— Остается надеяться на лучшее, — сказала Лисса. — И на то, что никто не думает обо мне слишком плохо.
— Я — нет, — ответила Джил. — И конечно, Кристиан тоже не станет.
Лисса почувствовала смущение.
— Нет смысла расстраивать его. Я сделала глупость; мне с ней и разбираться.
Джил нахмурилась. Прежняя нервность вернулась, мешая ей заговорить.
— Но ты же должна… Ты должна рассказать ему правду.
— Это сущий пустяк.
Лисса удивилась, почувствовав, как внутри снова вздымается непредсказуемая волна гнева.
— У вас же серьезные отношения… Разве вы не должны быть всегда честны друг с другом? В смысле, не станешь же ты обманывать его.
Лисса закатила глаза.
— Джил, у тебя еще ни с кем не было серьезных отношений? Думаю, ты даже ни разу не ходила на свидания. Я не обманываю его. Я просто не рассказываю того, что расстроит его без всякого толка. Это не одно и то же.
— Нет, то же самое, — возразила Джил. — Он имеет право знать.
Я чувствовала, насколько убийственно для нее спорить с Лиссой, и восхищалась ее смелостью.
Лисса испустила раздраженный вздох и встала.
— Забудь. Я думала, мы можем поговорить как взрослые люди, но выходит, нет.
Испепеляющий взгляд, который она бросила на Джил, заставил ту вздрогнуть.
Тем не менее по возвращении в Академию Лиссу продолжало грызть чувство вины. Кристиан радостно встретил ее, обнимая и осыпая поцелуями. Она считала, что реакция Джил преувеличена, но при каждом взгляде на Кристиана вспоминала о поцелуе с Аароном. Неужели это и впрямь так непорядочно, как считала Джил? Подумаешь, случайный поцелуй, да еще под воздействием алкоголя. Тем не менее Лисса знала, рассказ огорчит Кристиана, а ей ужасно этого не хотелось. Она высказала свои сомнения Эйвери, и та согласилась, что делать этого не следует. Однако, глядя на нее глазами Лиссы, я чувствовала: Эйвери больше беспокоит, какой была бы эмоциональная реакция Лиссы, если бы у нее с Кристианом что-то было. Похоже, мораль ее волновала мало; побудительным мотивом служило желание защитить Лиссу.
Все, казалось, потихоньку рассеивается… до тех пор, пока позже Лисса не встретилась с Кристианом, чтобы идти на обед. Он подошел к ней в вестибюле ее спального корпуса, и лицо у него было чернее тучи, а светло-голубые глаза только что молнии не метали.
— Когда ты собираешься рассказать мне? — Потребовал он достаточно громко, чтобы на них стали удивленно оглядываться.
Лисса потянула его за угол и понизила голос.
— О чем рассказать?
— Ты знаешь, что я имею в виду. Ты провела свой уик-энд без меня, чтобы заигрывать с другими парнями.
Несколько тягостных мгновении она пристально смотрела на него. Потом до нее дошло.
— Джил тебе рассказала!
— Да. И мне пришлось чуть не клещами вытаскивать из нее правду. Во время наших практических занятий она почти расплакалась.
Лисса вспыхнула от гнева.
— Она не имела права!
— Ты не имела права. Ты действительно считаешь, что можешь чудить — и даже не рассказывать мне об этом?
— Кристиан, ради бога, просто глупый пьяный поцелуй. Шутливый, в порядке благодарности за то, что он спас меня от падения со стола. Он не значит ничего.
Кристиан задумался; у Лиссы мелькнула надежда, что он готов согласиться с ней.
— Он не значил бы ничего, — заявил он наконец, — если бы ты сама рассказала мне о нем. А не кто-то другой.
— Джил…
— Проблема не в ней. В тебе.
Лисса была потрясена.
— О чем ты?
— Я… — Внезапно у Кристиана сделался усталый вид; он потер глаза. — Не знаю. Просто… в последнее время все идет наперекосяк. Я не уверен… совсем не уверен, что смогу со всем справиться. Перед отъездом ты поругалась со мной, а теперь еще это…
— Почему ты меня не слушаешь? Дурацкая история ничего не значит! Даже Эйвери так считает.
— Ага, если Эйвери так считает, конечно, все в порядке, — с иронией ответил Кристиан.
Лисса вспылила.
— Что это означает, хотелось бы знать? Я думала, она тебе нравится.
— Нравится, да. Но мне не нравится, что в последнее время ты доверяешь ей больше, чем мне.
— Ты никогда не воспринимал как проблему то, что я доверяла Розе.
— Эйвери не Роза.
— Кристиан…
Он покачал головой.
— Послушай, у меня совсем пропал аппетит. Я не пойду на обед. Мне нужно подумать.
— И когда же мы теперь увидимся? — Взволнованно спросила Лисса.
Ее гнев сменился страхом.
— Не знаю. Позже.
Он молча ушел. Лисса ошеломленно провожала его взглядом. Ей хотелось перешагнуть через себя, броситься следом, умолять его вернуться и простить ее. Однако в фойе собралось слишком много народу, она не желала устраивать сцену — и навязываться ему тоже. Вместо этого она прибегла к единственному средству, которое у нее осталось: Эйвери.
— Не ожидала увидеть тебя сегодня, — заявила Эйвери, открыв ей дверь. — Что… Господи! Что случилось?
Она втащила Лиссу внутрь и потребовала все рассказать. Почти истерически рыдая, Лисса бессвязно поведала ей, что произошло с Кристианом.
— Я не знаю, что у него на уме! Он хочет разрыва? Придет ли он поговорить со мной позже? Или я должна пойти к нему? — Лисса уткнулась лицом в ладони. — О господи! Как тебе кажется, у него с Джил что-то есть?
— С малолеткой? Нет! — Воскликнула Эйвери. — Конечно нет. Послушай, тебе нужно успокоиться. Ты тревожишь меня. Вот увидишь, все уладится.
Эйвери действительно выглядела обеспокоенной; она вышла, чтобы принести Лиссе стакан воды, но потом передумала и налила стакан вина.
Сидя в одиночестве, Лисса разрывалась от разбушевавшихся эмоций. Она ненавидела то, что сделала. Чувствовала, что с ней происходит что-то неправильное. Сначала я отвернулась от нее, а теперь Кристиан. Почему она не может удержать своих друзей? В чем причина? Может, она действительно сходит с ума? Она чувствовала, что не владеет собой, что ее охватило отчаяние. И она…
Бам!
Совершенно неожиданно что-то вытолкнуло меня из головы Лиссы. Ее мысли полностью исчезли. Я ушла не по своей воле. Никогда, никогда со мной не случалось такого. Это напоминало физическое воздействие. Как будто передо мной внезапно опустилась стеклянная стена или силовое поле — и отбросили меня. Вмешалась внешняя, чужая сила.
Но что это? Может, Лисса? Насколько я знаю, она никогда даже не ощущала моего присутствия в своей голове. Вдруг произошли перемены и она вышвырнула меня? Или обуревавшие ее эмоции стали так сильны, что для меня не осталось места?
Я не знала, и мне это не нравилось. Когда это произошло, помимо толчка я испытала еще одно странное чувство. Что-то вроде вибрации, как будто кто-то проник в мой разум и пощекотал его. Еще были вспышки тепла и холода, но потом, как только меня вышвырнуло из головы Лиссы, все прекратилось. Такое… агрессивное воздействие. И почему-то… хорошо знакомое.
