23 октября по ТВ впервые показали фильм Василия Шукшина «Печки-лавочки». К нашей героине он имеет пусть маленькое, но все-таки отношение: в фильме звучит песня в её исполнении. Правда, не вся песня, а только небольшой её отрывок, поскольку записывалась она не как вставной номер, а как фоновое произведение (отрывок звучит по радио в вагоне поезда, в котором едут на юг главные герои фильма).
26 октября на «Мосфильме» состоялась сдача генеральной дирекции фильма «Душа». Просмотр завершился положительно. Было только рекомендовано доснять пару новых эпизодов: в салоне самолёта и в зарубежной клинике. Что Александр Стефанович и сделает. Одновременно с этим ему пришлось заниматься и другой проблемой — дележом имущества с Аллой Пугачёвой. Дело в том, что певица претендовала не только на квартиру на Тверской, 37, но и на мебель, которая там находилась. А многое из той мебели принадлежало Стефановичу — он увлекался собирательством антиквариата и перевёз редкую мебель в Москву из Ленинграда, где до этого жил. И вот теперь эта мебель от него уплывала. Естественно, согласиться с этим он не мог. Поэтому часть наиболее лёгких вещей он увёз вскоре после расставания с Пугачёвой, а крупную мебель хотел забрать позже. Но Пугачёва заявила, что не собирается отдавать ему остальное. «Ты должен оставить это мне», — сказала она своему бывшему супругу. «Почему?» — искренне удивился тот. И получил ответ, вошедший в историю: «Ты должен платить за то, что спал с самой великой женщиной страны!»
А вот как вспоминает об этом же Г. Шубарина: «Пугачёва приехала ко мне домой вместе с Евгением Болдиным. Я накрыла стол. Тепло посидели. Она очень хорошо пела за столом, гораздо лучше, чем на сцене. Тут Алла говорит: „Я буду разводиться со Стефановичем, и он у меня все отберёт. Давай ты скажешь на суде, что ты мне рояль подарила, а я тебе, к примеру, вот этот камин“. Я ей: „Алла, вроде не принято такие дорогие подарки делать“. Она возразила: „Мы — звезды, у нас принято“. Я согласилась с условием, что она поможет нашей „Танцевальной машине“ вернуться в Росконцерт — нас гоняли в то время по филармониям. У нас вся квартира сделана в старинном стиле. Есть старинное зеркало Айседоры Дункан в золочёной раме и к нему мраморный стол. Пугачёвой очень понравились наши старинные предметы. И она попросила продать зеркало. В то время у нас были проблемы с выездом из Союза и не было денег. Я предложила ей за полторы тысячи мраморный стол с условием — если нас выпускают, то за такую же сумму я продаю ей и зеркало. А если нас с Володей не выпускают, то я возвращаю полторы тысячи, а она возвращает стол. Зеркало до сих пор у меня, а стол у Пугачёвой. Поскольку мы остались без стола, Пугачёва за 150 рублей предложила мне свой старинный. На суд Алла меня не пригласила — обошлась и помогать нам не стала…»
Между тем житьё-бытьё Аллы Пугачёвой в доме на Тверской беззаботным назвать было нельзя. Каждый день возле подъезда звезды толпились фанаты, в основном девочки-подростки. Большая часть из них появилась у Пугачёвой ещё три-четыре года назад, когда она жила в доме на Вешняковской. «Ветеранши» движения старались вести себя более-менее пристойно и по пустякам не досаждали своему кумиру, чего нельзя было сказать о «молодняке», которого, кстати, с каждым месяцем прибывало все больше и больше. Они-то как раз были без тормозов и постоянно создавали какие-то конфликтные ситуации. Вот, например, как об этом вспоминает Кристина: «Когда я пошла в школу, класса до третьего вся страна бурлила и не могла успокоиться от того, что дочка Пугачёвой — обычный ребёнок и ходит в обычную школу. Толпы стояли у подъезда нашего дома, меня все о чем-то выспрашивали, фотографировали — проходу не давали. Близким и знакомым приходилось все время конвоировать меня в школу и обратно. В общем, кошмар. Потом постоянно кто-то срывался с крыши. У нас же последний этаж, и часто хотели подсмотреть за нами в окна, сфотографировать — для этого залезали на крышу. Вот одна девочка сорвалась с фотоаппаратом. Ещё потом один мужик. Получилось как-то, что за 10 дней несколько человек погибли. В 6 утра нам звонили и говорили: а у вас под окнами труп лежит…»
НОЯБРЬ
В самом начале ноября Алла Пугачёва отправилась в очередной зарубежный вояж — в Финляндию. Турне было приурочено к Дням советской культуры, которые проводились в Финляндии в преддверии 64-й годовщины Октябрьской революции, а инициатором приезда Пугачёвой в эту скандинавскую страну была организация «Сторонники мира Финляндии». Весь сбор от её концертов должен был пойти на благотворительные цели — на кампанию в поддержку всеобщего и полного разоружения. Цель, конечно, благая, но артисты участвовали в таких концертах, что называется, из-под палки. Уж больно много лишнего пафоса было вокруг таких выступлений.
Турне началось в городе Турку, после чего Пугачёва приехала в столицу республики Хельсинки. Там она выступила в крупнейшем концертном зале — во дворце «Финляндия». После этого концерта вечерняя хельсинкская газета писала: «Пугачёва была великолепна. Она — звезда советской эстрады, композитор, артистка и певица — приехала и завоевала финскую публику». Затем турне продолжилось по городам Тампере, Ювяскюля, Пори, Ваасе, Куопио и Лахти. После чего Пугачёва вернулась в Хельсинки, где 12 — 15 ноября приняла участие в международном фестивале политической песни. Причём, со стороны это выглядело нелепо: Пугачёва никогда не относилась к числу политизированных артистов, в её репертуаре не было ни одной песни на гражданскую тематику (София Ротару такие имела, взять, к примеру, первый советский хип-хоп «Песня о Родине».
Пугачёва была ещё в Финляндии, когда в «Труде» появилось обширное интервью с ней, взятое аккурат накануне отъезда за границу. В нем певица заявила: «Сейчас у меня проходит период, как говорят, обновления. Это не просто смена репертуара. Я чувствую необходимость коренных изменений, перехода в новое качество. В одни годы волнует одно, становишься старше — приходит другое. Был период „Сонетов Шекспира“, потом — „Женщина, которая поёт“, до этого „Арлекино“, „Все могут короли“. Очертания этого нового я уже, кажется, нащупала. Такие песни, как „Тревожный путь“, „Люди, люди…“, „Жди и помни меня“, „Соломинка“, „Маэстро“ и другие, — песни совсем новые, и они определяют мой сегодняшний день…»
О своей творческой кухне, работе над песнями, Пугачёва рассказала следующее: «Сажусь к роялю только тогда, когда в душе рождаются звуки. Признаюсь, чаще всего это происходит спонтанно. Мелодию может иногда подсказать дождь за окном, прогулка по весеннему лесу или ритм поезда, в котором еду. Случается, что музыка будущей песни рождается целиком, а чаще всего записываю какие-то фрагменты, делаю наброски. Потом уже отбираю, отсеиваю, занимаюсь, если можно так выразиться, селекцией. В нотном хаосе, который вы видите на этом рабочем столе сейчас, примерно около десяти песен. 5 — 6 из них близки к завершению и скоро, надеюсь, начнут свою эстрадную жизнь. Только вот, увы, времени, как всегда, не хватает…»
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
