Мы глубоко уважаем независимость мнений редакции «Русского инвалида», но никак не можем отрешиться от убеждения, что дело это и в сельскохозяйственном, и в международном отношениях гораздо важнее, чем оно кажется «Инвалиду», а потому и решаемся сказать о нем два-три слова. Либеральная редакция, конечно, будет так терпима, что не поставит нам в осуждение присвоения себе права «свое суждение иметь».

Дело это совсем не такой частный случай, каким представляет его газета «Инвалид». Проделка с чехами, в том виде, в каком оповестил ее «День», может и должна возмущать нас, потому что слух о ней разойдется по целой Европе, целому образованному миру: скажет он, что мы те же варвары, какими нас стараются представлять г. Мишле и некоторые другие известные европейские писатели; что мы не уважаем собственных условий и готовы ломать их при каждом удобном случае; что целая партия зашедших к нам иностранцев бессильна отстоять свои права против происков одного лица, умеющего обходиться с представителями нашей бюрократии; что к нам нельзя идти и что с нами нельзя иметь дело. Мы не понимаем, как не понимает таких простых вещей «Русский инвалид», рассматривающий полушутя это происшествие «с чужими». Узки, странны и до наивности, до сердечной боли бестактны и оскорбительны бывают иные выходки «Дня», но что же сказать и о таком равнодушии к наглости своих к «чужим»! Неужели почтенная газета не понимает, в каких соображениях может быть полезно публичное заявление общественными органами сочувствия или несочувствия известному событию, которое кладет свою печать на характер современного состояния страны? Неужели она не понимает и выгоды от того, что, при известных обстоятельствах, подобное происшествие уместно выставить на общественный суд прежде, чем оно подпадет суду официальному? Неужели можно задавать такие вопросы в общественном органе, стремящемся вырвать из русской жизни всякую порчу и следящим за нею в самых ее корнях, например, в детских книгах? Подрыв доверия к нам в европейских странах, из которых начинается давно желанная и полезная эмиграция, — обстоятельства, достойные решения подлежащего уездного суда. Конечно, на все «почему?», поставленные «Инвалидом», мы не можем отвечать так, как можно и должно было бы ему ответить, ибо «почему?» гораздо удобнее писать, чем «потому»; «Инвалид», вероятно, не ошибся, предполагая, что «День» поднял весь этот шум из патриотизма, и мы не хотим думать, что шум этот беспокоит ухо «Инвалида» по совершенно противоположному чувству; но можем уверить эту газету и всех тех, кто внял ее сказанию, якобы все написанное «Днем» имеет целию «показать чехам, что вот-де мы каковы!», что этого не может быть, ибо и чехи, и все другие славяне очень хорошо знают, каков «День» и какова вообще партия русских славянофилов. Ей уж нечего оригинальничать «страшно черным шрифтом», она и так сама по себе оригинальнее объяснения «Отечественных записок» о причине невыхода январской хроники «по зависящим от редакции обстоятельствам». В популярности у славян может нуждаться всякий другой, но не те, которые ведут «День». Это составляет их неотъемлемую привилегию.

Нашим замечанием на статью «Инвалида» о диканьском деле мы имели случай отчасти выразить то, что считаем одним из необходимых и главных условий для успехов нашего сельского хозяйства, без связи с которым нельзя рассматривать способов общего преуспеяния страны. Всякая экономическая безурядица тормозит общественное развитие так же, как и наибольшие нелепости в других сферах общественной жизни. Смотреть равнодушно или насмешливо на запустение полей крупных землевладельцев — безумно. Это касается не одних владельцев, но ложится тяжелым гнетом на целое общество. Для хорошей обработки больших полей таким образом, чтобы окупались расходы вольнонаемного производства, у нас вообще мало рук, а рук, способных вводить улучшенную обработку, почти вовсе нет; держаться же патриархальной системы хозяйства, при наемном труде, во многих самых хлебородных местностях сделалось невозможным. Учиться всему этому довольно долго, да и всему выучиться по книжкам нельзя, а у нас же и книг-то читать не любят, и к тому же «Время» с лета как-то ослабело в своих изысканиях по вопросу о народных книгах, так что многие остаются в том печальном состоянии, в какое поставил их этот журнал своим пессимистическим воззрением на непригодность русской литературы для русского народа. Следовательно, нам позволительно и должно желать прихода заграничных работников; тогда разъединение, о котором никак не наскучит твердить нашим интересным журналам, станет исчезать вместе с бедностью, прививающею поселянам большую часть гнездящихся в них пороков и удерживающею их в невежестве, которым обусловлено общее. А чтобы люди шли к нам из-за границы, нужно, чтобы там, за границей, не носились толки, которые удерживают американских чехов от перехода на Амур. Ergo,[8] нужно заявить миру, что все эти толки несправедливы, и не показывать тени того безучастия к экономическим вопросам, какое обнаружено «Русским инвалидом» в диканьском деле. Если же это безучастие не прекратится и случаи, рассказанные в «Записках Общества сельского хозяйства южной России», станут повторяться в тех же размерах и в нынешнем году, то есть работники станут снова забирать по 1000 рублей сер<ебром> задатков, а потом целыми артелями исчезать, оставляя хлеба гнить под снегом, то все это отразится на быте целого народа такими явлениями, которые нельзя будет назвать удачными для народного благоденствия.

Здесь же кстати скажем нашим читателям то, что сообщили нам из-за границы о новом предприятии г. Филипеуса. Он намерен издавать русский сельскохозяйственный журнал, который будет печататься в Карлсруэ. Журнал этот будет называться «Заграничный иллюстрированный вестник сельского хозяйства». В нем примут участие заграничные ученые специалисты и некоторые наши соотечественики, живущие за границей для изучения западного хозяйства. Двенадцать книжек этого журнала (который не будет заниматься никакими политическими вопросами) стоят без доставки 8 талеров, а подписка на него принимается в газетных экспедициях почтового управления. Судя по присланному нам объявлению, полагаем, что внешняя сторона издания будет очень хороша; что касается до его содержания, то о нем можно судить только по обещаниям г. Филипеуса давать в своем издании статьи известных специалистов Германии, Бельгии и Франции и тех из наших соотечественников, которые живут за границей не ради фланерства и могут оттуда свидетельствовать, что хотя мы и живем среди полей и лесов дремучих, но не умеем обращаться ни с теми, ни с другими и напрасно думаем, что для наших лесов, полей и лугов не годятся никакие приемы высшего земледелия на том основании, что эти поля и леса — русские, а всему русскому г. Аксаков, воспитанный в славянофильских преданиях, и некоторые другие, менее известные писатели, изучающие русский народ по нравам трактирных половых и петербургских извозчиков, приказывают идти каким-то совершенно иным и совершенно неразгаданным путем развития. В первой книжке «Иллюстрированного вестника сельского хозяйства» будут помещены следующие статьи: «Немецкие колонии в Америке и условия успешной колонизации наших земель выходцами из Германии»; «Животное удобрение, его происхождение, состав и пр.»; «Винокурение и современные винокуренные снаряды»; «Наставление к присмотру за подвижными паровыми машинами и молотилками».

<ВНУТРЕННЕЕ ОБОЗРЕНИЕ: ВЕСЕЛЫЙ РУССКИЙ ЖУРНАЛ>

С.-Петербург, суббота, 3-го марта 1862 г

Один веселый русский журнал твердо стоит на том, что во всех явлениях, которыми наши дни отличаются от дней недавно прошедшего периода, собственно, нет ничего радостного, что это еще не прогресс, не поступательное движение вперед, а так себе финтифлюшки, детская игра в кошку и мышку. Публика читает веселый журнал и подчас верит ему, а больше читает для удовольствия, потому что весело читать его: авторы все там такие милые, говорят обо всем как-то шутя, мимоходом, и хоть ничего не советуют, зато ни о ком и слова доброго говорить не обыкли. В последней книжке веселого журнала так-таки наотрез сказано, что пятилетние успехи, на которые часто указывают, нам только представляются такими, а на самом деле какие же это успехи? — одна мечта. Ни в жизни, ни в литературе, говорит веселый журнал, нет никакого прогресса. Поверить этому, однако, очень трудно, особенно когда знаешь, что некоторые публицисты веселого журнала, по неудержимой наклонности к забавам, иногда способны впадать в ошибки и заблуждения, свойственные, по их же наблюдению, бурнопламенному г. Громеке и другому, еще более горячему и гораздо более остроумному публицисту. Мы уверены, что веселый журнал погорячился, отвергая всякое движение нашего общества в последние пять лет: безусловно, отвергать это движение невозможно, в той же мере, в какой невозможно приходить от его великих успехов в тот умилительный восторг, который объемлет быстро воспламеняющуюся душу хроникера «Отечественных записок» и, при его содействии, сообщается читателям журнала, не имеющего, по мнению г. Григорьева, никакого направления. Впрочем, какое нам дело до направлений? Есть же люди, которых характер есть бесхарактерность, есть и философы, которые говорят: «Keine Philosophie ist meine Philosophie»,[9] отчего же не быть на святой Руси журналу с девизом: «Никакое направление — мое направление», или «всякого жита по лопате». Мы и заговорили о направлении-то только к слову, вспомнив статью г. Григорьева, а то нам Бог с ними, с их направлениями, так как и сами читатели за направлениями не гонятся, а хлопочут все больше насчет веселости. Нам, собственно, дело есть только до того, что веселый журнал, говоря об особенностях пламеннейших наших публицистов, так сказать, изобидел русское общество и литературу, отозвавшись полным отрицанием их прогресса Мы убеждены, напротив, что в течение последних 5—6-ти лет русское общество сделало довольно значительные успехи и что, имея их в виду, нельзя сказать, что в обществе нет никакого прогресса. Само собою разумеется, что успехи эти не так велики, чтобы ими гордиться или приходить от них в умиление à lа Громека, но тем не менее их нельзя и отрицать, как это делает веселый журнал. Отчего общество не сделало больших успехов? Это другой вопрос. Веселому журналу, кажется, сдается, что вообще все «не по поступкам поступают», что совсем не туда смотрят, куда нужно смотреть, и потому он хает всякое движение. Это очень понятно. Самая суть здесь заключается в почве, существования которой не подозревает г. Антонович, а почва-то эта оказывается совершенно неспособною для питания иноземного растения. Конечно, такое положение очень неприятно и может довольно сильно вооружить против себя всех близких и далеких публицистов; но делать нечего, рано или поздно придется сказать, errare humanum est.[10] Нам кажется, что веселый журнал это уже, так сказать, осязает, и оттого у него с сугубою ожесточенностию развивается дух безграничного отрицания. Веселый журнал скучает, не видя вблизи красных дней, а мы, в простоте своей души, рады-радешеньки, что всем нам теперь живется легче и лучше, чем прежде, мы видим, что люди стали больше и зрелее думать и о своих делах, и о общественных; мы замечаем, что нравы понемногу смягчаются, взаимные отношения становятся честнее, что народ год от году будет счастливее, а нам только этого и нужно. Спросят нас: да как же и когда все это будет? Ответим: гораздо скорее и гораздо проще, естественнее и спокойнее разумным прогрессом и постепенными реформами, чем приложится к жизни хоть одна йота учения западных и русских теоретиков, дошедших уже до раскола и до взаимного непонимания друг друга. При таком положении Вавилонская башня не достроится.

1 ... 4 5 6 7 8 9 10 11 12 ... 18

На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Внутреннее обозрение - Николай Лесков бесплатно.

Похожие на Внутреннее обозрение - Николай Лесков книги

«Протоколы сионских мудрецов». Доказанный подлог - Владимир Бурцев - Публицистика
Разное - Иван Семенович Чуйков - Биографии и Мемуары / Публицистика
Литературные воспоминания - Иван Панаев - Публицистика
Протоколы русских мудрецов - Виктор Громов - Публицистика
Хроника русофобии - Николай Викторович Стариков - Публицистика
Преступный разум: Судебный психиатр о маньяках, психопатах, убийцах и природе насилия - Тадж Нейтан - Публицистика
Causeries. Правда об острове Тристан-да-Рунья - Владимир Жаботинский - Публицистика
Новый курс (в редакции 1924 г.) - Лев Троцкий - Публицистика
Миф о шести миллионах - Дэвид Хогган - Публицистика
Перевороты. Как США свергают неугодные режимы - Стивен Кинцер - Публицистика

Оставить комментарий