— А где выпивка? — как можно беспечнее спросил Руслан.
— Ты что, приперся сюда, чтобы напиться? Здесь тебе не бар. Сказала же: вали отсюда, — грубо отрезала Ира.
— Извини, подруга, но мне показалось, что в таком состоянии люди обычно выпивают. А бутылки я не вижу. Вот и спрашиваю: где она? От Натальи Александровны спрятала?
— Ни в каком я не в состоянии. И ничего не прятала. Я бы выпила, конечно, да Наташка, сука, все деньги отняла, только пять копеек на троллейбус оставила.
— Ира, как не стыдно! Такие слова про Наталью Александровну… Нехорошо.
Он сел рядом с Ирой, заглянул ей в лицо. Нет, пожалуй, она не пьяна. Расстроена, озлоблена — это есть, но не пьяна. Что же стряслось? Воронова отняла у нее деньги, значит, боялась, что девчонка сорвется и выпьет. Оставила только мелочь на троллейбус… Так-так-так, очень интересная картинка вырисовывается! Во-первых, какие у Вороновой основания бояться, что ее воспитанница сорвется? Ответ: были прецеденты. Девица злоупотребляла алкоголем, отсюда и запреты на спиртное, и строгий контроль. С этим ясно. Во-вторых, зачем Воронова, уходя из гостиницы, оставила Ире пятачок на троллейбус? Ира должна была куда-то съездить? Может быть. А обратно как добираться? На один пятачок два раза не проедешь. На такси — денег нет, Наталья Александровна отняла. Вывод: Ира должна была ехать не из гостиницы, а в гостиницу. Только в один конец. И откуда же она ехала? Да проще простого! Из кинотеатра «Кузбасс», оттуда троллейбус идет прямо до гостиницы, минут двадцать дорога занимает. В пользу этого предположения говорят и следы помады на окурках, Ира накрасила губы, собираясь на торжественное мероприятие. А ее оттуда безжалостно выпроводили. Почему? Что там произошло? Не иначе, девчонка затеяла ссору со своей опекуншей. Ну и характер! В такой день — и скандал устраивать. Но скандал должен был быть весьма и весьма серьезным, если у Вороновой появились опасения, что Ира может с горя кинуться к рюмке. Да черт побери, что ж такое могло случиться? Руслан чувствовал: его фантазии не хватает на то, чтобы придумать повод для ситуации с таким финалом.
— Ну, и что у нас случилось? — тоном доброго дедушки спросил он. — С чего эта всемирная скорбь?
— Не твое дело, — огрызнулась Ира, протягивая руку к сигаретам и зажигалке. — Чего пристал?
— Тебя жалко. Там такое веселье, народу тьма, закуски всякие, выпивка, а ты тут одна как сыч сидишь, надулась и обиду жуешь. Хочешь, вместе вернемся? Машину поймаем, десять минут — и мы там.
— Не поеду, — буркнула Ира, с силой выдыхая дым.
— Да брось ты, в самом деле! Ну подойдешь к Наталье Александровне, извинишься за то, что нахамила ей, покаешься, прощения попросишь. Корона не свалится. Зато удовольствие получишь. Там много интересных людей, познакомишься, почирикаешь с ними.
Ира отодвинулась к самому краю диванчика, подальше от Руслана. Он был уверен, что угадал причину ее плохого настроения и удачно сблефовал, делая вид, что знает о ссоре между ней и Вороновой. Сейчас Ира начнет говорить, что просить прощения ей не за что, потому что Наталья сама виновата… и слово за слово расскажет о конфликте. Но девушка молчала. Она курила, глядя в сторону, и через некоторое время Руслан потерял терпение:
— Ну так как, поедем?
— Нет, — коротко ответила она.
К своему удивлению, Руслан не услышал в ее голосе ни агрессивности, ни грубости. Обычное «нет», произнесенное обычным тоном. Он решил проявить настойчивость, любопытство снедало:
— Ира, что произошло? Ты можешь мне рассказать?
— Нет.
— Почему?
— Это не твое дело.
И снова кроткий спокойный тон, ни малейшей враждебности. Чудеса какие-то творятся с этой девицей! Но он не отступится, он все равно выяснит, из-за чего Воронова выгнала Иру из кинотеатра. Не мытьем — так катаньем, но он заставит ее разговориться.
— Хочешь я угадаю, как все получилось?
— Не хочу.
— После просмотра, когда перед пресс-конференцией объявили перерыв на двадцать минут, чтобы подготовить сцену и микрофоны, ты вышла в фойе вместе с теми зрителями, которые получили приглашение на фуршет. И тут же кинулась к бармену, разливающему напитки. И может быть, даже успела что-то выпить. За этим занятием тебя и застукала Воронова. Правильно?
— Не знаю.
— А кто же знает, если не ты?
— Не знаю. Уйди, пожалуйста, — тихонько попросила она, и Руслану показалось, что она сейчас заплачет.
— Я не могу оставить тебя в таком состоянии. Расстроенная, обиженная, одинокая, да к тому же без денег. Что ж я, по-твоему, совсем бессердечный? — шутливо сказал он.
— Тебе меня жалко?
— Конечно. Ужасно жалко.
— Тогда уходи. Сделай доброе дело.
Он бился еще минут двадцать, задавая вопросы и пытаясь вытянуть из девушки хоть какие-нибудь ответы кроме «нет», «не знаю» и «уходи», но безрезультатно. Она больше не злилась и не огрызалась, только монотонно произносила свои короткие невыразительные реплики. Руслан понял, что на этот раз проиграл. Ему не удалось ничего узнать и ни в чем разобраться.
— Я ухожу, если ты так на этом настаиваешь, — наконец произнес он, вставая с дивана.
Она не пошевелилась, даже голову не повернула.
— Спасибо. Свет выключи, пожалуйста.
Руслан медленно дошел до порога, щелкнул выключателем и тихо прикрыл за собой дверь гостиничного номера. Неудача не охладила его сыщицкого азарта. Завтра Воронова уедет, она будет представлять свой фильм в Новокузнецке, потом в Анжеро-Судженске. Ира уедет вместе с ней. Но это не означает, что Руслан больше не увидит девушку и не будет иметь возможности разобраться в тайне их отношений. В декабре у него отпуск. Почему бы ему не съездить в Москву?
* * *
Но сначала можно попытаться выяснить кое-что о самой Вороновой. Наталья Александровна человек известный, о ней много писали, у нее брали интервью, и часть этих материалов, если не все, должны быть у Лены Винник, ведь она очень тщательно готовится к каждой встрече со знаменитостью. Да и, помнится, как раз в тот день, когда она с возмущением говорила Руслану о голливудских замашках Вороновой и ее требовании непременно предварительно показать публикации журналиста и снимки фотографа, перед ней на столе лежала целая куча каких-то материалов, которые она собирала в папочку. Наверняка это были материалы по Вороновой.
— Гражданка начальник, расскажи мне про Воронову, — попросил он при удобном случае.
Лена как раз отнесла очередную свою работу редактору и собиралась домой, но Руслан знал, что она не особо торопится, ее муж уехал в командировку, и дома молодую журналистку никто не ждет.
— С чего вдруг? — удивилась Лена.
— Так просто, интересно. Снимал человека, фильм смотрел, а толком ничего о ней не знаю, кроме возраста и имени.
— Так уж и ничего, — недоверчиво покачала головой Винник. — Ты же с ее родственницей ушел, или кем там она ей приходится. Небось расспрашивал про Воронову.
— Ее не особо расспросишь, — усмехнулся в ответ Руслан. — Поболтать она, конечно, мастерица, да все не о том. Кстати, Ира ей не родственница, а соседка по коммунальной квартире.
— Вот видишь, ты знаешь даже больше меня. Ладно, слушай, — смилостивилась журналистка.
В биографии Вороновой Руслан не усмотрел ничего особенного. Родилась в Москве в 1955 году, в 1972-м закончила школу, год проработала в райкоме комсомола, потом с 1973-го по 1978 год училась на сценарном отделении ВГИКа, специальность по диплому — «литературный работник кино и телевидения, кинодраматург». После института устроилась редактором на телевидение с зарплатой 110 рублей, по ее сценариям сняли две короткометражки, за которые она получила в общей сложности две с половиной тысячи рублей, так что в те времена Наталья Александровна не бедствовала. Еще была премия МВД за какой-то фильм о борьбе с пожарами. Первый громкий успех пришел в 1984 году, когда по телевидению показали цикл документальных фильмов о молодежи и подростках. С того момента Воронова прочно села на документалистику, сценариев художественных фильмов она больше не писала. В 1986 году участвовала в создании фильма о генсеке, в 1987-м написала сценарий для фильма о следователях Гдляне и Иванове, раскручивавших узбекское хлопковое дело. В эти же годы закончила Высшие режиссерские курсы. В 1988 году сняла в качестве режиссера и сценариста свой первый полнометражный документальный фильм «Законы стаи», вся страна бегала в кинотеатры его смотреть. Деньги на съемки дал какой-то спонсор. Весной 1989 года избрана народным депутатом, активно участвовала в работе Первого съезда. В 1990 году снимала «Что такое хорошо и что такое плохо», финансирование частично от Госкино, частично от того же спонсора. Замужем, имеет двоих детей, одиннадцати и десяти лет. Вот, собственно, и все.
Да, гладкая биография, без смены взлетов и падений. Глазу зацепиться не за что. Вот разве что спонсор…
