Свет погас. София рухнула, и я подхватил её на руки. Я старательно отводил взгляд от ужасной раны. Никакого сияния, никакой магии. Только окровавленные внутренности. Но София не чувствовал боли. С каждым мгновением её улыбка становилась шире и шире. Едва слышно она прошептала: — Я спасла своего сына.
Её глаза закрылись, а дыхание стихло. Она умерла.
— София? — шокированно пробормотал Саша. — София!
Он подполз к ней на четвереньках и проверил пульс. Его лицо исказила гримаса злости.
— Не смей сбегать, трусливая Ядозубка! Опять меня бросила⁈
— Тихо, тихо… — Кристина обняла его и удержала, когда он попытался встряхнуть Софию за плечи.
— Тихо⁈ — Сашу накрыла истерика. — Разве это справедливо? Она снова меня бросила! Проще всего умереть! Я… я желал ей смерти, но я не хотел, чтобы она умирала! Мы даже не поговорили! Почему она это сделала⁈
— Ты слышал, — негромко ответил я. — Она спасала своего сына.
Наш воздушный пузырь медленно поднимался на поверхность. Я незаметно послал Крабогнома к Императору, чтобы он передал ему наши координаты. Так что, когда мы увидели солнечный свет, нас уже ждал корабль вооружённых до зубов воинов. Пузырь выловили и вытащили на палубу. Как только он лопнул, кто-то из военных попытался забрать труп Софии, но Саша смачно ему врезал и процедил:
— Не трогать.
Корабль причалил, и мы выбрались на берег. Саша отказался встречаться с Императором и поехал в дом, где находился проход в Данж Ядозубов. От помощи он отказался. Благо, от сына Императора не потребовали объяснений, почему он таскается с телом монстра как с наивысшей драгоценностью, и без проблем выделили ему машину. Я приставил к Саше парочку Теней — на случай, если Ядозубы решат прикончить гонца, принёсшего дурную весть. Остальные ребята, и я вместе с ними, направились в Академию. Но не успел я переступить её порог, как зазвонил телефон. Нет, пожалуйста… Можно коротенькую передышку? Нельзя. Звонила Лера, и голос её был очень взволнованным:
— Марк, приезжай скорее. Мы не могли до тебя дозвониться несколько дней. Марена умирает.
Глава 4
В Северных Гребешках царила мрачная атмосфера. Деревенские жители почтительно кланялись мне, словно я был самим Императором, и провожали меня взглядами. В их глазах едва-едва теплилась затаенная надежда, что я им помогу — спасу их Богиню. Лера и Вера мне регулярно докладывали, как идут дела у Марены с её новыми подданными. Если кратко — великолепно. Видимо, в жизни деревенских Марена была единственным Богом, который отвечал на их молитвы и благословлял за принесённые пожертвования. В общем, жители Северных Гребешков её обожали, и сейчас, когда у неё наступили тяжёлые времена, они невероятно переживали.
Чем ближе я подходил к Храму Богини, тем больше видел мёртвых, полностью засохших растений — деревья, цветы, кустарники. Прекрасный молодой сад вокруг Храма был уничтожен. Голые ветки уныло качались на фоне серого неба, под ногами шуршала полусгнившая листва. Лера озабоченно ходила по соседнему огороду и рассматривала грядки, что-то бормоча под нос. Увидев меня, она слегка улыбнулась и приветственно мне помахала. Магический протез поблёскивал под солнечным лучом, пробивающимся из-за облаков. Почти не отличается от настоящей руки — только металлический цвет выдаёт, что это искусственная конструкция, созданная гением магической и технической мыслей.
— Наконец-то, — выдохнула с облегчением Лера. — Вы приехали, господин! Мы уж переживали, что вы не успеете. Никак не можем остановить эту заразу! Пожирает всё на своём пути, а главное — Богиня с каждым днём слабеет. Ей и жрец уже снова не нужен, растеряла все набранные силы, опять может разговаривать с людьми лично.
— Как её самочувствие? — спросил я, сканируя пространство. Ощущения были… странными. Словно в Храме скрывается кровожадный оголодавший монстр. Или, скорее, Чернокнижник, который свихнулся после запрещённых экспериментов. Абсолютное зло, которое жаждет уничтожить всё живое. В какой-то момент это существо почуяло, что я его сканирую, и «посмотрело» на меня. Не в прямом смысле, конечно. Меня словно просветили насквозь, оценивая как противника. Я передёрнул плечами и создал защиту, и сразу же в меня прилетел ментальный удар — существо разозлилось. Правда, несмотря на непомерную ярость, оно было слишком слабо и прекрасно это осознавало. Поэтому почти сразу отступило и затаилось. Лера проводила меня внутрь Храма, в главный ритуальный зал, где нас встретила Вера. Алтарь был занавешен плотными чёрными шторами — по типу балдахина.
— Она только-только заснула, — прошептала Вера. — Пожалуйста, господин, позвольте ей поспать хотя бы полчаса. Она металась в лихорадке больше трёх суток и ни разу не задремала.
— Конечно, — я кивнул и шагнул к выходу, но в этот момент за шторами раздался сдавленный стон и хриплый долгий кашель. Казалось, Марена пытается выплюнуть лёгкие. Лера бросилась к столику с банками-склянками и налила в кружку воды. Она так спешила, что случайно зацепила рукавом угол столика и опрокинула его на бок. Всё рассыпалось по полу, осколки разлетелись в разные стороны.
— Я не сплю и поговорю с ним, — просипела Марена. — Я просто хотела дать отдохнуть вам и притворилась спящей. Три дня лихорадки… Для вас они тоже не были лёгкими. Сами-то намного больше поспали? Хватит квохтать, я не умру без стакана воды. Ступайте — прогуляйтесь, пока я буду говорить с Марком.
Когда Лера и Вера покинули Храм, я спросил:
— Это ребёнок?
— Да, — ответила Марена и снова закашлялась. Я направился к алтарю: всё-таки привык смотреть в глаза собеседнику. Но Богиня вдруг запаниковала и крикнула: — Стой где стоишь!
— Почему? — я нахмурился. — Так, стоп. Я спрошу по-другому. Это связано с тем, как ты выглядишь? Тебе неловко, что я увижу тебя не при параде — потную, лохматую, изнурённую? Или всё-таки это как-то связано с гм… причиной возникшей проблемы? Просто если это второй вариант, то я должен тебя увидеть. Банально — чтобы понять глубину задницы, в которую мы попали.
Повисло гробовое молчание. Через пару минут, когда я уже решил, что Марена продолжит играть в молчанку, она прошептала:
— Можешь раздвинуть шторы.
Резким движением я раскрыл алтарь и застыл каменным изваянием. Не такого я ожидал, далеко не такого.
— Ты же говорила, что у нас есть время.
— Я ошибалась, — Марена прикрыла глаза и устало вздохнула.
За те дни, которые я её не видел, она очень сильно исхудала. По нездорово
