истории и кажется дикостью, и мракобесием. Такое вот несовпадение мышления.
– Поле деревенского старосты, говорят, испортила.
Я допила остатки супа, всем видом демонстрируя, что мне неприятен этот разговор. Вытерла насухо травой котелок и кружку, упаковала обратно в мешок. Перебрала собранную накануне траву. Разложила на плаще, в тени, чтобы она хоть немного подсохла. Очень не хотелось, чтоб мой труд пропал зря.
Подумав, отошла в кусты и переодела мокрые ботинки на кроссовки. Под длинным платьем все равно не видно, а идти будет на порядок легче. А ботинки потом надену, когда просохнут.
Недолго поспав, поторпившись со сборами, мы пошли дальше. Со стороны тракта иногда доносились еле слышные звуки. Угадывались скрип колес, ржание лошадей, разговоры людей. Один раз ветер донес нехитрую мелодию, кто-то играл на дудочке.
Эльф молча косился на мои ноги, когда я перелазила через препятствия возникающие на нашем пути, но вопросов по поводу странной обуви не задавал.
Попадавшие по пути стоянки обозов и других путешественников мы обходили как можно дальше, они выдавали себя дымом костра, разговорами людей, ржанием и фырканьем лошадей.
Я тоже лишних вопросов, невзирая на время от времени просыпавшееся любопытство, эльфу не задавала. Может и зря, но вникать в чужие проблемы не хотелось. У меня свои заботы, а с ним мое дело маленькое: проводить, деньги забрать и наконец-то заняться тем, чем и планировала.
Продираясь через очередной бурелом, я мысленно прикидывала, где тут могут находиться наиболее квалифицированные маги.
Ближе к вечеру снова сделали привал. Я возилась с огнивом, эльф ломал ветки для костра и ножом рубил рогатину для котелка.
– А ты его портила? – спросил он, втыкая рогатину в землю рядом с костром.
Я от неожиданного вопроса вдохнула дым и закашлялась. Представляю на что похоже мое личико присыпанное пеплом.
– Кого? – я с укоризной уставилась на алорнца, посмотри-де, что натворил своим любопытством.
Однако его это не проняло.
– Ну, поле это, – не унимался эльф.
– Да не трогала я это поле! Нафиг оно мне сдалось! – рявкнула на него, протирая слезящиеся от дыма глаза, – меня даже в деревне не было, я в Равенхальме с Анеей была, целый месяц! Я травница, людей лечу. Эльф…алорнцев вот, в лесу собираю как, блин, грибы!
Эльф ошарашено заморгал, как маленький ребенок, который чему –то очень сильно удивился, потом обиженно поджал губы и замолчал. Я, фыркнув, еле сдержала улыбку, настолько трогательно это выглядело. Ладно, признаю, я грубиянка, зато вопросов лишних не задают.
Напившись травяного отвара, который здесь заменял чай и съев остатки сухарей, снова пошагали дальше. Эльф все так же пошатывался, но шел молча, только сопел сосредоточенно.
Меня потихонькку начинала грызть совесть за неоправданную грубость. Ну и пусть молчит, подумаешь, обиделся. Нечего не в свое дело лезть. Как будто это я его вопросами донимала, кто он и почему его чуть не утопили, и как ему такому спеленатому удалось сбежать.
Уже в сумерках нашли подходящую для ночевки, окруженную с трех сторон колючими кустами, поляну. Разожгли небольшой костер из веток, молча приготовили еду и так же, в тишине, поужинали.
– Послушай, – примирительным тоном сказал он после того как все было съедено и я наслаждением отхлебывала горячий отвар из кружки, – я понял, что поле ты не трогала. И то, что ты не ведьма, я тоже понял. Но объясни мне, пожалуйста, что такое «нафиг»?
Я смутилась, нужно быть более сдержанной на язык, а то такими темпами придется объяснять ему особенности русского матерного.
– Ругательство это, вот «фига» – пояснила я, и показала ему всем известную фигуру из трех пальцев, вздохнула, – извини меня, я не имела никакого права на тебя орать.
Эльф хмыкнул и повторил мой жест.
– Да, понимаю, я тоже устал, – он задумчиво покрутил фигой у себя перед носом, – это то, что я думаю?
Он указательным и средним пальцами изобразил идущего человечка, не убирая большой палец.
– Ну, в общем да. Оно самое. Как твои синяки поживают? – я перевела разговор с лингвистических изысков на более приземленные темы, – у меня есть кора ивы и морана. Если больно, можно заварить.
– Все хорошо, не нужно, – он очаровательно улыбнулся и успокаивающе похлопал меня по предплечью.
Удивительно, почти нормальный человек, то есть эльф, то есть алорнец, и снобизм куда-то исчез. Я невольно заулыбалась в ответ.
– Ну, тогда давай на ночлег устраиваться, устала я сильно. Два дня на ногах. Да и ты тоже, не по парку прогуливался.
Эльф решил, что спать он будет рядом с костром. Накидал подстилку из травы и веток, и вытянулся рядом с огнем, укрывшись своим камзолом.
Я, по старой привычке, устроилась в корнях большого дерева. Достала из мешка несколько стебельков отпугивающей всяких ползающих и летающих травы. Раскидала её вокруг себя. Завернулась с головой в плащ, чтоб не донимали жужжанием. Положила под голову мешок, свернулась клубочком и очень быстро задремала. Предыдущая бессонная ночь не прошла даром.
Разбудили меня странные звуки в той стороне где находился костер. Кажется кто-то, что-то очень эмоционально сказал. Я с трудом приоткрыла, совсем не желающие открываться после крепкого сна глаза. Было холодно и темно, огонь, видимо, давно погас.
– Эй, сильно замерз? – окликнула я в темноту. А ведь я даже имени у него не спросила, теперь вот приходиться «эйкать», раз не знаю, как обращаться.
– Д-д-да, – шепотом отозвался эльф. И громко клацнул зубами. Бедняга. Мне стало его жалко, ему кроме камзола и укрыться – то нечем.
– У меня есть накидка, можем ей вместе укрыться, если тебя это не смутит. Рядом спать теплее будет.
Вот сейчас наверняка фыркнет, и залепит что-нибудь очередное пафосно-высокомерное. Но, нет, эльф просто молчал.
– Ну, не хочешь, как хочешь, – я зевнула и отвернулась, собираясь спать дальше.
– Х-хочу, – отстучал барабанную дробь зубами прямо надо мной эльф, – в темноте не видно где ты.
– Уф, напугал, – испуганно пробурчала я. Настолько неожиданно близко раздался голос эльфа, – предупреждать надо, что ты так быстро бегаешь.
– Это я от холода, – он коротко рассмеялся, громко лязгнул зубами, нащупал край накидки и залез под нее. Я пододвинула ему под голову мешок. Не самая комфортная подушка, но за неимением пуховых приходится спать на горшках с порохом. Тело эльфа сотрясала крупная дрожь.
– Ага, Холод не тетка, Холод – дядька, пододвигайся ближе, – раздраженно проворчала я сквозь зевоту, спать хотелось неимоверно.
Эльф повозился, буркнул что-то себе под нос, обхватил меня за талию и притянул спиной к себе. Даже через несколько слоев ткани чувствовалось какие ледяные у него руки. Засыпать когда за твою
