А теперь обратимся непосредственно к окончательному плану Крымской операции, получившему высочайшее утверждение. Проведение ее было возложено на 2-ю армию генерал-аншефа В.М. Долгорукова (сменившего в декабре 1770 г. П.И. Панина), насчитывавшую 48 тыс. человек. Активное содействие ей должна была оказывать Азовская флотилия А.Н. Сенявина. К 1771 г. она имела готовыми к боевым действиям 10 «новоизобретенных» кораблей (корабль 1-го рода «Хотин», корабли 2-го рода «Азов», «Таганрог», «Новопавловск», «Корон», «Журжа», «Модон», «Морея» и 2 бомбардирских корабля 3-го рода «Первый» и «Второй»), дубель-шлюпку, палубный бот, 3 44-пушечных прама («Парис», «Лефеб», «Елень»), 44 военные лодки и два транспортных судна — поляку и шаитию. Эти суда располагались в Таганроге и у крепости Святого Дмитрия Ростовского. Кроме того, флотилия имела еще 4 судна: 2 прама («Гектор» и «Троил») находились на хранении в Павловске, а 2 корабля 4-го рода (большой бомбардирский корабль «Яссы» и транспорт «Бухарест») зимовали на Дону,{756} и для введения последних в строй нужно было еще привести их в Таганрог, там достроить и подготовить к кампании. Численность личного состава флотилии достигала 2413 человек (по штату 1770 г. полагалось иметь 3218 человек).{757},[109]
Из материалов Высочайшего Совета{758}
20 декабря 1770 года. Впущен был генерал князь Долгоруков и прочтен ему был именной рескрипт, которым объявляется он командиром второй армии и предписываются ему действия в будущую кампанию.
Князь В.М. Долгоруков-Крымский. Генерал-аншеф. Художник А. РослинДолгоруков Василий Михайлович (1722–1782 гг.)
Родился 1 июля 1722 г. в семье сенатора князя Михаила Владимировича Долгорукова. Принадлежал к одной из трех ветвей древнего русского рода, уходящего корнями к черниговскому князю Михаилу Всеволодовичу, потомок которого в седьмом поколении — князь Иван Андреевич Оболенский, прозванный Долгоруким, стал родоначальником князей Долгоруких (Долгоруковых).
При Анне Иоанновне семья Долгоруковых попала в опалу, что отразилось и на Василии Михайловиче, которого, в частности, было запрещено производить в офицеры. Тем не менее, молодой князь продолжил службу в армии и в 1736 г., во время штурма Перекопской крепости, проявил мужество, за что, вопреки запрещению, был произведен Б.Х. Минихом в прапорщики (по данным П. Долгорукова, он получил чин офицера за Очаков). После этого В.М. Долгоруков еще раз отличился в ходе Русско-турецкой войны 1735–1739 гг., на этот раз при штурме Очакова в 1737 г.
Далее В.М. Долгоруков участвовал в Русско-шведской войне 1741–1743 гг. В 1747 г. получил звание полковника и стал командиром Тамбовского пехотного полка. В 1748 г. принимал участие в походе русской армии на Рейн. 1755 г. принес Долгорукову звание генерал-майора.
Активно участвовал в Семилетней войне 1757–1762 гг. За отличие в бою под Кюстрином (1758 г.) получил чин генерал-поручика и орден Александра Невского. В сражении при Цорндорфе ранен картечью в ногу. 8 сентября 1761 г. при штурме артиллерийских батарей у Кольберга получил новое тяжелое ранение, а вскоре — чин генерал-поручика. В сентябре же 1762 г. пришедшей к власти Екатериной II был произведен в генерал-аншефы. В 1767 г. получил высший орден Российской империи — орден Св. Андрея Первозванного.
Принял князь участие и в начавшейся Русско-турецкой войне 1768–1774 гг. Зимой 1770 г. получил под свою команду 2-ю армию (сменив генерал-аншефа П.И. Панина) и задачу по овладению Крымом. Отношение к нему в армии было разным: одним нравились его простота и грубоватость, однако других возмущали мужичьи повадки. Общим же местом в характеристике В.М. Долгорукова была смесь аристократических и простонародных замашек, личной храбрости и поразительной малограмотности. Причиной назначения его командующим 2-й армии стала известная его послушность. Однако политические переговоры с крымскими татарами ему не доверили — этот вопрос поручили Е.А. Щербинину.
Забегая вперед, отметим, что В.М. Долгоруков в 1771–1774 гг. проявил себя совсем неплохо, сумев не только быстро овладеть Крымом, но и наладить его оборону. За взятие Крыма получил орден Св. Георгия I степени. Правда, в конце войны все же совершил грубую ошибку, начав выводить войска с Крымского полуострова, несмотря на ситуацию, строго следуя положению Кучюк-Кайнарджийского трактата. Этим он вызвал негодование даже у Екатерины II и был уволен из армии. Тем не менее, в первую годовщину победы над турками, 10 июля 1775 г., получил шпагу с алмазами, алмазы к ордену Андрею Первозванного и приставку к фамилии — Крымский.
В 1780 г. был назначен главнокомандующим в Москву, но уже в 1782 г. скончался. Из особенностей его поведения в 1771–1774 гг. можно отметить чрезмерное стремление запрашивать инструкции из Петербурга, надменность по отношению к подчиненным, крайне сложные отношения с А.Н. Сенявиным, поскольку особенности морской службы он так и не понял.
В заключении приведем выдержку о В.М. Долгорукове из «Записок князя Петра Долгорукова», в которых говорится следующее: «…Василию было запрещено обучаться чему бы то ни было, с перспективой на будущее с 15 лет и до последних дней остаться простым кантонистом. Он стал солдатом; но при взятии Очакова так отличился, что фельдмаршал Миних, очевидец его мужества, еще не зная, кто он, тотчас произвел его в офицеры. Когда же фельдмаршал узнал, что это был Долгоруков, которому было запрещено продвижение по службе, то воскликнул: “Миних никогда не врет; я назвал его офицером, офицером он и останется”. Запрет на учебу помешал князю Долгорукову-Крымскому приобрести необходимые знания: он был настолько неграмотен, что с трудом мог поставить свою подпись. Позднее, уже став московским, обожаемым жителями генерал-губернатором, ему случалось, накладывая резолюцию на представленные на подпись бумаги, делать самые невероятные орфографические ошибки. Его глава канцелярии, Василий Степанович Попов, говорил ему тогда: “Ваше превосходительство допустили ошибку в таком-то слове”, — и тогда князь с досадой бросал перо наземь, восклицая: “Вы просто не умеете чинить мне перья!”»{759}.
Расписание командиров судов Азовской флотилии в кампании 1771 г. Класс и название судна … Командир
Фрегат «Первый» (находился в плавании по Дону) … Капитан-лейтенант О. Кузмищев
Фрегат «Второй» (находился в плавании по Дону) … Капитан-лейтенант, князь А. Гундуров
Корабль 1-го рода «Хотин» … Капитан-лейтенант М. Фондезин
Корабль 2-го рода «Азов» … Капитан-лейтенант С. Тулубьев
Корабль 2-го рода «Таганрог» … Капитан-лейтенант Ф. Неелов
Корабль 2-го рода «Новопавловск» … Капитан-лейтенант И. Баскаков
Корабль 2-го рода «Корон» … Капитан-лейтенант С. Панов; лейтенант С. Раткеевский (осенью)
Корабль 2-го рода «Журжа» … Капитан-лейтенант С. Токмачев
Корабль 2-го рода «Модон» … Капитан-лейтенант В. Федоров
Корабль 2-го рода «Морея» … Капитан-лейтенант Я. Карташев
Корабль 3-го рода (малый бомбардирский) «Первый» … Лейтенант М. Воейков
Корабль 3-го рода (малый бомбардирский) «Второй» … Лейтенант П. Хвостов
Корабль 4-го рода (большой бомбардирский) «Яссы» … Капитан-лейтенант И. Басов
Корабль 4-го рода (транспортный) «Бухарест» … Лейтенант В. Култашев
Дубель-шлюпка … Лейтенант А. Колычев; лейтенант Н. Баскаков
Палубный бот … Лейтенант Я. Панов
Шаития … А. Тверитинов
Поляка … Б. Шишмарев
При проведении Крымской операции войска В.М. Долгорукова и флотилия А.Н. Сенявина, и это особо подчеркивалось, должны были осуществлять самое тесное взаимодействие.[110]
Непосредственно для действий против Крыма из 2-й армии выделялся корпус численностью 27,3 тыс. человек (командовать им должен был сам В.М. Долгоруков).{760} Остальные же силы (более 21 тыс.) оставались для прикрытия коммуникаций.{761} На пуги к Перекопу из 27-тысячного корпуса для самостоятельных действий должен был выделиться отряд под командованием генерал-майора Ф.Ф. Щербатова в составе 3395 человек.{762} После этого корпусу В.М. Долгорукова (где оставалось 23 950 человек) надлежало атаковать непосредственно Перекопскую укрепленную линию, отряд же Ф.Ф. Щербатова должен был, по возможности, одновременно с этим переправиться через Сиваш на Арабатскую стрелку из Геничи.{763} Далее войскам В.М. Долгорукова предписывалось развивать наступление на Кафу, выделив еще один отряд для занятия Козлова. Отряду же Ф.Ф. Щербатова надлежало овладеть крепостями Арабат, Керчь и Еникале.{764}
Таким образом, русским войскам для занятия Крыма и утверждения там нужно было овладеть его основными укрепленными пунктами: Перекопской укрепленной линией с крепостями Ор-Капи, Арабат, Козлов, Кафа, а также крепостями Керчь и Еникале, располагавшимися на восточной оконечности полуострова и контролировавшими Керченский пролив — вход в Азовское море для неприятельских судов и выход в Черное море для русских.{765} Установление контроля над проливом было особенно важно потому, что, опираясь на расположенные здесь крепости, турецкий флот мог запереть флотилию А.Н. Сенявина в Азовском море, при этом сохранив за собой возможность оперировать там, противодействуя флотилии и угрожая ее главной базе, а также восточному флангу русских войск в Крыму. Более того, он мог не допустить переправы русских войск через Сиваш у Геничи.[111]
