Рейзби, сидевший во главе стола, поднялся:
— У меня припасен для вас сюрприз. Еще одно блюдо к моему столу, угощение не только для желудка, но и для глаз.
Двойные двери столовой распахнулись, и шесть слуг — по трое с каждой стороны — внесли нечто, напоминающее длинный серебряный поднос, на котором распростерлась обнаженная женщина в маске, изящно украшенная фруктами. Дольки апельсинов перемежались с лимонами и лаймом, яблоками, зеленым и красным виноградом, ежевикой и крыжовником. Поверх этого радужного ассорти, почти скрывающего тело женщины, была насыпана серебристая сахарная пудра. Едва ли кому-то из присутствующих мужчин пришло в голову задаться вопросом, где это Рейзби удалось раздобыть столько фруктов накануне зимы.
— Леди и джентльмены, позвольте представить вам мисс Верт.
Мисс Верт, отлично знакомая всем приглашенным джентльменам, была куртизанкой «Дома радужных наслаждений миссис Сильвер» — первоклассного лондонского борделя.
Слуги Рейзби водрузили поднос на стол.
Линвуд почувствовал, как напряглась мисс Фокс, сидящая слева от него. Посмотрев в ее сторону, он успел перехватить взгляд, которым она обменялась с мисс Суитли. Та едва заметно покачала головой и улыбнулась мисс Фокс. Юная актриса коротко посмотрела в глаза Линвуду, затем снова переключила внимание на Рейзби, рядом с которым сидела. Рейзби переплел свои пальцы с ее, нимало не беспокоясь о том, что это может кто-то увидеть.
Линвуд с мисс Фокс сидели недалеко от Рейзби, поэтому голова лежащей на подносе мисс Верт оказалась в непосредственной близости от них, стоило лишь протянуть руку, и можно было коснуться ее. Линвуд различил даже легкое подрагивание мягких зеленых перьев и сверкающих стеклянных бусинок, из которых была сделана ее маска. На ее губах лежала вишенка, напоминающая глянцевую красную жемчужину.
— Это очарование будет украшать стол на время, когда леди удалятся освежиться, а джентльмены станут наслаждаться портвейном, — провозгласил хозяин приема.
В комнате зазвучат вызывающий смех и непристойности, невзирая на присутствие дам, которые еще только вставали со своих мест. Будучи представительницами полусвета, они не могли, в отличие от истинных аристократок, рассчитывать на столь же почтительное к себе отношение.
Выражение лица Венеции не изменилось, по-прежнему оставаясь безмятежным, сдержанным и непроницаемым, но, по сути, представляло собой маску, как у куртизанки на столе. На долю секунды Линвуду удалось застать ее врасплох, и он прочел в ее взгляде негодование, возмущение и пугающую решимость, шокировавшую его. С ее губ не сорвалось ни единого слова, ни единая морщинка не исказила прекрасного лица, но не ощутить источаемые волны почти осязаемо дышащего напряжения было просто невозможно. Линвуд удивлялся, как присутствующие ничего не чувствуют. Однако спустя мгновение дверца в ее душу захлопнулась столь же внезапно, как и распахнулась, никому бы в голову не пришло предположить, что она чем-то недовольна.
— Прошу извинить, лорд Линвуд, — произнесла она таким тоном, что он засомневался, действительно ли видел то, что видел, или ему показалось. С этими словами она вышла из комнаты.
Венеция попросила лакея принести ей ее плащ и, вместо того чтобы вернуться с остальными женщинами в гостиную, незаметно отвела Элис в сторону.
— Едем со мной. Тебе не стоит здесь оставаться. Венеция говорила негромко, чтобы ее не услышал никто, кроме подруги, но настойчиво. Элис лишь покачала головой:
— Мне кажется, Рейзби намерен увеличить сумму. К тому же я знаю, как держать его в узде. — Она коснулась руки Венеции. — Не стоит так переживать из-за Эллен. — Она указала взглядом на дверь в гостиную. — То есть мисс Верт. Рейзби не допустит, чтобы с ней что-нибудь случилось, к тому же он хорошо ей заплатит.
— Эта женщина… Эллен… была твоей подругой?
Элис кивнула:
— И до сих пор ею остается. Все девушки миссис Сильвер всегда поддерживают друг друга.
— Скажи ей, что она может прийти ко мне. Я помогу ей избавиться от миссис Сильвер, как помогла тебе.
— Она не хочет уходить, поскольку зарабатывает больше меня и ей нравится то, что она делает.
— А находиться во власти мужчин, собравшихся сейчас в гостиной, ей тоже нравится?
Элис смущенно отвела взгляд:
— Так устроен мир, Венеция.
— Передай ей мои слова, Элис. — Венеция посмотрела на подругу. — Прошу тебя.
Та кивнула:
— Хорошо, но я уже знаю, каков будет ее ответ.
Женщины переглянулись.
— Чуть позже я отвезу тебя домой.
— Возможно.
Венеция знала, спорить с Элис бессмысленно.
— Помни, что я тебе говорила: Рейзби нужно держать на расстоянии до конца, невзирая на его заверения.
Элис кивнула:
— Я так и сделаю.
Появился лакей с плащом Венеции и накинул его ей на плечи. Она поблагодарила его, и тот замер, ожидая дальнейших распоряжений.
— Передам Рейзби твои извинения.
— Самым неискренним тоном, пожалуйста, — улыбнулась Венеция, наблюдая за тем, как подруга направляется в гостиную. — Мой экипаж прибыл? — спросила она лакея, который принес ей плащ.
— Да, мадам, но на перекрестке столкнулись две телеги, перекрыв дорогу. Экипажу не проехать. Не меньше часа пройдет, пока движение восстановят. Присоединитесь ли вы к другим леди, пока будете ждать?
В гостиной раздался новый взрыв смеха. Венеция тут же ощутила приступ гнева и отвращения.
— Нет. — Она больше ни секунды не останется в этом доме. От этой мысли желудок мучительно сжался. — Мой дом недалеко отсюда. Я пойду пешком.
— Пешком, мадам? В одиночестве?
— Ужасно скандально, не правда ли?
Улыбнувшись лакею, взирающему на Венецию так, будто у нее внезапно выросла вторая голова, она выскользнула за дверь, которую он перед ней распахнул.
Выйдя из дома и глотнув морозного воздуха, приятно холодившего кожу, Венеция испытала небывалое облегчение. Еще большим облегчением стал звук закрывающейся парадной двери. Она приказала кучеру ждать на случай, если Элис все же решит воспользоваться его услугами, после чего бесшумно зашагала по дорожке, обогнув несколько ожидающих экипажей, и оказалась на улице.
Она миновала перекресток, где столкнулись телеги, и двинулась дальше, размышляя о лежащей на подносе мисс Верт, обнаженной и беззащитной. При этой мысли в груди будто разверзлась бездна. Стоило подумать о Линвуде и прочих мужчинах, наслаждающихся зрелищем, как все тело затопила жаркая волна отвращения. Повернув на Беар-стрит, она направилась в сторону Сесил-корта. Она внимательно вслушивалась и всматривалась в темноту пустых улиц. Отважившись идти ночью в одиночестве, она рисковала, но мысль о том, чтобы остаться в особняке Рейзби, зная, что происходит в гостиной, была ей совершенно невыносима. Еще минут десять, и она дома в безопасности.
