Но назад уже ничего не отмотаешь. Софи, помнишь, как там у Хайяма про жар красиво сказано? Я свой растеряла, не сберегла, отдала не тому. Теперь остался только пепел. Но, кому он нужен? Если только самой себе голову посыпать? Сыплю.
— Мне кажется, ты ему тоже нравишься, — говорит Воронцов. — Я вчера случайно заметил, как он на тебя смотрел. И твой ребёнок для нормального мужчины — не помеха. Если кто-то косо посмотрит на Владика — гони такого кавалера в шею. Он ни тебе, ни твоему сыну не нужен.
— Смотреть можно, трогать нельзя, — философски замечает подруга. — Я замужем, у меня ребёнок. Зачем Марку такая обуза? Его жизнь только начинается и выбрать есть из чего. Пойдём мы с Владиком, только путаемся у вас под ногами. Если что, звоните.
Они уходят, и мы с Кириллом вновь остаёмся вдвоём. Удобно устраиваемся в кровати и едим помело. Мне нравится смотреть как его длинные пальцы ловко справляются с белой плотной кожицей, отделяя его от сочных долек. Открываю рот и не удерживаюсь, чтобы не коснуться языком его пальцев. В моём жесте нет физического желания. Я хочу касаться его постоянно. Он так глубоко проник в меня, что я уже не могу обходиться без его прикосновений. Поднимаю голову, и наши глаза встречаются. Мы долго смотрим друг в друга. Нам не нужны слова. Всё и так понятно.
— Иди ко мне, — предлагает он, удобно усаживаясь у изголовья кровати. Дважды просить меня не нужно, и я устраиваюсь между его ног. Мужчина обнимает меня, и я прижимаюсь щекой к его плечу.
— Кирилл, ты не устал от меня? — задаю вертящийся в голове вопрос. — Сидишь со мной здесь, в четырёх стенах, вместо того, чтобы умножать чужие деньги?
— Не устал, — качает он головой. — Мне с тобой даже молчать комфортно. Софи, я так испугался, когда увидел, как ты упала под машину. Подумал про самое плохое. Ты — моё солнышко, всегда помни об этом. Моё личное маленькое солнышко. А я тебя не сберёг.
— Ты ни в чём не виноват, Кирилл. И на Анжелику я не злюсь. Она очень переживает, что так поступила. Просто для неё ты тоже успел стать солнышком. Знаешь, когда я выходила замуж, я даже мысли такой не допускала, что мы с Сашкой разведёмся. Но всё куда-то ушло, растворилось, словно ничего и не было.
— Но ты сохранила фотографии со свадьбы, — кивает Кирилл в сторону висящего на стенке коллажа.
— Я здесь очень красивая. Прямо самое идеальное фото в моей жизни. А к Сашке у меня нет никаких чувств. Я не слежу за его жизнью. Всё, что связано с ним — мне совершенно неинтересно.
Я не обманываю Воронцова говоря эти слова. Но сама думаю о другом: я изначально не любила Сашку так, как теперь люблю Кирилла. Сашка сумел занять лишь одну грань, Кирилл — все девяносто девять оставшихся.
Глава 44. Стань моей девушкой
В понедельник идём открывать второй больничный в травматический пункт. Вернее, едем на такси. Погода хорошая, поэтому назад возвращаемся пешком. Наконец-то заходим в аптеку, затем Кирилл предлагает пообедать в кафе.
— На нас все смотреть будут, — упрямлюсь я. — Хочешь меня при всех кормить?
— Пусть на себя смотрят, — морщится Воронцов. — Ладно, пообедаем дома. Там ты будешь в одной рубашечке.
Звонит мой мобильный. Это следователь, который занимается аварией просит подъехать в участок. Мне не хочется этого делать в компании Воронцова, но и ждать государственные органы не будут. Кирилл придерживается того же мнения и обратно вызывает такси. И в кабинет заходит вместе со мной. Следователь деликатно намекает, что ему было бы удобнее подождать за дверью, но Кирилл моментально убирает лёгкую улыбку со своего лица. Этот новый мужчина мне незнаком. Более того, у нас с ним не может быть ничего общего. Я теряюсь от жёстких нот, звучащих в родном голосе. В глазах Кирилла больше не видно золота, лишь блеск холодной стали. Воронцов пересаживает меня в кресло у окна, а сам присаживается напротив сотрудника ГАИ и в течении следующего получаса внимательно изучает документы. Затем мужчины о чём-то говорят.
— Это правда? — вырывает меня из собственных мыслей холодный голос Кирилла. — Ты не стала писать на Анжелику заявление?
— Да, — твёрдо отвечаю я. — С моей стороны к ней не будет никаких претензий. Ты хочешь об этом сейчас поговорить?
— Дома поговорим, — правильно решает Воронцов.
Я подписываю всё, что от меня требуют, и мы уходим из участка. Вызываем очередное такси. Эту дорогу до моего дома мы проезжаем молча. В квартире мужчина помогает мне снять обувь. Я жду, пока он сделает заказ в кафе. Мы ещё не обедали. И, судя по выражению лица Кирилла, сегодняшний обед будет не самым приятным. Но он решает не дожидаться еды, а начинает разговор:
— Софи, я смотрел запись с камеры подъезда. Я всё видел. И у меня не хватило силы досмотреть с одного раза, — я вижу, что его захлёстывают эмоции. Мужчина хочет тряхнуть меня за плечи, но, по понятной причине не делает этого. Садится передо мной, упираясь руками в спинку диванчика. Я оказываюсь в плену его рук. — Я никогда за всю свою жизнь не испытывал такого страха. Солнышко, она могла тебя убить!
— Она увидела нас с тобой. Случайно. Тогда, когда ты болел. Мы гуляли по проспекту, обнимались, целовались, а она смотрела.
— Я ей ничего не обещал, Софи. Мы официально расстались! Вот, чёрт! Да мы и не встречались, — в очередной раз пытается объясниться Кирилл. Объясниться с самим собой. Принять то, что что-то в этой жизни могло пойти не по правилам, а по чувствам.
— Но тебя никто ни в чём и не винит, — отвечаю я. — Даже Анжелика. Но она — обычная женщина. Она влюбилась в тебя с первого взгляда. То, что для тебя было сексом, для нее — занятием любовью.
— Но она не искала отношений, когда пришла на сайт, — возражает мужчина.
— Мы все говорим, что не ищем отношений, что хотим свиданий, развлечений, новых знакомств и впечатлений. Но это не так. Если девушка ставит «лайк» понравившемуся мужчине, даже не зная его имени, она уже подсознательно видит себя с ним в отношениях. Да, в процессе общения, она может пойти на настоящее свидание лишь с сотой попытки, отвергнув девяносто девять до этого выбранных самой же. Но, даже не признавшись себе, она пойдёт, надеясь на новые отношения. Девушку предадут, бросят, изменят. Она будет кричать о гордости, самостоятельности
