Выделяется несколько видов буллинга: буллинг в школе; буллинг на рабочем месте; буллинг в армии («дедовщина»); кибербуллинг (насилие в информационном пространстве) (Ожиева, 2008). Школьный буллинг проявляется в виде физического (толчки, удары, пинки, и др.) и психического (оскорбления, угрозы, запугивание; распространение клеветнических слухов, оскорбительные жесты, бойкоты, вымогательство и грабеж) насилия, а также в виде оскорблений и унижений с помощью мобильных телефонов и Интернета (пересылка неоднозначных изображений и фотографий, распространение слухов и др.). Мальчики чаще прибегают к физическому насилию, девочки предпочитают моральную травлю (слухи, изоляция жертвы).
Есть много убедительных примеров, показывающих, что школьный буллинг – явление глобальное и массовое, которое в последние 20 лет затронуло школьные учреждения многих стран мира (Кон, 2006).
Так, в книге норвежского психолога Дана Ольвеуса «Буллинг в школе: что мы знаем и что мы можем сделать?» (Olweus, 1993) автор отмечает, что буллинг характерен для среднего детства и для младших подростков. Буллеры стремятся к господству и подчинению себе других учеников. Они импульсивны, легко приходят в ярость и часто ведут себя агрессивно по отношению к взрослым, включая родителей и учителей. Сочувствия к своим жертвам буллеры не испытывают. Они имеют нормальный уровень самоуважения и достаточно уверены в себе.
Жертвы буллинга также имеют свои отличительные особенности: они пугливы, чувствительны, замкнуты, застенчивы, не уверены в себе, несчастны и имеют низкий уровень самоуважения. Они склонны к депрессии, нередко думают о самоубийстве, часто не имеют ни одного близкого друга среди сверстников и успешнее общаются со взрослыми. Перечисленные выше взаимодополняющие свойства насильников и жертв, по мнению И. С. Кона, отчасти являются причиной, а отчасти – следствием буллинга. Его жертвами становятся также и дети, испытывающие трудности в учебе, с расстройствами внимания и повышенной возбудимостью.
Нередко буллинг обусловливается экономическим и социальным неравенством детей, а также этническими и культурными факторами.
В целом школьный класс относится к жертвам и агрессорам негативно. Первых, молчунов, не любят за отчужденное отношение к интересам и делам коллектива, вторых – за агрессивность. В таких случаях часто главным действующим лицом в буллинге фактически выступает коллектив, а агрессор является всего лишь исполнителем групповой воли, хотя, конечно, эта роль доставляет ему злорадное удовольствие, питающее его садистическую потребность в бесконечной власти над другим человеком.
Центром внимания отечественных психологов являются, во-первых, дети-изгои, психологическая помощь им и профилактика отверженности (Кравцова, 2005), во-вторых, профилактика агрессивности и методы диагностики и технологии снижения агрессивности у подростков (Абдулова, 2008; Можгинский, 2008).
Выученная беспомощность
Часто у подростков отсутствуют какие-либо интересы и жизненные планы. Они не только не имеют представления об отсроченных перспективах, но и не умеют планировать текущее время. Их поведение можно назвать полевым. Утром они не знают, что будут делать днем, а днем – что будут делать вечером. Все определяется стихийно, в зависимости от настроений, возникающих в их компании в течение суток. Разговоры о необходимости планирования своей жизни вызывают у них смех, они демонстрируют полное непонимание того, о чем говорит собеседник. Если у таких подростков наблюдаются акцентуации характера и при этом нарушены взаимоотношения с родителями, то вероятность риска пополнить ряды лиц с асоциальным поведением у них резко возрастает.
Чаще всего причиной такого неблагополучия подростков является выученная беспомощность (англ. learned helplessness) – состояние человека или животного, при котором индивид не пытается улучшить свое положение, несмотря на то что может это сделать. Поведение индивида характеризуется пассивностью, бездеятельностью, нежеланием реагировать на негативные воздействия, даже когда у него появляется такая возможность. Первооткрывателем феномена является М. Селигман (Seligman, 1975).
В настоящее время выделяются два вида выученной беспомощности: ситуативная и личностная (Циринг, 2005). Ситуативная беспомощность возникает у человека как временная реакция на травмирующие неподконтрольные ему события. Личностная беспомощность – это генерализованное сложное состояние, характеризующееся прижизненно выработанными установками неудачника (например: «У меня все равно ничего не получится», «Я ни на что не способен», «Я – лузер»), отсутствием активности, направленной на устранение негативных воздействий, и совокупностью психических особенностей, порождающих пассивность и бездействие, таких как подавленность, апатия, депрессия, пессимизм и др.
М. Селигман выделяет три основные источника беспомощности: 1) опыт переживания неблагоприятных событий, стрессов (травм и потерь в раннем детстве), т. е. опыт отсутствия возможности контролировать события собственной жизни (происходящее); 2) опыт наблюдения беспомощных моделей; 3) опыт отсутствия самостоятельности в детстве.
Т. О. Гордеева (2006) отмечает, что выученная беспомощность формируется у ребенка к восьми годам. Опыт отсутствия самостоятельности в детстве часто формируется родителями, у которых не хватает терпения и выдержки давать возможность своим детям сделать что-либо самостоятельно (например, помыть посуду, собрать конструктор, решить пазл, разобраться в правилах настольной игры и играть в соответствии с ними). Взрослым хочется одним махом решить все задачи и заняться своими делами, поэтому они часто предпочитают делать все за детей – ведь так же быстрее! А дети – экспериментаторы. Ребенок не просто моет посуду. Он заодно исследует свойства мыла, губки, воды и т. д. и посуду моет плохо, но если мыть за него, ему уже никогда не захочется ее мыть – другой делает это лучше его, а он не способен на эту работу. В результате такого воспитания ребенок ничем не интересуется и ничего не хочет делать. Родители приводят его к психологу и просят помочь справиться с этой непреодолимой ленью.
Думается, специалистам в области психологии воспитания еще предстоит соотнести понятия «выученная беспомощность», «лень» и «безволие». А пока с каждой жалобой на лень ребенка приходится разбираться конкретно. На леность детей родители жалуются и при синдроме выученной беспомощности, и при снижении работоспособности у подростков в период повышенной физиологической утомляемости (организм бросает все силы на половое созревание, и резерва для трудоемкой работы психики не остается). В этот период снижается успеваемость, дети много спят, становятся вялыми и в то же время легко возбудимыми. Лень может быть и демонстративной и всего лишь выражать протест подростка против чрезмерной регламентации родителями его поведения, чрезмерного контроля за выполнением навязываемого взрослыми образа жизни и мыслей и авторитарности старших. В этом случае родите ли должны изменить свое отношение к ребенку и перейти на равноправные, партнерские, а не менторские отношения с ним.
Нередки случаи, когда подростки не готовят домашние задания, не отвечают у доски, не пишут контрольные работы в знак протеста против поведения «несправедливого» учителя. Каждый такой случай должен анализироваться. Иногда действительно виноват учитель. Однако поведение подростка может обусловливаться и его капризом, поскольку он привык к тому, что в семье потакают всем его прихотям и родители слишком болезненно реагируют на его обиды. Например, ученик пере стает заниматься после того, как учительница, сделав ему не сколько замечаний, пересаживает его за отдельную парту, чтобы он не списывал диктант у своего соседа.
Подобные инциденты достаточно быстро исчерпываются, если учитель реагирует на капризы детей спокойно и родите ли не усматривают в его действиях профессиональной некомпетентности, а вместе с ним относятся к сложившейся ситуации с пониманием и, еще лучше, с юмором. В практике школьного психолога встречаются случаи, когда родители жалуются на патологическую лень ребенка, которая в действительности обусловлена депрессией.
Ко мне обратился отец 13-летней девочки, которая перестала ходить в школу. Большую часть времени она проводила, лежа на диване, не делая уроков, не помогая по хозяйству. Лежала, отвернувшись лицом к стенке, и на все вопросы отвечала одной фразой: «Не хочется». Отец просил избавить дочку от лени и вернуть в школу.
Познакомившись с девочкой, я обнаружила, что в 13 лет она выглядит на 15–16. Ее история такова. Полгода назад за ней стал ухаживать 18-летний парень. Однажды она не пришла домой ночевать, за что отец ее сильно избил и запретил встречаться с парнем. Тем не менее она продолжала встречаться тайком, и помогала ей в этом ее близкая подруга. Около месяца назад у них произошла ссора с подругой, которая, пользуясь зависимостью девочки от нее, потребовала, чтобы она стала ей во всем беспрекословно подчиняться. Девочка не согласилась, и подруга рассказала ее историю одноклассницам, которые начали ее высмеивать.
