Каррас увидел протянутую бронированную руку. Взгляд поднялся по руке к наплечнику с выступающей древней надписью и знакомым изображением черепа. Передвинув глаза чуть левее, Каррас увидел рыло шлема. Появилась ещё одна рука и сняла шлем, открывая широкое, улыбающееся лицо, изрезанное морщинами и шрамами, но дружеское и открытое.
— Омни? — проскрипел Каррас. Глотку и лёгкие, казалось, набили острым гравием.
Имперский Кулак ухмыльнулся сверху:
— Добро пожаловать из мёртвых, Грамотей! А ты живучий гад!
Эпилог
Масляные светильники мерцали, но тени не колыхались в ответ. С разных концов стола из полированного дерева друг на друга смотрели две фигуры: скрытые капюшонами, спрятанные под масками тени, почти точное отражение друг друга. Всегда те же самые две фигуры. Всегда в той же самой комнате с тем же простым убранством, из которого ничего не было реальным, кроме двух разумов, которые явились на встречу, чтобы пообщаться в тайне. Их перенесли в этот воображаемый интерьер усилия работающих на износ астропатических хоров в их распоряжении.
— В отчёте сказано, что он восстановится, — сказала одна фигура. — Полностью?
— Мой главный медик считает, что потребуется некоторая аугментация, — ответила другая. — Но, если мы перебросим его на Дамарот быстро, он сможет вернуться в рабочее состояние. Тамошний апотекарион может похвастаться таким оборудованием для клеточной регенерации, какого в Империуме больше нет ни у кого.
— А-а-а, те захваченные у эльдар устройства…
— Потребуется время. Ущерб велик. По всем здравым соображениям, он должен был умереть.
— Возможно, вы его недооценили.
— Вам это известно лучше, чем мне. В игре участвует кто-то ещё, но кто — это от меня ускользает.
— Я уверен, это ненадолго. А остальной отряд «Коготь» — они исполнили свою роль как ожидалось?
— Предсказуемы до последней запятой. Несмотря на поверхностные отличия, все космодесантники слеплены из одного теста. Они так стремятся быть героями. Честь и слава постоянно застилают им рассудок. Они по-прежнему явно не доверяют мне, но не думаю, что им стало известно об истинной причастности ордоса к ситуации на Кьяро. Свои клятвы они будут держать.
— Хорошо. Не давайте им послаблений. Если они на самом деле те, кто нам нужен, им придётся вынести гораздо больше, чем во время операции «Ночная жатва». Что касается вашего бывшего следователя: хорошо, что она осталась жива. Редкая возможность для нас. Я думал заполучить только детёныша, но то, что мать выжила, — колоссальный бонус. Мы должны сохранить ей жизнь после родов. Как только её состояние стабилизируется, и она пройдёт надлежащую обработку под наши нужды, будет увлекательно посмотреть, как отпрыск реагирует на неё в закрытом полями Геллера окружении. Мои поздравления. Чёрное семя принесло тот самый плод, которого мы ждали. Лучше и быть не могло, старина. Мы получим свои ответы и, возможно, со временем у нас будет величайшее оружие, какое только наш ордос надеялся получить.
— Её стазисная капсула будет перевезена на ваш фрегат, как вы указали. По нашим ожиданиям, мы достигнем координат места передачи за три недели.
— Мои люди будут ждать. И затем — на Дамарот, так?
— Отряд «Коготь» будет разделён и отправлен на одиночные операции, пока их Альфа восстанавливается. Для операции «Меткий стрелок» на Каркарусе я направлю отряд «Скимитар». К тому времени они должны закончить с орочьим вторжением на Иксио.
— Будем надеяться, «Коготь» скоро будет в полном составе. Сложа руки сидеть нам некогда, даже несмотря на этот успех. Будет ещё немало тупиков и неудач, прежде чем наше долгое путешествие подойдёт к концу. Продолжайте поиски. Продолжайте превосходить мои ожидания.
— А Кьяро?
— Я сам дам разрешение применить обычные меры чуть позже сегодня. Совет Караула на Таласе-Прим меня поддержит. Оборонительные мониторы флота пока будут держать карантин, а корабль-убийца прибудет в течение недели. Не останется ничего.
— Тогда, с вашего разрешения, я откланяюсь. Только, прежде чем вас оставить… Моя сестра…
— Она спит, мой друг, как и прежде. Никаких перемен. Возможно, со временем мы сможем использовать результаты Чёрного семени для её выздоровления. Или, возможно, её излечение пойдёт совершенно по иному пути. Вот почему мне нужно, чтобы вы оставались там, где вы есть, и продолжали делать то, что умеете делать лучше всего. Никому другому я доверять до такой степени не могу.
— Обещаю. Я сделаю всё, что нужно сделать.
— Я знаю. И вместе однажды мы излечим её. Не теряйте веры.
— Бдительность. И пусть Император присмотрит за вами.
— Бдительность, старый друг. In nomine Imperator. Скоро мы поговорим ещё.
Ник Кайм
Дух Машины
Не переведено.
Энтони Рейнольдс
Вечная композиция
Не переведено.
Стив Паркер
Охота за головой
По занавесу космоса, усеянному булавочными головками звёзд, двигалось нечто огромное, тёмное, хищное, заслоняя, словно глотая целиком, бриллиантовые россыпи созвездий. Размерами это нечто накрыло бы городской квартал; его выпученные глаза, похожие на глаза огромной слепой рыбы, излучали зловещий зелёный свет.
Он был страшен на вид, этот левиафан, этот предвестник неминуемой гибели, и его приход нёс страдания и смерть бесчисленным жертвам столетиями, которые он провёл среди звёзд. И сейчас он нёсся, вспарывая чернильную тьму, на хвостах воспалённо-красной плазмы сквозь субсектор Харибда.
По достижении пункта назначения его звериные черты начали меняться. Новые огни, гораздо более яркие и резкие, чем свет из глаз, помаргивая, оживали на его морде, высвечивая мириады разнокалиберных обломков, которые, кружась, плыли по высокой орбите над сияющей оранжевой сферой Арронакса-2. Неторопливым, ленивым движением левиафан опустил огромную нижнюю челюсть и, разинув пасть, принялся насыщаться.
Поначалу отсвечивающие обломки, которые он заглатывал, не превышали размеров человека. Но вскоре в раскрытую пасть, проплывая между клинообразных зубов, в глубины чёрной глотки потянулись куски покрупнее.
Чудовище набивало брюхо летающим в космосе хламом несколько часов, пожирая всё, что пролезало в рот. Добыча была хороша. Когда-то в далёком прошлом здесь произошло жестокое сражение. И всё, что теперь осталось — это ободранные планеты и остовы мёртвых кораблей, кружащие в медленном эллиптическом танце вокруг местной звезды. Но у остовов всё же было будущее. Подобранные однажды, они будут перекованы заново, отлиты в новые формы, которые понесут смерть и страдания новым бессчётным жертвам. Потому что этот зверь, этот ненасытный монстр пустоты, конечно же, был совсем не зверем.
Он был орочьим кораблём. И огромные иероглифы, кое-как намалёванные на его бортах, указывали, что корабль принадлежал клану Смертельных Черепов.
Огромная железная челюсть корабля с лязгом захлопнулась, и сразу же начало восстанавливаться давление. Процесс занял около двадцати минут, насосы заполняли трофейный отсек хоть и вонючим, но пригодным для дыхания воздухом. Коридор за герметично закрытыми дверями, ведущими в отсек, был битком набит орками, которые, рыча от нетерпения, колотили кулаками по толстым металлическим переборкам. Они толкались и пихались, пытаясь пробиться поближе к дверям. И когда уже, казалось, вот-вот разыграется смертоубийство, завыла сирена и тяжёлые створки разошлись в стороны. Орки хлынули внутрь, расталкивая и отпихивая друг друга, торопясь к грудам металлолома в неистовом стремлении заполучить самые лучшие куски.
Между наиболее крупными и темнокожими орками тут же разгорелись драки. Гиганты ревели, толкались, лязгали клыками и лупили друг друга аугментированными лапами, в изобилии щетинившимися различным оружием и инструментами. Они бы поубивали друг друга, если бы не были облачены в громоздкие кибернетические доспехи. Это была не простая зеленокожая солдатня. Это были орки уникальной породы, инженеры своей расы, каждый из них появлялся на свет с врождённым пониманием машин, жёстко запрограммированным на генетическом уровне наравне с любовью к насилию и пыткам.
И как и в любой касте, были среди них и представители посмышлёнее. Пока самые могучие ревели и били себя в обшитую железом грудь, одинокий орк, поменьше и победнее других, держась в тени, пробирался мимо, намереваясь первым подобраться к добыче.
Этого орка на грубом языке его расы звали Горгрот, и, несмотря на невероятное количество обломков, заглоченных кораблём, ему не понадобилось много времени, чтобы найти кое-что по-настоящему ценное. У самой стены отсека, заполненного хламом, ближе к огромным железным зубам корабля, он обнаружил покорёженную носовую часть человеческого корабля средних размеров. Осматривая её, Горгрот отметил торчащие спереди стволы орудий. Сердце орка забилось быстрее. Исправные они или нет, он сможет смастерить великолепные штуковины из этих трофейных орудийных систем. Тогда он станет более опасным орком — орком, с которым придётся считаться.
