Я пряталась. Застонав, я обхватываю голову руками.
— Почему всё не может быть нормально? Хреновы вампиры — крутые байкеры, которые стремятся защитить людей. Но я начинаю думать, что вы просто подростки, которые хотят пить и играть.
— Подростки, да? Пить и играть… ну, они мальчишки, а играть они любят членами с женщинами, которые сами приходят сюда, чтобы выпить алкоголь или отдать кровь. И то, и другое будет течь свободно, сменяясь бесконечным потоком оргазмов.
— Это отвратительно и только подчёркивает мою точку зрения. — Я качаю головой на его слова, что парни — просто кучка похотливых подростков, хотя некоторым на самом деле столетия.
Я до сих пор не могу поверить, что сама вампир и что большинство легенд о вампирах — ложь. Вампиры отражаются в зеркале, могут ходить на солнце, есть нормальную пищу и пить всё, что им, чёрт возьми, нравится.
У меня учёная степень по греческой мифологии, я работаю в музее, изучила всю доступную информацию о мифологических существах и богах, а также всё разнообразие традиций и приключений, и сейчас узнаю, что не всё то, чем, кажется. И если честно? Я не люблю перемены. Совсем. Неважно, меняют ли марку мыла или новую стиральную машину, потому что старая отказала. Любое изменение сводит меня с ума.
То есть моё знание обо всех мистических существах было либо неполным, либо совершенно неправильным. Меня похитили и швырнули в Паранормальный мир, где я обнаружила, что я вовсе не долбаный человек, каким себя считала всю жизнь. А теперь попробуйте играть в шахматы, когда вот это всё крутится у тебя в голове.
А, ну и ещё тот факт, что я стала парой безумно сексуального вампира, который на несколько столетий старше меня. И я начинаю гадать, сколько женщин у него было до меня? У меня было… так, стойте, а почему я не могу вспомнить, сколько у меня было мужчин? Так, секс у меня был, верно? Чёрт… я сомневаюсь.
— Ты хочешь пить? — хриплым голосом спрашивает он. — Тебе нужна кровь, выпивка или множественные оргазмы?
Чёрт, ненавижу, когда он так делает; от одного его голоса у меня затвердевают соски и просыпается желание его прикосновения, его крови… самого его внутри меня.
— Откуда мне, чёрт возьми, что-то знать об оргазмах? — огрызаюсь я. — Я даже не могу вспомнить, был ли у меня когда-нибудь секс. Уверена, что был. Хотя не совсем уверена, потому что, чёрт подери, не могу вспомнить, — киплю я, в то время как мужчина смеётся, заставляя меня добавить: — Ты мне почти разонравился.
— Ах, то есть я тебе нравлюсь? — Его голос сочится сексом, и Джаггер приближается ко мне. — Это уже начало, но, Ангел… ты ещё от меня далеко, потому что я уже был на пути к любви, когда ты вонзила клыки мне в шею и соединилась со мной на вечность.
Я округляю глаза.
— К любви? Ты ведь несерьёзно? Любовь — это нечто.
— И это нечто врезалось в меня, когда я впервые с тобой встретился, потом проникло в каждую клетку моего тела, опалило душу и запечатлелось на всю жизнь. Учитывая продолжительностью жизни, любовь вампира… на всю вечность, а он или она любит лишь раз. Пары навек — это определённо нечто созданное для того, чтобы ни один вампир не провёл вечность в одиночестве. Почему вампиры должны рождаться — лишь супруги могут иметь детей. Пожалуйста, не оскорбляй мои чувства, если чего-то не до конца понимаешь. — У него начал дёргаться нерв на щеке. Кажется, он хочет сказать что-то ещё, но вместо этого поворачивается и идёт к двери. Не оборачиваясь, он бросает: — Я попрошу кого-нибудь отвести тебя в нашу комнату, где сможешь подготовиться к вечеринке. — Затем он ушёл.
И что это было? У меня сердце бьётся в бешеном ритме, и в голову приходит только то, что я оскорбила человека, который только что сказал, что любит меня. Но это безумие. Мы были друг с другом несколько недель, и никаких отношений между нами не было.
Как, чёрт возьми, этот человек может любить меня? Щелчок, и бум, любовь. Он любит МЕНЯ. Ту, кого бросили в детстве, у кого нет родителей, и кого перекидывали из приёмной семьи в приёмную семью. У меня нет семьи, близких друзей или кого-то с кем были бы хоть какие-то отношения. Ну, я не могу припомнить, чтобы у меня был секс, да и вообще ни одного мужчину в своей жизни, если уж на то пошло.
Проклятье, это безумие. Как я могла оскорбить его, когда даже не понимаю ничего? Да, я понимаю, что он открыл сердце и протянул его мне… Но это нереально. Как и тот факт, что я стала вампиром и нашла пару. Да, меня безумно влечёт к Джаггеру, и в глубине души я очень хорошо знаю, что мои чувства к нему огромны и реальны, но всё же… чертовски безумно. Добавьте тот факт, что я никого не любила в жизни, как могу быть так уверена, что эти странные и ошеломляющие чувства к нему, на самом деле, любовь? Мы ещё даже не целовались, чёрт подери! Всё это сбивает с толку! Но Джаггер зол, что я усомнилась в его долбаной любви.
— Эй, Тесс, президент хотел, чтобы я проводил тебя в вашу комнату. Скажи, почему он не отвёл тебя сам? — Кай стоит в коридоре, и лишь голову просунул в кабинет, демонстрируя длинные ярко-синие волосы и понимающую улыбку на лице, будто у него есть ответы на все вопросы. Так, может, он и ответит на пару моих вопросов и сделает хоть что-то яснее.
— Как давно у тебя синие волосы и как долго ты были вице-президентом Джаггера? Как долго вы знаете друг друга, если на то пошло? И не начинай рассказ о столетиях и даже не пытайся уклониться от ответа, или, если сработает эта штука с разумом, я поджарю тебе мозг. Мне нужны ответы.
Он не говорит ни слова, а заходит внутрь и запирает за собой дверь. Затем скрещивает руки на груди и смотрит на меня сверху вниз.
— Что случилось?
Сейчас прямо так и рассказала.
— Ничего. А теперь отвечай на мои вопросы.
— Не раньше, чем ты объяснишь, почему президент взбесился и послал меня сюда, чтобы показать тебе, где его комната, хотя сам обставлял эту хренову комнату всё время, пока ты была здесь. Он готовил её для тебя. Итак, я спрашиваю снова, что произошло? — Свирепым взглядом он пришпиливает меня, не выказывая
