Очевидно, Гал, так же как и инквизиторы, был лично заинтересован в благополучном исходе данной миссии. Впрочем, это было неудивительно, ведь если он являлся командующим войсками инквизитора Стернберга, то, стало быть, Аэриус был и его родиной тоже. И все же запах, исходящий от этого человека, заставлял насторожиться и опровергал первое, более благоприятное впечатление о нем. Рагнар решил, что слишком доверять командующему не стоит.
Обменявшись взглядами с другими Кровавыми Когтями, Рагнар отметил, что они испытывают сходные чувства. Впрочем, природа исходящей от хозяев этого корабля враждебности могла быть различной. Позже будет время разобраться.
— Я покажу твоим людям их каюты, сержант Хакон. — В тоне, которым Гал обратился к Космическому Волку, не чувствовалось ничего, кроме уважения и вежливости.
Хакон кивнул и наклонился, чтобы поднять массивный футляр, в котором был доставлен талисман.
— Приказ Великого Волка не позволяет мне упускать груз из поля зрения, — произнес он, в упор глядя на инквизитора.
— Конечно, друг мой, — ответил Стернберг успокаивающе.
Его голос был доброжелательным, но какая-то едва уловимая нота заставила Рагнара вздрогнуть. Они находились теперь на корабле Инквизиции и были со всех сторон окружены ее людьми. Сопровождающих артефакт с Фенриса было всего шестеро, в то время как о числе воинов Стернберга можно было лишь догадываться. Но ясно было одно: Космические Десантники при всем желании не смогли бы противостоять этому войску. Поэтому совершенно не важно, будет Хакон хранить талисман у себя или нет — на этом корабле он настолько же в безопасности, насколько и в полной власти инквизитора.
— Они неплохо продумали всё, эти инквизиторы, не так ли? — пробурчал Свен, заходя в каюту Рагнара.
Однако Рагнар понял, что его товарищ на самом деле не столь рассержен, как хотел показать. Обследовав свое новое жилище, Волк не мог не признать тот факт, что по сравнению с кельями Клыка обстановка здесь была поистине роскошной.
Каюта была очень большой и с высоким потолком. Каждому Космическому Волку выделили точно такую же отдельную каюту, как и Рагнару. Мерцающие, инкрустированные мрамором полы местами покрывали толстые ковры со странными экзотическими узорами. Драпированные прекрасными шелками стены ничуть не уступали в роскоши полам. Выполненные из хорошей древесины стулья были обиты мягкой кожей и отделаны слоновой костью. На стойке замысловатой формы находилось зеркало, в которое был вмонтирован экран. На стене висели картины с изображением иноземных пейзажей. Пожалуй, единственным, что напоминало здесь о том, что все это находится на борту космического корабля, был иллюминатор в центре одной из стен, за которым сияли звезды в бесконечной черноте космоса.
— Роскошно, — согласился Рагнар, осторожно осматриваясь вокруг. — Я бы сказал, неплохая камера в одной из лучших тюрем из когда-либо построенных человеком.
Обменявшись взглядом со Свеном, Рагнар мог сказать, что и его товарищ не в восторге от этого места. Он обратил внимание, что в его каюте, как и во всех остальных, единственный выход — в общий обеденный зал, из которого, в свою очередь, есть два выхода — в противоположных концах. Такое расположение можно было бы счесть правильным с точки зрения обеспечения безопасности, но и не менее удобным, чтобы запереть здесь всех. В самом деле, огромные пневматические двери, через которые проходил единственный путь к залу, в любой момент могли быть наглухо задраены. Особой необходимости в этом не было, но… Вряд ли какое-либо оружие, имеющееся сейчас в распоряжении Кровавых Когтей, окажется им полезным, окажись они запертыми в своих каютах. Эти бронированные двери выглядели достаточно прочными.
— Не надо быть очень наблюдательным, чтобы заметить, что все это слишком уж роскошно, — спокойно произнес появившийся в дверном проеме Нильс.
Он огляделся и слегка присвистнул.
— Как я вижу, у тебя есть окно. Кстати, не забывайте, это же корабль Инквизиции.
— Что ты имеешь в виду? — спросил Рагнар, хотя уже догадывался, о чем речь.
— Сержант Хакон сказал, что эти каюты предназначены для размещения важных гостей…
— Ты хочешь сказать, что нас высоко ценят? — спросил Свен.
— И важных пленников, — после некоторой паузы добавил Нильс.
Рагнар сразу уловил мысль своего товарища. Глупо было даже предполагать, что Инквизиция не оборудует каюты своих гостей прослушивающими устройствами. Можно быть сколь угодно осторожным, разговаривая здесь, но никогда не знаешь…
— У меня нет сомнений в том, что нас принимают здесь в качестве гостей, — произнес Волк вслух. — И к тому же нам просто нечего скрывать.
— А я думаю, дело дрянь, — проворчал Свен.
— Чтобы понять наш разговор, они должны знать язык Фенриса.
— Хакон говорит, что некоторые из древних Машин могут перевести любой язык.
— Интересно, почему старый Хакон говорит тебе все это? — спросил Свен.
Рагнар понял, что сержант Хакон, так же как он сам, испытывает какие-то опасения относительно происходящего и хочет, чтобы они были начеку.
— Да это просто какой-то лабиринт, а не корабль, — бурчал Свен, шагая вместе с Рагнаром по бесконечным коридорам.
В ответ Волк лишь кисло усмехнулся. Свен только и делал, что ворчал и жаловался. Сержант Хакон велел им прогуляться по кораблю и разузнать, что тут к чему. Кровавые Когти понимали, что с этим судном что-то не так. Есть нечто такое, что от них, быть может, и не скрывали сознательно, но и не спешили сообщать.
В течение многих часов блуждая по кажущимся бесконечными металлическим коридорам и отсекам, они уже давно сбились со счета, пытаясь хоть примерно определить общее число людей, населявших этот корабль. Должно быть, его команда исчислялась тысячами. Оказавшись на большой открытой площадке, Волки остановились. Здесь было полно людей, причем все были заняты выполнением разного рода тяжелых работ на каких-то огромных загадочных машинах. В воздухе преобладал технический запах, представляющий собой смесь ароматов машинного масла, отходов производства, застарелого человеческого пота и еще какой-то иноземной гадости. Это место в определенной степени напомнило Рагнару город Повелителей Железа на Фенрисе, с той лишь разницей, что он, конечно, был гораздо больше. Наблюдая за работающими людьми, Рагнар вдруг заметил, что все они были прикованы к своим машинам. Оглядевшись вокруг, он увидел человека в богато украшенной униформе корабельного офицера и подошел к нему, решив выяснить, куда они попали.
Офицер, высокий темноволосый человек с неестественно бледным лицом, ответил:
— Здесь осужденные по приговору. Большинство из них — грязные подонки, господин. Эти преступники заняты работами по обслуживанию корабля. Ничтожные предатели, они возвращают долг Империуму за свои преступления. Как правило, у всех срок не менее двадцати пяти стандартных лет… если, конечно, они сумеют прожить так долго. Здесь нелегкая жизнь. Нередки несчастные случаи.
Рагнар снова посмотрел на худых, измученных голодом несчастных, чьи ноги были прикованы к механизмам, которые они обслуживали. Всю оставшуюся жизнь им суждено теперь двигаться лишь в пределах, отмеренных им цепью, — не более двух шагов. Рагнар подумал, что на их месте он, если бы не сумел сбежать, сошел бы с ума.
Офицер, казалось, прочел его мысли.
— Кроме того, цепи затрудняют попытку мятежа. Особо, нахальные караются тем, что ограничиваются в продовольствии до тех пор, пока совершенно не успокоятся. Они не заслуживают жалости, сэр. Это преступники, и каждый из них получает по заслугам.
Несмотря на то что Рагнар ничуть не разделял уверенности, прозвучавшей в словах собеседника, он сохранял хладнокровие.
— И они вправе покинуть корабль по истечении своего срока?
— Нет, сэр. Они получают свободу лишь в пределах корабля, — ответил офицер с усмешкой. — Если, конечно, будут безоговорочно подчиняться правилам и делать все, что им велено. Но никто из них уже никогда не покинет корабль. Это тюрьма, сэр.
— В таком случае на борту находится немало доведенных до отчаяния людей?
— Что вы, сэр! Все они с радостью служат Императору, потому что хорошо знают, какая судьба ждет тех, кто плохо себя ведет.
Рагнар не задавал вопросов. Он терпеливо ждал продолжения, и его ожидание было вознаграждено.
— Они могут быть снова закованы, а также подвергнуты порке или некоторым экспериментам с машинами для допроса. Инквизиторы поддерживают свое оборудование на высоком уровне. Ну а тех, кто совершенно неисправим, отпускают на прогулку.
— На прогулку? — спросил Рагнар озадаченно.
— Да, через переходный шлюз. Без скафандра. Рагнару были неприятны как слащавые ужимки, с которыми офицер рассказывал все эти вещи, так и его манера разглядывать собеседника, стараясь определить, какую реакцию производят его жестокие слова. Без дальнейших комментариев Волки удалились. Беседа с офицером многое проясняла.
