На переднем крае нашей 35-й гвардейской стрелковой дивизии в итоге перехода парламентеров установилась гнетущая тишина. Все чего-то ждали. Но чего ждать солдату, если враг не сдается?
Наконец поступила команда: подготовить и провести по разведанным реальным целям противника мощный огневой налет с привлечением всех имеющихся средств. Мы уточнили задачи всем орудиям, минометам, танкам, самоходным артиллерийским установкам и даже огнеметам. В 19 часов 1 мая 1945 года в уже фактически поверженном Берлине снова все загрохотало.
Снова война! На противоположной стороне все рвалось, рушилось, горело. Передний край опять заволокло пылью и дымом. Уже через пять минут интенсивной стрельбы стороны противника совсем не было видно. Штурм города возобновился с новой силой.
Наша дивизия немного улучшила свое положение – захватила противоположную сторону Флоссштрассе, по которой проходил передний край, соединилась с 207-й мотострелковой дивизией 3-й ударной армии и окончательно закрепилась на занятых позициях.
Мы стояли на этом рубеже. А в эти минуты историческую миссию непосредственного штурма рейхстага и водружения на нем Знамени Победы выполняла 150-я Идрицкая стрелковая дивизия.
Вот как это происходило, согласно последним исследованиям отечественных военных историков. Задача по овладению зданием рейхстага была возложена на 79-й стрелковый корпус генерал-лейтенанта С. Н. Переверткина 3-й ударной армии под командованием генерал-полковника В. И. Кузнецова. Захватив в ночь на 29 апреля мост Мольтке, части корпуса к 4 часам утра 30 апреля овладели и крупным узлом сопротивления – домом, где размещались министерство внутренних дел гитлеровской Германии и швейцарское посольство, выйдя непосредственно к рейхстагу. Однако только после неоднократных атак подразделения 150-й и 171-й стрелковых дивизий генерал-майора В. М. Шатилова и полковника А. И. Негоды воины входивших в их состав 756, 674 и 380-го стрелковых полков, которыми командовали полковник Ф. М. Зинченко, подполковник А. Д. Плеходанов и исполняющий обязанности командира полка начальник штаба майор В. Д. Шаталов, прорвались к зданию рейхстага.
В боях за рейхстаг особо отличились солдаты, сержанты и офицеры батальонов капитанов С. А. Неустроева и В. И. Давыдова, старшего лейтенанта К. Я. Самсонова, а также двух отдельных групп добровольцев под командованием майора М. М. Бондаря и капитана В. Н. Макова, которые были специально созданы командованием и политотделом 79-го корпуса для водружения изготовленных заранее красных флагов. К 18.00 вечером 30 апреля воины батальонов С. А. Неустроева, В. И. Давыдова, К. Я. Самсонова и группы добровольцев ворвались в здание, о чем Зинченко доложил генералу Шатилову, который неоднократно требовал занять рейхстаг и водрузить на нем знамя. Доклад обрадовал командира дивизии и одновременно огорчил: знамя все еще не было установлено. Комдив приказал очистить здание от противника и «немедленно установить на его куполе знамя военного совета армии!» Чтобы ускорить выполнение задачи, Зинченко был назначен комендантом рейхстага. Но Зинченко понимал, «что ни за вечер, ни в течение ночи рейхстаг полностью не очистить, но знамя должно быть установлено любой ценой!..» Поэтому он приказал до наступления темноты отбить у противника как можно больше комнат. Для водружения знамени военного совета армии, врученного полку еще 26 апреля, командир полка выделил группу во главе с политработником батальона лейтенантом А. П. Берестом. Входившие в нее сержанты М. А. Егоров и М. В. Кантария в ночь на 1 мая водрузили Красное Знамя на рейхстаге с надписью «150-я стр. ордена Кутузова II ст. Идрицкая див. 79 ск 3 УАI БФ». Через два дня оно было заменено большим красным стягом. А затем снятый флаг 20 июня специальным рейсом самолета с воинскими почестями отправили в Москву. Он и стал почитаться как Знамя Победы, которое и ныне хранится в Центральном музее Вооруженных сил России в качестве священной реликвии. Это Знамя Победы нашего народа в Великой Отечественной войне. Мы – участники штурма Берлина – узнали об этом радостном и знаковом событии буквально через несколько минут.
Кроме знамени военного совета 3-й ударной армии на здании рейхстага во время его штурма было укреплено и много других флагов. Первый флаг водрузила группа командира батареи управления командующего артиллерией 79-го корпуса 3-й ударной армии капитана В. Н. Макова, которая атаковала здание вместе с батальоном Неустроева. Возглавляемые капитаном В. Н. Маковым добровольцы старшие сержанты А. П. Бобров, Г. К. Загитов, А. Ф. Лисименко и сержант М. П. Минин сразу же бросились на крышу рейхстага и укрепили флаг на одной из скульптур правой башни дома. Произошло это в 22 часа 40 минут, что на два-три часа раньше водружения флага, которому историей суждено было стать Знаменем Победы. За совершенный подвиг большая группа воинов 150-й дивизии была представлена к наградам, а вся группа капитана В. Н. Макова по ходатайству командира 79-го стрелкового корпуса – к званию Героя Советского Союза. Однако приказом командующего 1-м Белорусским фронтом маршала Жукова от 18 мая 1945 г. их удостоили орденов Красного Знамени. Такую же награду получили и разведчики М. А. Егоров и М. В. Кантария, а звание Героя им было присвоено вместе с командирами штурмовавших рейхстаг батальонов В. И.Давыдовым, С. А. Неустроевым и К. Я. Самсоновым только через год – 8 мая 1946 г., к первой годовщине Победы над гитлеровской Германией.
Тем временем советское командование отдало войскам приказ в кратчайший срок завершить ликвидацию вражеской группировки в Берлине. Боевые действия продолжались в течение всей ночи. Когда остатки гарнизона были расчленены на изолированные группы, гитлеровцы поняли, что сопротивление бесполезно.
В 0 часов 40 минут 2 мая радиостанция 79-й стрелковой дивизии перехватила радиограмму немецкой радиостанции на русском языке следующего содержания: «Говорит 56-й германский танковый корпус. Просим прекратить огонь. Высылаем своих парламентеров на Потсдамский мост». Обращение повторялось многократно. В связи с этим командующий 8-й гвардейской армией приказал на этом участке огонь прекратить. Это сделали и артиллеристы нашего полка. Штаб армии, как нас информировали, готовил группу офицеров для встречи с немецким командованием обороны Берлина.
В установленное время наши офицеры встретили на Потсдамском мосту уже известного полковника фон Дуффинга и двух майоров, которые заявили, что уполномочены командиром 56-го танкового корпуса генералом Вейдлингом сделать заявление о его решении капитулировать.
В 6.00 2 мая генерал Г. Вейдлинг и все командование корпуса сдались в плен. На допросе выяснилось, что Вейдлинг одновременно является и командующим обороной Берлина. На вопрос – произошла ли сдача с ведома Геббельса и какова численность сдавшихся в плен – Вейдлинг ответил, что решение он принял самостоятельно и оно распространяется только на 56-й танковый корпус. Он также отметил, что никакой связи с другими частями берлинского гарнизона у него нет. Вейдлингу было предложено составить приказ по гарнизону Берлина о немедленном прекращении сопротивления, что и было им сделано. Этот приказ был оперативно размножен, разослан во множество наших частей, где содержание этого документа по громкоговорящим средствам и вещательным станциям на немецком языке доводилось до личного состава гарнизона и населения Берлина.
Несколько позже подобный приказ от имени «временного имперского правительства» подписал и заместитель Геббельса – крупнейший гитлеровский пропагандист Г. Фриче. Он также написал приказ о безоговорочной капитуляции и призвал всех солдат и офицеров немедленно сложить оружие и сдаться в плен. Это тоже имело большой эффект.
В связи с тем, что управление гитлеровскими войсками в Берлине было парализовано, приказы Вейдлинга и Фриче не могли быть тотчас же доведены до всех частей и соединений. Поэтому даже утром 2 мая отдельные группы врага еще продолжали оказывать сопротивление и пытались прорваться из города на запад. Лишь после широкого объявления приказа по радио началась массовая капитуляция.
Таким образом, в результате быстрых и энергичных мер, предпринятых командующим 1-м Белорусским фронтом маршалом Жуковым и командармом 8-й гвардейской армии генералом Чуйковым, а также их заместителями, было сделано все, чтобы избежать лишних жертв и в течение 2 мая 1945 года повсеместно в Берлине и его пригородах не допустить сопротивления противника и пленить его части.
Осматривая вместе с другими товарищами по полку уже с утра 2 мая 1945 года рейхстаг, мы могли только представить сложность боя, который разворачивался и на подступах, и особенно внутри здания. Даже через несколько часов по окончании боев здание еще дымилось. Все окна, заложенные кирпичом, были превращены в бойницы. Каждая площадка или выступ на фасаде использовались под огневую точку. И в этот момент можно было наблюдать, как из амбразуры торчит ствол автоматической пушки, а на площадке валяется разбитый пулемет. Солдаты (очевидно, специальная команда) собирали оружие, боеприпасы, другое имущество и складировали все перед зданием.
