ни одной из соседних нам стран. Возможно, она расположена недалеко от западных земель? Это какие-то не указанные на картах острова рядом с Веспуччи? Или укрытые в водах Аравакании? Или недалеко от нас, в Рускальском море? Ты их узнаёшь?
Ариэль взяла листок и аккуратно его развернула. На нём действительно были нарисованы участки расплывчатой округлой формы, которые можно было принять за острова. Они были обведены множественными контурами, словно горы, которые разделили на участки и перерисовали. Она вертела карту и так и этак, пытаясь разобраться, что к чему.
Как вдруг внезапно всё встало на свои места, словно течение очистило замутнённую мириадами планктонов воду и открыло взору коралловый риф, словно поднятый морской собачкой песок наконец осел обратно на дно.
– На этой карте обозначены не острова Мира Суши, – медленно произнесла русалка. – На этой карте обозначен мой дом. Урсула собирается уничтожить Атлантику.
Ариэль и Эрик
– Атлантику? – спросил Эрик. – Ты имеешь в виду... твоё царство?
– Да, смотри. – Ариэль постучала по пергаменту: – Это – Древесный каньон. Вот это – Акеярехское поле, на нём в битве против титанов пали древние воители русалочьего племени, тела которых опустились на дно морское, где их кости придали песку белый цвет. Это – Ущелье Нептунова... гм... «хребта», долина горячих гейзеров, где случаются периодические выбросы магмы. А вот это – Сартопсова насыпь, где стремятся селиться наши жрецы и ремесленники; там открывается вид на великие глубины океана – некоторые говорят, на саму бесконечность. Я знаю эту карту, как лучи своего хвостового плавника.
Будь у неё прямо сейчас её хвост, он бы непрестанно изгибался и трепыхался в воде. Топать ногой почему-то было совсем не то.
– Заказанные Урсулой боеприпасы... – произнёс Эрик задумчиво. – Они не для того, чтобы вступить в войну с нашими соседями, и даже не для того, чтобы вступить в войну с Ибрией, чем, как я полагал, она в конечном итоге займётся. Теперь мне всё совершенно ясно! Отказ Тарбиша принимать в этом участие, вся эта взрывчатка, динамит. Она собирается сбросить глубинные бомбы – наполненные пороховым зарядом мины опустятся на твой город и взорвутся. Смерть с поверхности.
Ариэль посмотрела на карту. Она не имела представления о том, что означают эти специальные термины. Русалка поняла, что они «взорвутся» в «её городе». Урсула могла направить свои корабли точно туда, где они были ей нужны, а затем, благодаря треклятой гравитации, которая так усложняла жизнь девушки на суше, ведьма сможет просто сбросить снаряды на Атлантику и, таким образом, её уничтожить. Эрик говорил о «порохе» и «взрывчатке» с тем же трепетом, с каким он упоминал её силы.
– Уничтожив её флот, ты, вероятно, спасла своё царство, – мягко заметил Эрик.
Ариэль охватил странный приступ паники. А что, если бы она этого не сделала? Что, если бы она не вышла из себя и не поступила бы сгоряча?
– Но зачем? – наконец спросила девушка срывающимся голосом. – У неё мой отец, у неё твоё королевство, у неё получается обставить меня, что бы я ни делала! Чего ещё она хочет? Зачем она хочет уничтожить всё?
– Урсула – существо не рациональное, Ариэль. Она подобна... ходячему рту, который всё время голоден. Она видит что-нибудь и хочет это себе. Поэтому делает всё, чтобы это заполучить. Она хотела отомстить твоему отцу и тебе. Она думала, что добилась своего, удовлетворилась этим и переключилась на следующую задачу – правление Тирулией. Но затем ты вновь возникла у неё на пути. Чтобы её остановить. Ты словно надоедливая мошка, которую она никак не может прихлопнуть.
– Я не знаю, что такое «мошка».
– Гм... что-то вроде прилипалы? Крошечное создание, которое кусает тебя, пьёт твою кровь и действует на нервы?
– Я рыба-паразит, которая вцепилась в неё и не отпускает, – произнесла русалка безо всякого выражения, пытаясь не представлять себе картину, которую рисовали эти слова.
– Нет, это не... послушай, забудь про мошку. И про прилипалу. Урсула ненавидит тебя, возможно, просто потому, что ты напоминаешь ей твоего отца. Как это ни странно, я не думаю, что она просто завидует твоей красоте и молодости, как это было бы в традиционной сказке, – добавил он с задумчивым видом. – Так я это показал в своей опере, и это мотив, понятный большинству людей. Публика любит подобного рода вещи: зависть – простое чувство, её легко объяснить. Но я не думаю, что дело действительно в ней.
Ариэль мысленно проиграла в голове сцену своего прихода к Урсуле, когда она попросила дать ей ноги, но посмотрела на неё с иной позиции – Урсулы. Вот она – хорошенькая, талантливая принцесса-русалка с голосом, за который люди убили бы, не отягощённая никакими заботами, чьё будущее выстлано жемчугами. Берёт и заявляет ведьме, что у неё нет взаимопонимания с её сородичами и она хочет быть кем-то совершенно другим и в совершенно ином месте.
И вот Урсула, – вероятно, за дело, но тем не менее всё же изгнанная из её царства. Уже немолодая. Вынужденная мириться со своей судьбой в одиночестве. Желчная и озлобленная. И тут к ней заплывает эта хорошенькая русалка...
– О, святые толстолобики, – произнесла Ариэль, хлопнув себя по лбу. – Какой же идиоткой я была. Я даже не остановилась подумать о том, что... Она ведьма, а я к ней заявилась, вся такая из себя: «Добрый день, вы не могли бы дать мне пару ног? Желательно даром? Даже несмотря на то, что вам не нравится мой отец?»
– Именно так. После чего Урсула выигрывает пари, ты теряешь свой голос, она получает твоего отца и становится принцессой, ты печально уплываешь обратно на дно морское... Но затем ты вновь поднимаешься на поверхность её жизни, теперь в статусе царицы Атлантики. Тебе удаётся вернуть свой голос. Тебе подвластны штормы и сердце мужчины, за которым она замужем...
– Мне? – чуть более радостно, чем хотела, спросила Ариэль.
– Ну... Я просто рассказываю историю. Но да, несомненно. Ты стала царицей, зрелой личностью с непростым характером. В тебе есть скрытая глубина, мудрость и живой ум, которые прежде оставались не замеченными идиотом-принцем, чьё сердце было глухо ко всему, что не могли слышать его уши.
От его слов у Ариэль даже немного закружилась голова: «Мне подвластны штормы и сердце принца. Это мне нравится». Будь русалка сейчас
