— Ну-с, приступим, — азартно потер руками Дон, как только дверь за трактирщиком закрылась, вытащил из-под полы камзола бутылку водки, разбавил ее содержимым пиво (причем во всех трех кружках сразу!), затем извлек из недр того же камзола уже слегка обгрызенную тарань и начал долбить ею об край стола.
Глаза у Виталий стали квадратные, так как в тарани он узнал зубастую тварь, пущенную по его приказу Васькой на засолку. Причем пиранья, пока Дон стучал ею об стол, яростно мотала головой, плотоядно косясь при этом на его пальцы. Дон это заметил и схватил свою бутылку.
— На! — с размаху припечатал он ее донышком голову пираньи к столу, — Ну до чего ж живучая попалась, — пожаловался он царскому сплетнику. Рыбка опять шевельнулась, — У ты, зараза! На меня, испанского гранда… — Испанский гранд выхватил кинжал и одним ударом отсек ей голову, — Так будет с каждым, кто посмеет наезжать на Дона!
— А не скажет ли уважаемый Дон, откуда он взял эту забавную рыбешку? — деликатно осведомился Виталий.
— Мои люди у царя-батюшки сперли. Говорят, хорошо под пиво идет. Вот, решил попробовать.
— Ну что ж, попробуем, — кивнул царский сплетник, — Под «ерша», может, и эта тарань пойдет.
— Какого ерша? — не понял Кощей.
— Того, что нам только что Дон соорудил, — Юноша взял свою кружку, приветственно поднял ее и сделал долгий глоток, одним махом ополовинив содержимое, — Нда-с… для пива крепковато. Градусов двадцать, не меньше.
Дон с Кощеем повторили его подвиг, дружно вытерли пену с усов, вернее, с того места, где они должны расти, и выжидательно уставились на Виталия.
— Ну-с, начнем, — откинулся на спинке кресла царский сплетник, открывая официальную часть собрания, — Сами понимаете, я парнишка молодой, а у молодого организма много потребностей, и потому я свою долю от общего пирога иметь хочу.
— А ты уверен, что мы тебе эту долю дадим? — поинтересовался Дон.
— Здесь есть только два варианта, — спокойно ответил Виталий, — Вариант первый: мы делим пирог честно на три части и промеж нас полная любовь, дружба и взаимопонимание. Вариант второй: мы азартно начинаем делить асфальт, и тогда в дело вступает царь-батюшка. Скажу по секрету: я тут недавно был у него. Ну ты, Кощей, должен знать. Твой носатый прямо в его кабинет с приглашением на «стрелку» приперся. Ты бы его приструнил. Полный дебил. Царь-батюшка очень обиделся, что и его на «стрелку» не пригласили. Так вот, державный мне потом довольно непрозрачно намекнул, что ввиду особой опасности наших банд он, в случае чего, приказал своим стрельцам живыми никого не брать.
Дон при этих словах поперхнулся таранью, которой пытался зажевать пиво.
— А ты уверен, что он именно это приказал? — откашлявшись, спросил испанский гранд.
— Уверен, — нагло соврал царский сплетник, хотя прекрасно знал, что это работа Василисы, — Да вы сами нос отсюда высуньте и оглядитесь. Стрельцы на трактир уже пищали навели.
Судя по тому, как Кощей с Доном заерзали на своих сиденьях, они были не в курсе того, что творилось за пределами трактира, так как пришли в него гораздо раньше царского сплетника.
— Так что, как видите, все под контролем, — успокоил их юноша. — Либо делим поляну на троих, либо… — Виталий выразительно чиркнул себя ребром ладони по горлу.
— Твои предложения? — поинтересовался Кощей, который быстрее Дона справился с шоком.
— Значит, так, — Виталий отодвинул в сторону недопитую кружку и тарелки с закусками, вытащил из-за пояса кинжал и прямо на столешнице нарисовал им круг.
— Это Великореченск? — спросил Дон.
— Нет. Это Русь, — пояснил царский сплетник, — и я предлагаю поделить ее так. — Виталий ножом решительно нашинковал круг на три части, — Как видите, все очень просто. Вам надо будет только немножко подвинуться. Каждый будет иметь по тридцать процентов с общего пирога.
Кощей с Доном зашевелили губами, что-то подсчитывая в уме.
— А еще десять процентов куда? — дружно спросили они, закончив расчеты.
— Царю-батюшке десятину откинем. А то обидится. Проблемы будут. Он мне так и сказал…
— Сам царь-батюшка сказал? — опять поперхнулся Дон.
— Ну да. Я ж с ним на короткой ноге. Дверь в его кабинет, можно сказать, пинком открываю.
— С кем я связался, — простонал уже не так сипло Дон, схватившись за голову, и что-то в интонациях его голоса показалось Виталий очень и очень знакомым.
— Не ты один, — сокрушенно покачал головой Кощей, — Забавный мальчик, не правда ли? Но, думаю, с его предложением стоит согласиться. Я лично «за». А ты?
— А куда я денусь, если он с самим царем-батюшкой на короткой ноге? Я пока тоже «за».
— Что значит «пока»? — насторожился царский сплетник.
— А такие придурки долго не живут, — пояснил Дон. — Есть у меня подозрение, что царь-батюшка, с которым ты на короткой ноге, этой же ножкой тебе скоро хорошего пинка за твои фокусы отвесит.
— Ну с царем-батюшкой я сам как-нибудь разберусь, — обиделся Виталий. — Вы в это дело не лезьте.
— Не буду, — кротко согласился Дон, — Ну и какие куски пирога мы от своей доли ему отстегивать будем? — повернулся он к Кощею.
— А это я вам сейчас скажу, — Кинжал царского сплетника нацарапал внутри первого круга круг поменьше, — Это Великореченск, — пояснил юноша, — Вот это река, — пририсовал Виталий волнистую линию, примыкающую к одной трети круга, — и вот эта часть моя. Остальное делите как хотите.
— Да там же порт! — возмутился Дон.
— Самый лакомый кусочек себе оттяпать решил? — Кощей накинул на нос пенсне и насмешливо обозрел сквозь стекла царского сплетника. — А не подавишься?
— У меня аппетит хороший, — успокоил его Виталий, — А насчет порта все справедливо. От него теперь толку нет. Все корабли разбежались. И только от меня, царского сплетника, зависит его дальнейшая судьба. В конце концов, господа, вы патриоты или нет? В Великореченске уже свежая рыба исчезла, а скоро исчезнут и заморские товары, замрет торговля, — увлекшись, начал вдохновенно вещать авантюрист, — исчезнут рабочие места, народ впадет в нищету, а чем это грозит?
— Чем? — дружно спросили Дон и Кощей.
— Мало того что снижением наших доходов (с нищих много не возьмешь), главное — это грозит народными волнениями и бунтом, который может привести к свержению ныне существующей царской власти.
Глаза Кощея при этих словах замаслились, а Дон испуганно икнул. Развернутая царским сплетником картина впечатлила обоих.
— А что, красивый способ подвинуть царя-батюшку, — мечтательно проворковал Кощей, — Ты молодец, вьюнош. Даже я до этого не додумался.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
