Клоун от лица Защитника поднял вой, жалуясь мне на Зверя, отдавшего этот приказ, и доказывая, что он теперь не способен герметично закрыть подходы к острову и пристани от злоумышленников. Пришлось пообещать массу всякого разного добра и даже лучшего качества. Собственно в ближайшее время особой опасности для острова нет, а возможность получения новой техники уже обговорена. Украина великая держава, на которой регулярно горят военные склады, надо только знать, с кем говорить и кому платить. Мне было даже проще, имелась точная наводка.
Ничего супер могучего нам не надо, все больше старые советские разработки, которых там сколько угодно. Чем проще, тем лучше. Мы не так давно с коней пересели за руль машин, чтобы перебирать и жаловаться. Слой технически грамотных клановцев до сих пор тонок и прозрачен на свет. Нет, вставить обойму, снаряд или чистить оружие мы научились без особого труда, но преувеличивать способности очень большой части Народа я не даже пытаюсь.
На меня обратили внимание, парочка особо умных уставилась, только что рты не пооткрывали, забыв обо всем. К Бобру подскочил один деятель, возбужденно тыча в мою сторону. Ну, ни минуты спокойно отдохнуть! И пока никто не прискакал за очередными указаниями или с жалобами я помахал рукой и, взяв в руку чемоданчик, поспешно направился в контору на свое рабочее место. Тяжелый зараза, бумага только отдельными листами улетает от легкого ветерка, а полный чемодан бумаги килограмм на тридцать потянет.
Сбежать не удалось. Прямо на дороге стояла… хм… Антонина Васильевна, жена Бобра. По имени ее еще называют, отчества никто кроме меня не знает, а вот за спиной непременно Бобрихой. Как-то в разговоре кто-то ошибся и так и обратился, она сделала вид, что не понимает.
Вот что делать в наших условиях с человеком, написавшим диссертацию по поводу чего-то там, в творчестве Грибоедова? Не то о количестве запятых, не то о глубокой тщательно спрятанной иронии по поводу царя. Совершенно не помню кто тогда в России правил.
Ее воспринимали только как бесплатное приложение к полезному мужу. А я могу гордо сказать, что нашел применение женщине. Курсы русского языка. Если говорить по русски многие вынуждены, особенно команды торговых барж и практически все начальники, то с чтением и письмом почти у всех беда. А документация на русском очень часто. И накладные тоже не на китайском.
Это вообще проблема. Внутри Клана ходят бумаги на Языке, благо все грамотные, а Бобер должен объяснять, что именно хочет, на пальцах, иначе не поймут. Он-то пишет по-русски. Инженеру по моей личной просьбе – в отличие от большинства соседей, которые учат разговорный по ходу дела – Язык влили, но технические термины по судостроению в нем отсутствуют как класс. Поэтому он часто объясняется на дикой смеси двух языков. Учившиеся в Федерации говорят еще и на третьем, употребляя термины из английского, так что на производственных совещаниях бывает весело.
Вот я и позагонял всех кого мог на обучение. И Бобрихе занятие, и острову польза. Кто после полугода посещения курсов экзамен не сдает – платит штраф в размере месячной зарплаты учительницы в общественный фонд острова. А ходишь или не ходишь, никого не волнует. Сдал тест – свободен. Некоторые сами просятся, особенно из тех, кто с людьми дело имеют. И разговорный улучшается, и польза. У нее имеется даже отдельный класс для младших. В первое время она изрядно нервничала при виде очередного тигра с желтыми глазами, потом ничего, привыкла.
А малолеток всех учат, не дожидаясь пока они подрастут до школьного возраста, прямо в детском саду, да еще и двум иностранным языкам, хотя половина учителей сама только что языки выучила и правил грамматики не знает. Лучше с щенячьего возраста начинать. Где то Леха читал про гувернанток для богатеньких, так я приказом ввел полезный опыт – день говорить на одном языке, день на другом, потом на третьем и все сначала. Вроде как игра, но через несколько лет подрастет поколение, которое будет учить собственных родителей.
– Хорошо, что я Вас встретила, – обрадовано сказала Бобриха. Вот этот момент большинство оборотней ставил в глухой тупик, из которого не было выхода. "Вы" мы понимаем исключительно в качестве нескольких разумных. Вождь там или дедушка, ко всем обращаются исключительно "Ты". Сколько не объясняй, глубокий смысл необходимости подобных вещей не доходит. Наши традиционные формулы обращения и так прекрасно показывают, кого мы уважаем, а кого нет.
– Я хотела пригласить вас. У нас с Николаем Петровичем фарфоровая свадьба.
– Не понял, – озадаченно сказал я. – Какая свадьба?
– Двадцатая годовщина. Считается, что вся посуда, подаренная на свадьбу, уже разбилась и надо дарить новую.
– Я постараюсь прийти, – заверил Бобриху, – но очень много дел. Очень постараюсь, – поспешно заверил, поняв, что сейчас буду подвергнут массированной атаке и она не отстанет, пока не выбьет обещание.
Вот за такие интересные нюансы некоторых миссионеров убивали и потом жарили на кострах, догадался я, вежливо заверяя еще раз в своем глубоком уважении. Эти слова о посуде, очень многими будут приняты за прямую просьбу и от разных сервизов потом в доме не протолкаешься. А кое-кто вполне может принять за вымогательство. Слишком буквальный перевод до добра не доводит, хорошо еще, что я такие тонкости понимаю. При всей ее высокой культуре и образовании пора бы Бобрихе начать понимать, когда нужно добавить, что это просто название для красоты. Аллегория. Или аллегория это к другому относится? Образование Лехи, полученное мной на халяву, было очень широким, но совершенно бессистемным. Чего он только не читал в свое время – от исторических до фантастических книг и технических справочников с уставами, но вот в такие материи он не углублялся и я вечно путаюсь. Полочка со школьными учебниками у него в голове оказалась девственно чиста. Классическая литература и правила грамматики если и изучались, то в памяти не остались. Во всяком случае, мне не передалось.
Бобриха у меня такая не одна, но деваться некуда, приходится терпеть. Это вбито мне в голову намертво с детства – необходимость дальнейшего обучения. Требуются не просто умеющие нажимать на кнопочки, а способные заменить со временем пришлых варягов. Поэтому школа имеет изрядные размеры, и учатся там вовсе не дети. Существует несколько обязательных и несколько желательных курсов. Кто-то повышает квалификацию, кто-то приобретает новую специальность. К таким обязательно прикрепляется мастер, уже достигший определенного уровня. Все та же хорошо знакомая Народу система наставничества. Но кроме этого, еще и читаются лекции на самые разнообразные темы – от жизни в зоне до научных теорий. Лекторы у меня за это еще и гонорары получают, а учащиеся, претендующие на повышение в должности, должны продемонстрировать знание земного языка, включая письменность и чтение. Лучше двух. Для общения с разными зонами.
– А что скажет начальник транспортного цеха? – спрашиваю, поворачиваясь к приближающемуся Ивану. – О! Ты постригся! – воскликнул при его виде. – Где-то сдохла большая крыса!
– Жарко, – погладив себя по почти голой голове, объяснил он. – Весна, а я страшно потею. По мне, так тут самые настоящие тропики. С апреля по октябрь стоит ужасная жара, да еще и влажность. Зато зимой прекрасно. Плюс десять и даже до двадцати бывает. Травка зеленеет, солнышко блестит и все остальные радости в полном наборе.
– Раньше тебе жара не мешала.
– Наверное, стал умнеть с возрастом. Пора изобрести шляпы вроде техасских. С большими полями и дырочками.
Он тяжко вздохнул. – Я как бы надумал проситься принять меня в Клан.
– Тебя или всю семью?
– Мы советовались, – пробурчал Иван. – Я, Люба и дети.
– Это была очень большая крыса, – посочувствовал я. – С чего это вдруг? Никто не собирается тебя выпихивать отсюда, а статус очень поменяется. Для начала трех старших сыновей поставят под ружье, да и с контрактом будут проблемы. Пересмотрят некоторые пункты, заставят платить совсем другой налог. Много разных тонкостей.
– Так вот именно, – разводя руками, заявил Иван, – неудобно нам. Мы вроде бы вместе, но когда у Клана проблемы, то мы отдельно. Вы воевать, а мы как бы в стороне.
– А! Широкая русская душа! На миру и смерть красна, и прочая белиберда.
Смерть всегда выглядит некрасиво, – серьезно сказал я. – Не важно выпустили тебе кишки саблей или снаряд оторвал руки-ноги. Это боль, вонь, грязь и очень неприятное зрелище. А если до тебя не дошло еще, то в каком-то смысле мы ничем не лучше заводских с речными. Тоже Клан, и общественные интересы выше личных. Понадобится мне, поедешь землю разгребать лопатой, не смотря на квалификацию.
– Ты слишком умный, чтобы так глупо использовать.
– Ну не тебя, так Серого. И спрашивать его желание никто не будет.
Иван набычился и хмуро уставился мне в лицо.
