— Это будущие жены для тех, кто решит искать прибежище в твоем городе!
Падишах огляделся, словно рассчитывая увидеть где-то рядом такую же колыбель со своим потомком.
— Не торопись, — усмехнулась пери. — Всему свое время! Наш сын придёт в этот мир в предначертанный момент, а он наступит не завтра.
Выяснять у жены, что да почему — мужчина не стал. Она — пери! Дева, наделенная магией! Кому как не ей знать о том, как должно быть!
***
Караванам был разрешен вход в город. Погонщики верблюдов и караван-баши цокали язвами, удивляясь тому, что такое прекрасное место не было замечено ими раньше. Возносили к небу руки, благодаря духов пустыни за то, что надоумили их свернуть с привычного пути и отправиться по нехоженой тропе.
Обменяв на специи отрезы кашмирской шерсти, мягкого шелкаи тонкого муслина, предложив за пряности драгоценную посуду, заполнив бурдюки водой, а седельные сумки лепешками, выпеченными из неизвестных зёрен, караваны снова двинулись в путь.
Но уже на следующий день у входа в предел Махтанбада стояли новые караваны! Каждый из которых был гружен новым крамом! И был готов обменять свой товар на специи и пряности, количество которых словно и не думало уменьшаться.
Каждый день находился один, а то и два погонщика, которые просили разрешения остаться. И получали его, едва падишах узнавал, что мужчина холост и его никто нигде не ждет.
Но проходило какое-то время, и падишах замечал тоску во взглядах мужчин, смотревших на чужие счастливее семьи.
— Пора вам обзавестись женами! — на балконе дворца стоял падишах, сжимая ладонь своей возлюбленной пери. — Выбирайте девушку! И если она ответит вам согласием — ведите её в свой дом!
Вчерашние погонщики верблюдов стояли с открытыми ртами, глядя на юных красавиц, смущено рассматривавших своих будущих мужей.
Каждый двинулся к определенной девушке, даже не догадываясь, что это именно она позвала того, кто ей понравился.
— Сегодня отпразднуйте свадьбы! — велел падишах. — А завтра приступайте к работе! Махтанбад будет торговым городом! Вам предстоит выстроить лабазы, хранилища, караван-сараи для тех, кто придет сюда вслед за вами!
— Им придётся постараться, — жена падишаха сжала ладонь мужа. — Дочерям моих сестёр доступна магия, но не в той мере, как их матерям. Тратить драгоценный дар на строительство дома они точно не станут! Да и детей станут рожать в положенный срок.
— Но ведь население города еще невелико! — озаботился падишах.
— Но и мои сестры еще не старухи, — расхохоталась пери.
***
Через десять лет Махтанбад стал тем городом, каковым он и есть на сегодняшний день.
Через десять лет дворец падишаха огласился криком младенца.
Пери родила сына.
*** Торса-ле-Мар ***
Раджаб испуганно тряс друга за плечо:
— Да что же это такое? Что за наркотик, который действует так необычно?!
Камиль открыл глаза, улыбнулся:
— Я снова оказался в незнакомом городе. Я видел, как он разрастается и благоденствует! Я чувствую, что опять должен побывать там!
— Где — там?! — глаза Раджаба выражали обеспокоенность:
— Что это за чертова маска, которая вызывает галлюцинации избирательно?! Не лучше ли её сжечь прямо сейчас?!
— Нет. Я знаю, что каким-то образом связан и с тем городом и с этим непонятным аксессуаром. — Камиль держал маску в опущенной руке. — Пусть пока побудет у меня. Тем более что я не привык принимать решения с наскока.
Раджаб пожал плечами. Уж будь его воля, эта непонятная маска уже пылала бы в огне! Но спорить с Камилем он решался только в крайнем случае, а сегодняшний капитан таковым не считал.
***
Через три дня яхта, взявшая на борт очередную компанию скучающих бездельников, вышла в море.
Её курс лежал к Черному Континенту.
О конечной цели путешествия Камиль сообщил своим гостям только после отплытия.
Впрочем, для тех, кто находился на яхте в качестве приглашенных, было безразлично куда плыть. Они давно посетили все страны и материки. Давно насладились и необычными пейзажами, и изысканной кухней, и ласками экзотических женщин.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Но один факт того, что ты находишься в числе приглашенных на яхте Камиля, словно превозносил скучающего нувориша в глазах общества. Да и в своих собственных тоже.
Обойдя с западной стороны выдающийся глубоко в море мыс Черного Континента, яхта взяла курс на юг.
Работающие на полную мощность конверторы охлаждали воздух в каютах.
Океанский бриз овевал тех, кто отважился выйти на палубу днем.
Ночная прохлада и огромные мохнатые звезды экватора, словно нависающие над затерянным в океане судном, ощущение того, что ты отрезан от всего мира, подстёгивали самые потаенные и низменные желания.
Камиль, с трудом улизнув от гостей, поднимался по трапу на мостик. Только здесь да в своей каюте он мог спрятаться от тех, чьи интересы и увлечения не разделял, но был вынужден терпеть и с ними считаться.
Он с удовольствием отправился бы к себе! Но его новая любовница прекрасно знала, где искать владельца яхты. А врученный ей ключ давал право беспрепятственно проникнуть в каюту. Камиль мог выставить вон настырную девицу, но не хотел этого делать, пока она ему не надоела.
А это значит, что нужно соблюдать хотя бы минимальные нормы приличия. На данный момент единственным убежищем, где можно перевести дух, оставался капитанский мостик.
Камиль знал, что охранник, приставленный к нему Раджабом, неукоснительно выполняет приказ капитана и следует за своим хозяином постоянно, оставляя владельца яхты без присмотра только на время сна.
Дойдя до середины трапа, обернулся. Увидел блеснувшие на черном, как тропическая ночь, лице белки глаз. Остановился.
— Подойди! — велел охраннику, который застучал по трапу подкованными подошвами башмаков, выполняя приказ.
— Ты кому-то рассказывал о том, что произошло на набережной?! — смотрел на охранника сверху вниз. — Отвечай честно! От этого зависит твое будущее!
Чернокожий великан замер в испуге. Затряс кудрявой головой, словно отрицая саму возможность обсуждения произошедшего с посторонним:
— Никому не говорил, хозяин! — запнулся и добавил: — Только моей матушке!
— Зачем ты рассказал матери? — спросил Камиль, чеканя каждое слово.
Если бы охранник признался в том, что поделился секретом с дружками или девушкой, он уже летел бы за борт и через считанные секунды стал бы кормом для акул.
— Я не хотел, хозяин! — Камиль видел, как по черным щекам покатились сверкающие в лунном свете слёзы. — Но она словно сама знала обо всем! Задавала вопросы, принуждала меня к ответам! Я был не в силах сопротивляться натиску матери и во всем признался! — сильный мужчина всхлипнул, словно ребенок. — Что вы теперь сделаете со мною?!
— Что, кроме вопросов, произнесла твоя мать? — Камиль и сам не понимал, почему для него так важна эта информация.
— Она сказала, что в какой-то момент вы сами начнете искать встречи с нею, — охранник говорил еле слышно, словно понимая всю абсурдность слов матери. — Говорила, чтобы я не боялся ничего. И даже если вы решите придать моё тело смерти, то духи пустыни, откуда родом наши предки, примут мою душу.
— Я не стану тебя убивать, — Камиль развернулся на узком трапе и продолжил подъем. Добавил: — По крайней мере — пока! Но не смей даже вспоминать в самом страшном сне ни о происшествии на набережной, ни о том, что сказала твоя безумная мать!
Слушать ответ охранника было не обязательно.
Камиль знал, что здесь, в открытом море, он не осмелится ослушаться. А до возвращения в Торса-ле-Мар было предостаточно времени, чтобы обо всем подумать и посоветоваться с Раджабом.
***
Яхта вошла в устье широкой реки, впадающей в океан.
«Мария» бороздила воды внутренней артерии Черного континента не в первый раз. Увеселительная программа для гостей была давно разработана, и даже те, кто уже успел здесь побывать, не отказывались от предложения посетить деревню дружелюбных аборигенов, где их ждало несметное количество разнообразных развлечений. Начиная от переправки на берег в широких деревянных лодках, готовых каждую минуту зачерпнуть бортом воду, кишащую рептилиями, выглядывающими из зарослей лотосов, заканчивая вечерней трапезой у костра в окружении услужливых чернокожих мужчин и женщин, которые скрасят ночь гостя в камышовой хижине.
