Собственно, на задних сиденьях располагались охранники именно на случай, если кто-то проявит к земным гостям чересчур навязчивый интерес, вот только Эндан не предполагал, что это может быть его собственный брат.
— Ничего страшного, — поджала губы виолончелистка и демонстративно вставила наушники.
— Ты из звездолёта выпал и голову ушиб? — прошипел Эндан Экдалу по-муданжски. — Я согласился с тобой поехать не для того, чтобы ты портил мне и всей планете репутацию!
— Ну я откуда знал, что она замужняя? — фыркнул брат. — Вон какая стрижка короткая, напрашивается же!
— Ты точно из звездолёта выпал, — покачал головой Эндан. — У землян стрижка ничего не значит, а вот кольцо у неё на пальце обручальное. Жену бы свою спросил прежде чем приставать к людям! Ты с ней когда ездишь, вообще ничем не интересуешься?
Экдал оглянулся в поисках жены. Та за три ряда от них щебетала с альтистом, похожим на эспажанца — высокий, со жгучими чёрными глазами и такой же чёрной, лоснящейся бородкой.
— У тебя точно всё хорошо? — снова спросил Эндан, наблюдая эту сцену.
Экдал закатил глаза.
— О себе позаботься. У меня семейная жизнь налажена.
— Так налажена, что твоя жена прямо в твоём присутствии заигрывает с первым встречным?
Экдал состроил томно-скорбное лицо, как только он умел.
— И этот человек ещё мне пеняет на узкий кругозор и невежество традиций других культур. Поверь мне, я знаю, как моя жена выглядит, когда заигрывает, и сейчас она занята вовсе не этим. Я уже давно перестал бросаться, как цепной пёс, на любого, кому она улыбнётся, тут никакого здоровья не хватит. Если этот мужик выслушает всё, что она захочет сказать за время поездки, и она не придёт мне по ушам ездить, то я ему ещё и сам налью.
— Что, сильно пилит? — удивился Эндан. Ему и самому казалось, что у брата с женой всё хорошо, да и она выглядела довольной.
— Нет. Просвещает, — вздохнул Экдал. — Я должен знать, автор какой из исполненных на концерте композиций был глухим, а какой — закодировал в нотах своё имя. Не вытягивай так лицо, не дай боги так и останется. Понимаешь теперь? Хочет языком чесать — пускай чешет, только не об меня. Как раз к приезду выговорится, и тогда я ей буду фруктики чистить и пяточки массировать. Ничего этот мужик с неё не получит, она знает, что ни один землянин с ней так носиться не будет, как я.
Эндан склонил голову набок и пожал губами. Ну почему бы и нет… Если брата всё устраивает, наверное, и так можно. Эндан вот с трудом себе представлял, что стерпел бы, если бы его Яргуй с какими-то посторонними лясы точила. Она, конечно, никогда себе подобного не позволяла, и ему не пристало фантазировать о таком с её участием. Но ещё и по этой причине Эндан даже не думал в сторону землянок. Взять ту же Хотон-хон — у Эндана бы никогда не нашлось столько уважения к чужой свободе, чтобы терпеть, как Ахмад-хон, полностью самостоятельную и самодостаточную женщину. Не то чтобы Эндан сомневался в своей способности позаботиться о супруге или предоставить ей достаточно развлечений. Просто в его картине мира женщина была существом домашним, нелюдимым и неамбициозным. К ней приходишь, чтобы отдохнуть от забот внешнего мира, а не чтобы обнаружить там записку, мол, ушла по своим заботам хлопотать.
Пока Эндан обо всём этом думал, Экдал побарабанил пальцами по спинке сиденья впереди, и в щели между спинками появилось мокрое веснушчатое лицо Алисы.
— Юная леди, а вы замужем? — пропел Экдал со сладкой улыбкой.
Эндан только рот открыл сказать брату, куда он может направить свои своднические потуги, но внезапно Алиса сделала это за него:
— Засунься обратно в устрицу, из которой высунулся, — предложила она по-муданжски с сильнейшим акцентом, — и пусть она тебя доносит, пока мозги не отрастут.
Экдал аж побледнел от такого оскорбления. Кажется, у него задрожала нижняя губа. Нет, это конечно, было чудовищно и непозволительно и в приличном обществе неприемлемо, да что там, даже среди наёмников далеко не всякий себя распускал до такой степени, чтобы так выражаться, но…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Экдалу было настолько поделом, а девица так старательно выговаривала незнакомые слова, что Эндана разобрал хохот. Нет, конечно, их мать ничем не заслужила подобных оскорблений, и кому другому за подобные слова Эндан бы тут же руку сломал, но что возьмёшь с этой несуразной растяпы, да ещё и подруги Хотон-хон… И сразу ясно, кто подучил. Но лицо Экдала того стоило!
— Так-то, к землянкам подкатывать! — потешался Эндан. — Смотри, она же проклянёт и не почешется.
Эндан вроде бы несильно уставал на работе последний месяц, да и вообще его жизнь была довольно спокойной и размеренной, но судя по тому, как его скрутило от смеха, какой-то накопленный стресс искал выхода. Эндану пришлось уткнуться лицом в колени и закрыться руками, чтобы не смущать оркестрантов, но постанывания и повизгивания всё равно просачивались. Экдал шлёпнул на него сверху сложенный вчетверо плед, и это только подлило масла в огонь. Эндан начал похрюкивать и подвывать, и тычки в бок со стороны брата вовсе не помогали делу.
Внезапно на задних рядах началось какое-то шебуршание, и вскоре салон наполнился звуками альта и флейты, играющих дуэтом. При их громкости в закрытом пространстве Эндан уже мог не скрываться и отсмеялся вдоволь.
— Чего они разыгрались? — спросил он, разгибаясь и вытирая лицо влажной салфеткой.
— Я попросил жену их подначить, — признался Экдал, вбивая сообщение в телефон. Краем глаза Эндан заметил множество сердечек. — А то как бы тебя за психа не сочли.
Эндан отдышался и глотнул воды из пассажирского пайка. Нет, у его брата, конечно, бывали странные идеи, но в критической ситуации он действовал отлично. А Эндану реально нужно было посмеяться. Он и не помнил уже, когда последний раз так хохотал.
Девица Алиса, похоже, всё это время поглядывала в щель между спинок, и теперь Экдал поймал её взгляд. Ему снова стало смешно, но пугать её не хотелось, ещё нажалуется на него Хотон-хон, мало ли.
— Простите моего брата, — сказал он ей по возможности формальным тоном. — Он не имел в виду ничего оскорбительного. И мы, э-э, не знали, что вы разговариваете по-муданжски.
— Я вообще не разговариваю, — огрызнулась девица и демонстративно напялила капюшон.
— Какой кошмар, — сплюнул Экдал, отворачиваясь. — Нет, брат, ты прав, с землянками лучше не связываться.
— Ну ты ещё и выбрал из всех! — фыркнул Эндан, у которого установилось неожиданно хорошее настроение. — Это же подружка Хотон-хон.
Экдал поднял брови и беззвучно открыл рот, запрокинув голову в жесте понимания.
— Это многое объясняет. Ну нет, ты достоин лучшего. Я поговорю с женой, может, она среди соседок кого знает потише и посимпатичнее.
Хорошее настроение Эндана резко пошло на убыль.
— Брат. Какими словами мне ещё до тебя донести: я не собираюсь жениться. Ни на землянке, ни на муданжке, ни на гарнетке. Мне это не нужно, я не хочу. Что непонятно?
Экдал бросил на него сочувственный взгляд.
— А ты с духовником это обсуждал?
— Да! — рыкнул Эндан. — И он сказал — жизнь твоя, и выбор твой! Отцепись уже наконец.
— У тебя же Алтонгирел духовник, так? — уточнил Экдал, как будто не слышал требований. — Который сам на женщину без дрожи смотреть не может?
— Всё он может! — огрызнулся Эндан. — Сам говорил, ему голову подлечили.
Экдал покачал головой из стороны в сторону.
— Что ему там лечили, я не знаю, но вряд ли после этого он так уж станет настаивать на том, чтобы переженить всю свою опеку. Не шарахается, уже прогресс. Но и доверять ему в этом вопросе не стоит.
— А тебе стоит? — фыркнул Эндан. — Ты, конечно, в душах человеческих разбираешься!
Брат собирался ещё что-то сказать, но тут Эндана осенило. Это оружие сработало однажды, сработает и второй раз. Он просунул руку между спинками сидений и постучал пальцем по плечу Алисы. Плечо оказалось неожиданно костлявым, даже сквозь футболку и балахон. Алиса немедля явила своё недовольное крапчатое лицо в щель.
