Империи нередко появлялись и исчезали на протяжении человеческой истории. Монотеистические религии, как уже говорилось в первой главе, имеют гораздо более длинный жизненный цикл. В период между распадом первобытных общин и наступлением Нового времени религиозная идентичность значила для людей гораздо больше, нежели туманная принадлежность к империям, царствам или княжествам. Христианство на своем победоносном историческом пути похоронило немало политических режимов; то же можно сказать и об исламе. Почему иудаизм должен составлять исключение? Он пережил падение Хасмонейского царства, распад Адиабены и Химьяра и героическое поражение Дахии эль-Кахины. Он сохранился и после гибели последней иудейской империи, стоявшей на Черном и Каспийском морях.
Уменьшение политического влияния Хазарии не повлекло за собой гибели иудейских общин ни в ее центральных городах, ни на периферии, уходившей далеко вглубь славянских земель. Продолжение иудейского присутствия подтверждается многочисленными свидетельствами. Рассказ Петахии из Регенсбурга — не единственный документ, подтверждающий, что иудеи сохраняли приверженность своей религии в горах, в степях, на берегах рек и на территории Крыма. Христианские источники также указывают, что последователи Моисеева учения продолжали жить в самых различных местах[424].
Многочисленные «местные» войны, происходившие на степных просторах между Каспием и Черным морем, не приводили к полному исчезновению народностей и религий. Однако монгольское нашествие под предводительством Чингисхана и его сыновей в начале XIII века радикально изменило политическую, культурную и даже экономическую морфологию Западной Азии и Восточной Европы. На территориях, вошедших в Золотую Орду, возникли новые государства, среди которых, вероятно, была и крошечная Хазария. Однако монголы не владели в достаточной степени методами обработки огромных завоеванных ими земель и не заботились о сохранении необходимых для продолжения жизни источников пропитания. Произошедшее в ходе завоеваний разрушение речных оросительных систем, при помощи которых возделывались рис и виноград, повлекло за собой массовую миграцию населения, на целые столетия лишившую степную полосу значительной части ее жителей. Среди многочисленных беженцев были и хазарские иудеи, вместе с соседями двинувшиеся в направлении западной Украины и в конце концов добравшиеся до Польши и Литвы. Только хазары, жившие в Кавказских горах, сумели удержаться на своих землях, обработка которых была основана в основном на дождевом орошении. После первой половины XIII века Хазария больше не упоминается — она окончательно исчезает в пучине истории.
V. В закоулках хазарской истории: современные исследования
О хазарах в свое время писали Исаак Маркус Йост и, чуть позднее, хорошо знакомый нам Генрих Грец. Единственными осколками хазарского прошлого, доступными исследователям XIX века, были письма Хасдая и царя Иосифа. Важно помнить, что, несмотря на глубокие различия в национальном самосознании Йоста и Греца, их объединяло германское высокомерие по отношению к восточноевропейской культуре и прежде всего к восточноевропейским евреям. Кроме того, их работы по воссозданию еврейского прошлого затрагивали преимущественно духовные аспекты жизни. У хазар, оставивших после себя крайне скудное наследие, не было никаких шансов произвести впечатление на этих сугубо германских интеллектуалов. Йост вообще не верил в подлинность письма царя Иосифа. Грец, никогда не скупившийся на красочные описания, утверждал, что до своего обращения в иудаизм хазары являлись «примитивными идолопоклонниками... и их религиозные практики были порождением невоздержанности и распутства»[425]. Это типичная риторика еврейского историка, связывавшего большинство случаев «стирания» прошлого с тем, что многочисленные прозелиты, примыкавшие к иудаизму на разных этапах истории, были лишь временными «наростами» на теле «избранного народа».
Присущий Грецу позитивистский взгляд на историю не позволял ему усомниться в подлинности переписки Хасдая с хазарским царем, так же как и в достоверности библейских преданий. Время от времени его охватывала гордость при мысли о политической мощи хазарских иудеев; кроме того, он был убежден, что иудейская религия распространилась среди самых широких слоев населения. И все же для Греца хазарский прозелитизм был преходящим и второстепенным явлением, не повлиявшим в долгосрочной перспективе на «историю Израиля»[426].
Но если историки из «ашкеназской земли» (Германии) не придавали хазарам особого значения, восточноевропейские исследователи смотрели на дело совершенно иначе. В России, Украине и Польше как русские ученые еврейского происхождения, так историки-неевреи живо интересовались затерянным иудейским царством. В 1834 году В. В. Григорьев, один из основателей факультета востоковедения в Санкт-Петербурге, опубликовал исследование о хазарах, в котором утверждал: «Необыкновенным явлением в Средние века был народ хазарский. Окруженный племенами дикими и кочующими, он имел все преимущества стран образованных: устроенное правление, обширную цветущую торговлю и постоянное войско... Как светлый метеор, ярко блистала она (Хазарская империя) на мрачном горизонте Европы и погасла, не оставив никаких следов своего существования»[427]. Предположение о том, что первые ростки русской государственности зародились под влиянием иудейского царства, в начале XIX века еще не казалось недопустимым. Благодаря этому первопроходческому труду другие историки начали проявлять интерес к теме и публиковать исследования, проникнутые симпатией к Хазарскому царству и представляющие его прошлое во всем блеске. В этот период русский национализм еще пребывал в дремлющем состоянии, а потому исследователи не считали зазорным проявлять великодушие по отношению к древним экзотическим соседям восточных славян.
Эти исследования вызвали широкий резонанс и в еврейской среде. Уже в 1838 году хазары были упомянуты в книге Иосифа Перла «Испытующий праведника», содержащей сорок один «респонс», в которых раввины обсуждают различные аспекты еврейской жизни[428]. В послании № 25 рассмотрены существовавшие в то время сомнения по поводу самого факта хазарского прозелитизма, а также научные аргументы, доказывающие достоверность сведений, содержащихся в письме Хасдая (но не в письме царя Иосифа). В своем «респонсе» некий другой раввин выражает радость в связи с тем, что хазары действительно существовали[429]. Интерес к Хазарии не угасал на протяжении всего XIX века, а во второй его половине он даже возрос.
Так, например, в 1867 году появились две книги, прямо или косвенно затрагивающие хазарскую тему: небольшое сочинение Иосифа Иехуды Лернера под названием «Хазары», а также книга «Об языке евреев, живших в древнее время на Руси» Авраама Гаркави[430]. Лернер нисколько не сомневался в подлинности еврсйско-хазарской переписки и не считал нужным подвергать ее критическому анализу. Кроме того, он был знаком с некоторыми арабскими летописями и использовал их для своей исторической реконструкции. Самый интересный момент в его очерке — нежелание датировать падение Хазарского царства 965 годом. По его мнению, иудейское царство продолжало существовать в Крыму, а возглавлял его правитель по имени Давид. Самостоятельная иудейская власть окончательно рухнула только в 1016 году, после византийского завоевания, а многочисленные иудеи, жившие в этом регионе, примкнули к караимству[431]. В заключительной части своего сочинения Лернер выступает в защиту Авраама Фирковича, обвинявшегося, как уже было сказано, в фальсификации иудейских надгробных надписей. Это, разумеется, укрепляет предположение, что Лернер и сам принадлежал к караимской общине.
Одним из самых непримиримых критиков Фирковича и его «караимских» теорий был Авраам Гаркави, пионер еврейской историографии в России. Гаркави, в 1877 году назначенный заведующим отделом еврейской литературы и восточных рукописей при Санкт-Петербургской императорской библиотеке и занимавший эту должность до конца своей жизни, был осторожным и вдумчивым исследователем. Его сочинение «Об языке евреев, живших в древнее время на Руси», а также другие работы, посвященные хазарам (в особенности не переведенные на иврит «Сказания еврейских писателей о хазарах и хазарском царстве»), высоко ценятся в исследовательских кругах. Гаркави был убежден, что в Хазарии обитало множество иудеев, придерживавшихся раввинистического иудаизма. Именно он в 1874 году обнаружил в собранной Фирковичем коллекции рукописей «пространную» версию письма царя Иосифа. Благодаря глубоким познаниям в таких областях, как культура и литература Востока, Гаркави стал одним из крупнейших исследователей хазарской проблемы. Бок о бок с ним работал перешедший в христианство еврейский востоковед Даниил Абрамович Хвольсон (Chwolson, 1819-1911). Эти ученые вели бурную научную полемику[432].
