Решение об отказе от дульнозарядных орудий (единственного вида, утвержденного в 1864 г. Британским оружейным советом) поставило неподготовленный к такому развитию событий Вулвичский арсенал перед перспективой кризиса. Переход к казнозарядным орудиям был дорогостоящим и затруднительным делом, однако затраты многократно увеличивались ввиду необходимости перехода арсенала от прокатного железа к стали. Требовалось совершенно иное оборудование, которым Вулвич не располагал. Какими быстрыми не были бы перемены, терпение флота было не безграничным, и руководству арсенала вместе с Британским оружейным советом следовало поторопиться с переходом к новым стандартам.
Здесь начали действовать трения между сухопутными войсками и флотом, поскольку Оружейный совет находился под контролем первых и вяло реагировал на запросы и инициативы военных моряков (в чем были убеждены корабельные артиллеристы). В частности, флотских раздражало то обстоятельство, что в 1881 – 1887 гг. Оружейный совет одобрил выделение лишь трети средств, необходимых для осуществления программы перехода флота на казнозарядные орудия( 6*) .
Подобный темп, пусть даже сам по себе революционный, виделся совершенно неадекватным в условиях, когда французы, немцы и частные производители Англии уже выпускали стальные орудия, делавшие безнадежно устаревшим весь наличествующий арсенал британского флота.
Бюрократическая возня с заторможенными армейскими офицерами и безразличие арсенальских чиновников виделись мало соответствующими для разрешения столь критической технической ситуации. Это и заставило капитана ВМС Джона Фишера организовать скрытую утечку информации журналисту В. Т. Стиду, собиравшемуся опубликовать ряд взрывных статей в Pall Mall Gazette. Первый залп этой кампании был сделан в сентябре 1884 г. появлением статьи «Правда о флоте» под многозначительной подписью «Тот-Кто-Знает-Факты». Она стала предметом всеобщего внимания, поскольку приводила массу мельчайших подробностей в подтверждение заявления, что «правда о флоте заключается в почти полной утраты нашего морского превосходства»( 7*) . Вслед за первой последовали и другие статьи, накал которых достиг вершины в подробном описании «Того, что должно быть сделано для флота». Эта статья вышла 13 ноября, вскоре после того как парламент подал в отставку и за две недели до того, как кабинет министров ответил на пропаганду, озвученную на всю страну откровениями Pall Mall Gazette. Правительство отреагировало выделением дополнительных 5,5 млн фунтов стерлингов на нужды флота в пятилетний период. Поскольку ассигнования на флот в 1883 г. составляли 10,3 ф. ст., то эта неудовлетворительная для «Того-Кто-Знает-факты»( 8*) прибавка являла собой знаменательную победу алармистов.
Прибегнув (пусть даже скрытно) к публичному способу действий, Фишер вынудил правительство либералов (а также свое собственное начальство) принимать решения против собственной воли. Первый морской министр того времени сэр Эстли Купер Кей был против подобного способа действий. Он недолюбливал публичную пропаганду и не поддерживал стратегию резкого увеличения ассигнований на флот. Он считал, что подобная политика способна лишь спровоцировать рост расходов на флот в других странах и углубить процесс утраты Великобританией превосходства на море( 9*) . В качестве стар шего офицера флота он считал, что на выделяемые данным правительством средства следует делать максимум возможного. Флотская дисциплина запрещала ему участие в политическом процессе, определявшем размер выделяемых ассигнований. Однако Фишер был готов нарушить этот устоявшийся кодекс – отчасти в силу личных амбиций и в некоторой степени благодаря осознанию необходимости срочных перемен, которое не разделяли погруженные в бумажную волокиту высшие флотские начальники.
СТАНОВЛЕНИЕ ВОЕННО-ПРОМЫШЛЕННОГО КОМПЛЕКСА В ВЕЛИКОБРИТАНИИ
Нет необходимости отмечать, что Фишер был не одинок. 1884 год был периодом депрессии. Пустующие верфи жаждали работы, и журналисты не преминули отметить, что «в настоящее время возможно одним выстрелом убить двух зайцев – построить корабли для нашего флота и, в условиях отсутствия возможностей найма на государственные верфи, предоставить голодающим мастеровым работу на частных верфях»( 10*) . Пока правительство готовило пересмотренную оценку планов по флоту, 25 октября в парламенте был поднят вопрос выделения помощи безработным. Представляя Палате лордов дополненную программу, Первый лорд Адмиралтейства заявил: «в случае, если мы потратим деньги на увеличение флота, то, вследствие простоя крупных судостроительных верфей страны, было бы желательно направить дополнительные средства… на увеличение [объема] контрактных работ на частных верфях»(11*).
В предшествующие десятилетия, когда парламент представлял интересы владельцев недвижимостью и налогоплательщиков, депрессия в торговле могла привести к необходимости соответствующего сокращения государственных расходов. Однако в 1884 г., всего за две недели до рассмотрения увеличения ассигнований на флот, возглавляемое Уильямом Гладстоном правительство либералов приняло указ, существенно расширявший льготы. В итоге подоходный налог затронул лишь малую часть электората( 12*) . С другой стороны, ни один парламент не мог долго противостоять давлению безработных избирателей, поддерживаемых настойчиво добивающимися государственных контрактов промышленниками.
Таким образом, ход политических событий оказался изменен новым социальным возмущением. Торговая депрессия не только не сделала проведение дорогостоящих флотских заказов через парламент еще более нереальным, а наоборот – придала дополнительным расходам несвойственные временам процветания востребованность и привлекательность. Помимо всего, контракты на поставку вооружений могли восстановить как заработную плату, так и доходы-и одновременно укрепить положение Великобритании на международной арене. Нежелание налогоплательщиков раскошеливаться на все это более не являлось политически определяющим, поскольку постоянно возрастающая часть избирателей приходила к убеждению, что богатые могут и должны оплатить счета(13*).
Это достаточно неопределенное (однако в то же время и решительное) изменение вектора политических и экономических интересов приобрело решающий характер, когда группа технически продвинутых флотских офицеров основала тесное сотрудничество с частными производителями оружия. Капитан Фишер также сыграл в этом определяющую роль. В 1883 г. он был назначен начальником школы флотской артиллерии в Портсмуте, которая стала отправной точкой его вхождения в область высокой политики в 1884 г. Отвечая за совершенствование корабельной артиллерии, Фишер поставил себе задачей узнать все о всех существующих моделях пушек, включая производимые на частных предприятиях. Он был убежденным сторонником конкуренции и в надежде на достижение оптимального для флота результата пытался в 1884 г. поощрить соперничество между Вулвичским арсеналом и частными производителями.
Однако на практике идеи Фишера не были реализованы. Вулвич- ский арсенал так никогда не обзавелся станочным парком, необходимым для хотя бы относительно равного соперничества с частными фирмами. По иронии, добиться этого помогли действия самого Фишера и присущая ему нетерпеливость при столкновении с бюрократическими препонами, которые армейские офицеры арсенала ставили между его желаниями и их осуществлением на арсенале. Произошло следующее: в 1886 г., когда Фишер возглавил флотскую артиллерию, он потребовал и получил право закупать у частных фирм любое изделие, которое арсеналы не могли поставить в более короткий срок или по меньшей цене. Хотя никто в то время не осознал значимости произошедшего, это решение даровало частным производителям действенную монополию на изготовление тяжелых морских пушек. Причина была простой: Вулвич никогда не смог бы добиться столь масштабных капиталовложений, необходимых для выпуска огромных морских пушек, орудийных башен и других сложных устройств для боевых кораблей. С другой стороны, Армстронг сразу после демонстрационных стрельб Круппа 1878 и 1879 гг. осознал, что для успешной конкуренции его фирма должна немедленно установить необходимые для производства больших стальных казнозарядных пушек машины. Сэр Уильям отреагировал на возможность вторжения Круппа в область, бесспорно являвшуюся предметом его гордости-производство больших пушек для береговой артиллерии и кораблей – капиталовложением в новое предприятие по обработке стали, а также в верфи( 14*) .
