— Очень жаль. — Он занес руку.
Джейс говорил, что излюбленное оружие Ходжа — чакра, летающий диск. Клэри успела пригнуться: сверкающий металлический кружок просвистел в нескольких сантиметрах от ее лица и воткнулся в пожарную лестницу. Клэри взглянула на Ходжа. В руках у него был второй диск.
— Ты все еще можешь передумать.
Она инстинктивно выставила вперед руки, но тут же догадалась, что чакра просто разрежет их пополам.
Внезапно между ними появилось серо-черное существо — огромный волк под два метра в длину с яркой белой полосой на угольно-черной шерсти.
Ходж, не выпускавший чакру из рук, побелел как полотно.
— Ты? — выдохнул он. Клэри с изумлением поняла, что он обращается к волку. — Я думал, ты залег на дно…
Волк оскалился. В его совершенно осмысленном взгляде читалась ненависть.
— Кто тебе нужен: я или девчонка? — По вискам Ходжа струился пот, но руки не дрожали.
Волк с глухим рычанием шагнул к нему:
— Не все еще потеряно. Ты можешь вернуться к Валентину…
Волк взвыл и бросился на него. Ходж снова вскрикнул, в темноте сверкнул металл, и с противным звуком чакра вонзилась зверю в бок. Волк попятился, диск вышел из его плоти и с кровавым шлейфом врезался в Ходжа. Тот с криком упал, и волчьи челюсти крепко сомкнулись на его плече. Струя крови, словно краска из пробитой банки, ударила в воздух.
Волк разжал окровавленные челюсти и уставился серыми глазами на Клэри. Она не закричала: в легких просто не осталось воздуха, чтобы издать хоть какой-нибудь звук. Девушка с трудом поднялась на ноги и побежала вон из переулка, к знакомым неоновым огням улицы, к безопасному миру обычных людей.
Сзади раздавалось рычание. Она чувствовала на голых икрах горячее дыхание волка, попыталась ускорить бег… до улицы оставалось совсем немного…
На ее ноге сомкнулись волчьи челюсти. Клэри стана падать, и тут в легких все-таки нашелся воздух, чтобы закричать. Перед глазами все померкло.
Клэри разбудил звук капающей воды. Медленно разлепив глаза, она огляделась и поняла, что лежит на кровати в комнате с грязными стенами. К одной из стен был прислонен перекосившийся стол. На нем виднелся дешевый латунный подсвечник с толстой красной свечой, служившей единственным источником освещения в комнате. Сквозь щели в растрескавшемся потолке сочилась влага. У Клэри промелькнула неясная мысль, что здесь чего-то не хватает, однако она не успела задуматься об этом: в комнате сильно пахло мокрой собачьей шерстью.
Клэри резко села на кровати, и ей тут же пришлось пожалеть о своей неосторожности: голову обожгла острая боль, горло сжалось от рвотного позыва. Хорошо, что она давно ничего не ела, иначе бы ее точно вырвало.
Над кроватью висело зеркало. Клэри взглянула на свое отражение и ужаснулась: от уголка правого глаза к краю рта лицо пересекали параллельные царапины. На правой щеке и на шее засохла кровь. Следы крови виднелись спереди на майке и кофте. Клэри испуганно полезла в карман: слава богу, стило никуда не делось.
И тут до нее дошло, что именно было в комнате странным: одна из стен состояла из толстых вертикальных прутьев. «Это камера!» Чувствуя мощный выброс адреналина в кровь, Клэри поднялась на ноги, однако перед глазами все поплыло. Только не падать в обморок!
Послышались шаги: кто-то шел по коридору. Наконец перед прутьями показался мужчина. Яркий свет лампы, которую он нес в руках, ослепил девушку, уже привыкшую к полутьме. Лицо мужчины оставалось в тени. Он был высокого роста, широкоплечий, с всклокоченными волосами. Когда мужчина открыл дверь и вошел в камеру, Клэри узнала его.
Те же старые джинсы и рубашка, грубые ботинки, неровно подстриженные волосы и старые очки, криво сидящие на носу. Шрамы, которые Клэри заметила на его горле в прошлый раз, зажили, превратившись в бледные полоски. Перед ней стоял Люк.
У Клэри закружилась голова — дали о себе знать истощение, голод, страх и потеря крови. Колени подогнулись, она медленно осела на пол.
В одно мгновение Люк оказался рядом. Скорость его реакции поражала: он успел поймать Клэри до того, как она ударилась об пол.
— Клэри? — обеспокоенно позвал Люк, уложив ее на кровать. — Что с тобой?
Она дернулась в сторону, испуганно выставив вперед руки:
— Не трогай меня!
На лице Люка отразилась боль. Он устало провел рукой по лбу:
— Ну что ж, я это заслужил.
— Да! Заслужил!
Люк внимательно посмотрел на Клэри:
— Я не надеюсь, что ты будешь доверять мне…
— Вот и хорошо! Потому что я и не буду!
— Клэри… — Он взволнованно мерил шагами камеру. — Мой поступок… трудно понять. Наверное, ты думаешь, что я бросил тебя…
— Ты действительно бросил меня! Сказал, чтобы я больше не звонила. Моя судьба тебя не волновала, как и судьба мамы. Все оказалось сплошным враньем!
— Не сплошным.
— Да? Значит, тебя и правда зовут Люк Гэрроувэй?
Он поник головой:
— Нет.
На рубашке Люка расплывалось темно-красное пятно.
Клэри рывком села на кровати:
— Это кровь? — Она даже забыла, что злится.
— Да. — Он прижал руку к кровавому пятну. — Наверное, рана открылась, когда я тебя поднимал.
— Какая рана?
Люк задумчиво произнес:
— Диски Ходжа все так же остры, но рука у него уже не та, что раньше. Похоже, он сломал ребро.
— Кто? — недоумевала Клэри. — Ходж? А когда ты…
Люк молчал, и ей вспомнился волк из переулка: на его черной шерсти виднелась единственная белая полоса. Как раз в нее и угодила чакра.
— Ты оборотень! — догадалась Клэри.
— Да.
— Ты убил Ходжа.
— Нет. — Люк покачал головой. — Только ранил, хотя и прилично. Когда я вернулся за телом, оно исчезло. Выходит, Ходж смог уползти.
— Но ты порвал ему плечо, я сама видела.
— Да. Иначе бы Ходж тебя убил. От него еще кто-нибудь пострадал?
Клэри прикусила губу. Во рту сразу почувствовался вкус крови, однако это была старая царапина от когтей и клюва Хьюго.
— Джейс. Ходж вырубил его, а потом отдал… Валентину.
— Валентину? — В голосе Люка послышалось нескрываемое изумление. — Я знаю, что Ходж отдал ему Чашу, но, оказывается, еще и Джейса…
— Откуда ты знаешь про Чашу? — начала было Клэри и тут же догадалась: — Ясно, из моего разговора с Ходжем в переулке. А потом ты на него прыгнул.
— Я прыгнул на Ходжа, потому что еще чуть-чуть — и ты бы погибла.
Дверь камеры открылась, и внутрь вошел высокий мужчина в сопровождении хрупкой женщины, ростом не больше ребенка. Оба были в джинсах и хлопковых футболках. Их неухоженные волосы разлетались в разные стороны: у женщины — светлые, а у мужчины — черные с седыми полосами, как у барсука. Лица незнакомцев поразили Клэри — и старые, и молодые одновременно: кожа не тронута морщинами, однако в глазах страшная усталость.
