взгляд. Голубые глаза с узкими черными зрачками смотрели неподвижно, пристально, изучающе. Несмотря на приветливую улыбку, Василисе незнакомка совершенно не понравилась.
– Какая тут хорошенькая девочка! – Женщина опять взлохматила ей волосы. – Кто твои родители?
Василиса, смутившись, помотала головой.
– А, ты еще не прошла посвящение. – Незнакомка понимающе улыбнулась. – Все правильно, лучше не говорить, кто твои родители, особенно, если они высокопоставленные особы… Ведь они известные люди, да? Огнев не приглашает кого попало, со стороны… Какая-нибудь знатная фамилия?
Василиса улыбнулась: женщина явно хитрила.
– Послушай, даже если у тебя будет третья степень, – заговорщицки прошептала она, – считай, что ты заранее у меня в ученицах. – Женщина гордо выпрямилась.
– А вы кто? – с интересом спросила Василиса.
Незнакомка наградила девочку недоумевающим взглядом.
– Наверное, ты воспитывалась далеко от столицы, если не знаешь, кто я. – Она улыбнулась уголком рта. – Позволь представиться, малышка… Я – Елена Мортинова. Под моим крылом находится самая лучшая часовая школа – школа светлых часов. В ней изучают все часодейные искусства, включая мастерство «крылатого боя». У меня преподают лучшие в мире учителя и… – тут женщина слегка понизила голос, – для самых одаренных учеников и учениц я открываю даже те секреты, которые эфларские часовщики считают запрещенными… Темное и древнее часодейство. Еще с тех времен, когда Эфлара и Остала были одной землей, до их разделения…
Василиса слушала, раскрыв рот.
«Ого, – пронеслось у нее в мозгу, – эта женщина – сумасшедшая… Что же мне теперь делать?»
Во всяком случае, лучше эту Елену не раздражать.
– Да-да, я вспомнила, отец мне рассказывал о вас, – вежливо сообщила Василиса, раздумывая, как бы отделаться от странной тетки.
Женщина рассеянно кивнула и вдруг погладила Василису по голове.
– У тебя очень необычные волосы, – тихо и как-то вкрадчиво сказала она. – Цвета красного золота… позднего меда и осенних яблок. И смазливое личико. Ты ведь уже знаешь, что красивым женщинам не обязательно прибегать к часодейству, чтобы добиваться своего? – Елена Мортинова кокетливо улыбнулась. – Но если они умеют плести эферы, о, тогда их сила становится просто огромной…
– Мужская сила все равно больше, – возразила Василиса, вспомнив про свои неудачные драки с Нортом.
– Глупышка! – Елена рассмеялась. – Женская сила в хитрости и изворотливости. А еще – в красоте. Поэтому, – Елена низко наклонилась к Василисе и заглянула ей прямо в глаза, – я отбираю для своего особого класса только самых симпатичных девочек, самых способных. Из моей школы выходят лучшие часовщицы мира.
Василиса потрясенно молчала.
– Ты сможешь быть лучшей, – продолжала женщина. – Так что подумай над моим предложением. И надеюсь, ты все-таки познакомишь меня с родителями… – Она улыбнулась.
От взгляда голубых глаз у Василисы мурашки побежали по коже. Девочка чувствовала некую смутную опасность, исходившую от Елены, – что-то было не так, что-то не нравилось в этой сумасшедшей. Внезапно взгляд женщины изменился, лицо стало нахмуренным и немного озадаченным.
– Послу-ушай, – протянула женщина и наморщила лоб, как будто пыталась что-то вспомнить. – Мне кажется, что я видела тебя раньше… У тебя глаза такие синие, и… Кто же ты все-таки?
– Вообще-то мой отец – хозяин этого… – начала было Василиса и осеклась.
Потому что женщина вдруг тоненько и пронзительно вскрикнула, так что несколько человек поблизости недоуменно обернулись.
Елена, однако, сразу успокоилась.
Она резко поднесла пальцы к голове, словно собралась хорошенько растереть виски, и теперь взирала на Василису с таким презрением и отвращением, которые только и способно выразить человеческое лицо.
– Великие силы, ты же фейра… – выдохнула Елена.
Василиса удивленно воззрилась на нее. Эта женщина все больше не нравилась ей.
Но та уже справилась с собой.
– Кто позволил тебе находиться в этой комнате? – отрывисто спросила она.
У Василисы перехватило дыхание. Она попятилась, отчаянно желая затеряться в толпе и убежать от этой ненормальной.
