Минерва умолкла, словно надеясь, что Грей не заметит намека.
– То есть? – потребовал объяснений он.
Вскинув подбородок, она улыбнулась. Ее глаза лукаво сверкнули под серебристой маской.
– Прежде всего ты – загадка. Человек, которого считали умершим, а он воскрес. Во-вторых, ты просто лакомый кусочек, наследник-холостяк, каких в округе – по пальцам пересчитать. И не надейся, что маска спасет тебя от знаков внимания. Гости захотят узнать, кто ты такой.
Досадная помеха… Грей об этом не подумал.
– Видишь ли, претендентка на мою руку должна быть на редкость умна, остроумна, миловидна. Подойдет только особа с каштановыми волосами, синими глазами, единственный ребенок в семье по имени Минерва, ловкая и проворная.
– Как черви, выдуманные Максом? – усмехнулась она.
– Вот именно, – улыбнулся Грей.
– А значит, – продолжала она, не сводя с него глаз, – что существует только одна возможная кандидатура: это я. Однако нам пора показать костюмы.
Грей снял свой плащ и стал поспешно помогать Минерве. Она откинула капюшон. На голове ее красовался шлем из какого-то серебристого материала, украшенный чем-то вроде рыбьих плавников. Потрясающее впечатление! Даже под маской глаза Минервы казались огромными, черты лица – выразительными, а уши – на удивление миниатюрными.
– Ты выглядишь изумительно, – заявила Минерва. – И все-таки я считаю, что медлить нам не следует. Боюсь, тебя начнут осаждать поклонницы, а я ужасно ревнива.
Грей перевел взгляд на свои поношенные коричневые бриджи и длинные темные чулки. Чтобы дополнить костюм, он разыскал на чердаке старинные туфли с пряжками.
Проходящие мимо гостьи тут же застыли разинув рты. Одной из них оказалась древняя миссис Годдард; она то и дело пожевывала беззубым ртом, но тем не менее была в маскарадном костюме. Он состоял из повседневного черного бомбазинового платья и рогатого колпака желтого бархата. Запастись маской она не удосужилась.
– Кто это такой? – громогласно поинтересовалась миссис Годдард.
Ее спутница, бывшая деревенская учительница и старая дева, смутилась и крикнула старухе на ухо:
– Кажется, мистер Грей Фэлконер.
– Незачем так кричать, – взревела миссис Годдард. – Я только хотела бы знать: как он посмел появиться в обществе полураздетым? Неужели вы не можете позволить себе купить рубашку, юноша? Какая бестактность! В моей молодости такого не случалось!
– В то время и ваша шляпа была новой, – отозвалась Минерва.
– Что вы сказали? – спросила миссис Годдард. – Повторите!
– Я сказала, что у вас чудесная шляпа. Только слишком уж ветхая, того и гляди развалится.
– И чему только учат нынешнюю молодежь? Если бы эта юная леди училась у вас, Мьюриэл, она бы знала, что такие головные уборы носили в начале четырнадцатого века. Да-да, постарайтесь запомнить. В то время Англией правил Генрих V.
– Вы были с ним знакомы? – осведомилась Минерва, и глаза ее лукаво блеснули.
Миссис Годдард фыркнула и потеряла интерес к разговору. Она позволила Мьюриэл увести ее прочь, лишь высказав напоследок свое нелестное мнение о костюме Грея.
– Подумать только – раздеться в присутствии дам! – ворчала старуха. – Вся грудь нараспашку! Боюсь, я никогда не оправлюсь от такого потрясения. Я была замужем сорок лет и ни разу не видела собственного мужа без рубашки!
Грей усмехнулся, а вместе с ним и еще несколько гостей, стоящих рядом. По правде говоря, рубашка на нем была, но она почти целиком состояла из прорех, сквозь которые виднелось тело.
Помогая Минерве снять плащ, Грей ахнул и затаил дыхание, а затем попытался снова набросить плащ ей на плечи. Но она гневным взглядом пригвоздила его к месту.
– Напрасно ты появилась здесь в таком виде, – мрачно упрекнул он.
– Уже поздно говорить об этом. Мы все равно скоро уедем отсюда. Такой костюм я выбрала не случайно.
– Чтобы все мужчины таращились на тебя, а женщины снедали ненавидящими взглядами? На тебя уже глазеют. Минерва, что это за костюм?
– По-моему, это ясно каждому образованному человеку. Я – Боадицея.[4] Положи куда-нибудь плащи и пойдем в зал. – Она с улыбкой оглянулась. – Нас заметили. И теперь наверняка запомнят.
– О, в этом нет сомнений! – заверил Грей, отдавая плащи подоспевшему слуге. – Но скажи, неужели ты не могла чем-нибудь прикрыться?
– Я редко мерзну.
Ее распущенные волосы волнующе падали на плечи из-под искусно сшитого шлема, красная свободная туника ложилась живописными складками.
– Минерва, в таком виде тебе нельзя входить в зал.
– Не глупи. На меня никто и не взглянет.
Но внимание окружающих тотчас приковало ее изобретение, прикрывающее грудь и сделанное из того же серебристого материала, что и шлем.
– А эта штука… разве нельзя было обойтись без нее? Та, что под туникой?
– Это нагрудник, – невозмутимо объяснила Минерва, входя в зал с высоко поднятой головой и надменной улыбкой на губах. – Вот если бы я сняла его, то действительно произвела бы фурор.
– А я надеялся, что ты придумаешь, как нам разоблачить врагов…
Туника имела длинные разрезы по бокам, почти до самых бедер. Сквозь разрезы проглядывали высокие черные сапоги, обвитые серебристыми ремешками.
Женщины таращились на Минерву разинув рты.
Мужчины проталкивались поближе, чтобы как следует разглядеть новую гостью.
Грей готов был вызвать их на дуэль – всех сразу. И прикончить одного за другим. Как они посмели так дерзко разглядывать его невесту?
Из толпы вышел Макс и взял Минерву под руку.
– Великолепно! – заявил он. – Именно то, что нужно. Теперь все будут смотреть только на вас и навсегда запомнят этот костюм.
– Придержи язык, Макс, – предупредил Грей.
– Ты тоже постарался, – продолжал Макс, не обращая внимания на раздраженный тон друга. – Такого пирата гости вряд ли забудут. Дамы питают пристрастие к запретному плоду, – усмехнулся он и зашагал к двери зала. Черные одеяния развевались у него за спиной.
– Кого ты уже видел? – спросил Грей.
– Преподобный Памфри нарядился древним римлянином. Закутался в простыню – простенько, но со вкусом. Я заявил, что римлянин из него получился бесподобный.
– Ты прекрасно знаешь, что я спрашиваю не про Памфри.
– Эльдора в бальном зале, – продолжал Макс, входя в упомянутый зал. – Возлежит рядом со статуей Рамзеса, которую где-то ухитрилась раздобыть.
Окинув Эльдору внимательным взглядом, Минерва заметила:
– Она эффектно выглядит.
– Статуя фараона – удачная находка, – добавил Грей. – На всякий случай, если кто-нибудь не поймет, что Эльдора изображает Клеопатру. Будем держаться от нее подальше. Времени у нас мало.
