- Вы позволите мне обговорить с вами новый заказ и условия поставок?!
Принимающая сторона всполошилась, но замдиректора фирмы поставщика медленно заправив тонкую дужку очков за ухо, предложил нам остаться и завтра с утра спокойно обсудить все вопросы. Александр Иванович глядя в стол, незаметно скривился, стало понятно, кому придется жертвовать выходным.
В общем, все кончилось тем, что Роман Николаевич решил подождать до завтрашнего дня, чтобы разобраться до конца, а мы с боссом в сопровождении тонколицего брюнета из окружения замдиректора, отправленного нас провожать, - вышли из здания.
Огибая ограду по дороге к стоянке, под цветущим кустом жасмина я заметила явно укрывшуюся от нас рыжую дворняжку с порванным ухом и запекшейся на мордочке кровью. Она дрожала, спрятав лапки под себя.
- Ах, бедненький! - тут же вспомнила об утрешних бутербродах, которым было суждено портиться в моей сумочке, так как я благополучно о них позабыла за всеми делами.
Кирилл Борисович озабоченный открытием, что от его имени на производстве устроили огромный простой, несся к машине, позабыв обо всем.
Что меня, впрочем, устроило. Рискуя вызывать огонь на себя, я остановилась рядом с кустом, чтобы выудить пакет с едой, про себя недоумевая, как умудрилась втиснуть "это" в свою сумку. Да так увлеклась, что упустила момент, когда босс вновь оказался рядом:
- Что за необходимость кормить бездомного пса?! - устало спросил он, не скрывая досады. Все как и предполагалось - гнев и раздражение в одном флаконе. Собака наверно тоже что-то почувствовала, так как от страха сжалась чуть не вдвое, казалось она стремится уменьшится до размера мухи. Я нервно ответила:
- Большая необходимость. Он погибнет, если ему не помочь. Видите, его кто-то серьезно потрепал.
Наконец, уже физически ощущая гневное нетерпение директора, достала бутерброды. Наблюдать, что возобладает псом: голод или страх перед нами - я не стала, развернув пакет кинула еду собаке. Комкая в руке пустой пакет, направилась за ворчащим боссом к машине, чтобы как раз услышать последние слова его речитатива о не вовремя жалостливых дамочках. Со вздохом застегнув растерзанную сумочку, невозмутимо ответила:
- Не могу я в таких случаях пройти мимо. Когда болел Волчик, он поминутно лез за лаской, я бросала все занятия, чтобы утешить его. Даже ночью... Для такого явления как болезнь или необходимость помочь, нет понятия времени, - немного занудно прозвучало, и не знаю почему, мне в голову пришел пес Федора Георгиевича, но пример с моей точки зрения подходил идеально, он-то наверняка знает этого пса!
Кирилл Борисович гневно обернулся, явно собираясь резко ответить. С раздражением уставился на меня. Не знаю, что он заметил в моем лице, видно что-то ясное только ему одному, но вдруг хмыкнул и улыбнулся. Впервые без издевки и раздражения. Я на миг даже потерялась от такого расположения.
Кирилл Борисович галантно приоткрыл переднюю дверь, предварив мое намеренье, устроиться подальше от него. Дождавшись пока босс обойдет машину и сядет за руль, сознательно вернула наше общение в рабочее русло:
- Поразительно, - резюмировала я итоги переговоров. - Никогда бы не подумала о таком исходе. Это ведь не случайность... Вы же не верите, что письмо отправили по ошибке? - я повернула к нему лицо, вглядываясь.
Кирилл Борисович посмотрел на меня без выражения. Ему не хотелось говорить о подозрениях с посторонней, какой он считал меня с самого начала. Хорошо. Я поняла. Почему-то молчать было неловко и, вспомнив, о чем давно хотела сказать, тихо извинилась:
- Вы меня буквально спасли из-под колес, а я даже не поблагодарила как следует, простите, пожалуйста, - он промолчал, выводя машину со стоянки.
Вспомнив, как сама отреагировала на его извинения, виновато пояснила:
- Спасибо вам, - и робко улыбнулась. Это все его улыбка на меня так подействовала, что я стала общаться с ним как с хорошим знакомым.
- А что насчет стычки сказал сам Макс? - равнодушно и совсем не в тему спросил Кирилл Борисович. Если бы до этого он меня не цеплял, я бы отнеслась к этому вопросу снисходительно, день тяжелый, неприятности, да мало ли что бывает! Но тут явно звучало высокомерное презрение. Впрочем, как всегда.
- Это неважно, - сухо ответила я, разглядывая свои пальцы на молнии сумки.
- И какие же вы сделали выводы? - не отставал Кирилл Борисович. Однако высокомерный тон яснее всяких слов показывал, что босс вовсе не желает ничего знать.
- Я же говорю, это неважно. Да и какие могут быть выводы?! Драка и драка... - равнодушно ответила я, отвернувшись к окну, за которым робко накрапывал первый дождь.
- Так он не рассказал, почему дрался с друзьями?!
- Они не друзья, - в этом я была уверенна. - Может даже незнакомы... И вообще, если вам так надо, спросите это у них, кажется они у вас в подчинении?!
Он поджал губы, но оторвавши взгляд от дороги, с интересом меня осмотрел:
- Все еще на меня злитесь, - это была чистая констатация, без намека на раскаяние.
- Да, - спокойно ответила я, подтягивая сумку к себе. Надо было чем-то занять руки.
- И не без оснований, - Кирилл тяжело вздохнул. - Я действительно должен перед вами извиниться.
- Ваши извинения приняты, - холодно сообщила я, разглядывая темнеющее небо в открытое окно. - Это все?
- Нет, черт возьми, не все! - сердито возразил он. - Я сейчас хотел пригласить вас на ужин... но передумал.
- Вот и отлично! Мне не пришлось вам отказывать! - равнодушно парировала я и, сознательно изображая спокойствие, откинулась на спинку сиденья.
На этом мы закончили глупейшую беседу, и молчали до конца поездки. Вспомнив, что у меня пустой холодильник, я попросила шефа остановить машину возле большого супермаркета, ровным тоном попрощалась и, открыв дверь, вышла на мокрый асфальт. Пока мы ездили, в городе прошел сильный дождь, и сейчас все улицы от света автомобильных фар и фонарей блестели и переливались в каждой капельке воды.
Люблю гулять такими вечерами, жаль сегодня не с кем. Вспомнила о Максе. А ведь, правда, он знал тех, кто напал на нас! Он того высокого в разговоре назвал Крысом.
"Дедектива" какая-то. Но что-то после такого наполненного дня чувствовать себя мисс Марпл совершенно не хотелось. Хотелось только прогулок, романтики, в голову лезли стихи о любви и звездах...
Я медленно шла, словно ожидая чего-то такого, проникающего в душу... Но минуя вторую улицу, сознательно "уронила себя лицом" в реальность, размышляя о том, что еще был бы тот, кому она, моя любовь, была б нужна. Горько усмехнувшись тому, что на столь ценный дар охотников нет, быстро пошла через дворы, сокращая путь к дому.
