ночь. Егоровых за пределами Казани он сюда не включал – на это никаких ресурсов не было. План заключался в том, что некоторые дежурят по отдельным адресам, а Гарик с Шигабутдиновым выступают в качестве мобильной группы на машине. Ну и есть ещё вневедомственная охрана, но толку от них маловато, чудом будет, если вовремя смогут предупредить.
В дверь постучали.
– Открыто! – крикнул Гарик. – Элла, ты быстро ты.
Родственница в тяжёлой шубе вошла в кабинет, придирчиво осматривая обстановку. Её взгляд задержался на компьютере и потом перескочил на Гарика.
– Мило тут.
– Спасибо.
– Не буду терять время, Игорь. Дело такое. Мы едем к моей маме на ночь. Ты посидишь с Сашей.
– Чего?
– Ничего сложного, – махнула она рукой. Через час приезжай к нам, поиграешь, уложишь и всех делов.
– Я не могу!
– Других вариантов нет, – заявила Элла. – Сам продинамил меня с ёлкой, теперь отдувайся.
– Но!
– Неужели Сашку одного оставишь? – фыркнула она. – Вот ключи. Давай, Игорь, займись делом уже.
Элла, ураганом пройдя до двери, исчезла. «Её бы в разведку, –вдогонку подумал Гарик, – неприятеля вербовать. Вот не хватало-то. Капитан Пушистик, что же с тобой делать-то?»
Дверь снова открылась. На пороге возникла бравая Анька в сапогах, короткой дублёнке и кожаных перчатках. В руках она держала массивный чёрный «дипломат».
– Игорь, кто это был? – встревоженно спросила она.
– Родственница, – мрачно ответил Гарик.
– Но зачем?
– Припахать меня как няньку.
– Не помню, чтобы тебя беспокоили родственники в последний день цикла.
– Да, – согласился Гарик – Где-то я напортачил… Надо придумать, что делать с племянником.
– У нас есть более важные задачи.
– Знаю-знаю. Разберусь я, Анна Сергеевна. Вижу, ракетницы принесла?
Анька деловито раскладывала оружие на столе. Кроме двух ракетниц с дополнительными зарядами, они располагали парой боевых ножей и факелами с короткой рукоятью, к которым прилагались охотничьи спички. Неплохо-неплохо.
– Григорян прислал весточку, – сказала Анька. – Кажется, у нас есть главный кандидат.
– Он нашёл мальчишку – хомо новуса?
– Не совсем. Григорян обошёл все адреса, и в одном ему сказали, что Егоровы уехали в Москву. Знаешь когда? Примерно в двадцатых числах января.
– То есть мальчик может в начальные дни цикла ехать на поезде?! Поэтому его нет в Казани! А остальные Егоровы на месте и не стали хомо новусами. Ну а в Москве? Ах да, мы не успеем выяснить. Но это отлично, Анна Сергеевна! Значит, мы знаем, где будем дежурить! Какой там адрес?
– Вернадского.
– О! Супер. Это как раз через дом от Капитана Пушистика.
Анька с укоризной посмотрела на него.
– Я же говорил, что всё улажу, – довольно развёл руками Гарик.
***
Этот мир вызывал боль. Пространство наотмашь било по глазам белым отражённым светом снежного покрова. Ратмир неохотно сделал шаг за пределы очерченной территории. Снежок противно заскрипел под ботинками. Кажется, он на кладбище. Точно, кладбище. И пентаграммой вытоптанный снег между могил. Только тут Ратмир заметил человека-маяка. Перепуганная насмерть девчонка с перебором косметики. Ещё и свечи принесла – вон, под стеклянным колпаком горит.
– Погаси! – потребовал он.
Девчонка шарахнулась назад, но уткнулась спиной в оградку и замерла.
Ратмир пнул колпак ногой – свеча выпала на снег и, жалобно пшикнув, погасла. Давно его не призывала Паутина.
– Ты что, сатану вызываешь? – спросил он насмешливо. Хотя торчать в холодном застывшем мире под мёртвой Луной, пожалуй, достойно демона.
Девчонка помотала головой.
– Но считай вызвала.
Ему нравилось, что она дрожит от страха. Тот холод, который Ратмир источал собой, вызвал бы дрожь и на жарком пляже.
– Как тебя зовут?
– Ггу-ззель, – выговаривала она. – Я член Ордена.
– Член? – задумчиво переспросил Ратмир. В её глазах что-то вспыхнуло. Да, этот огонёк ему был знаком по прошлой жизни. Но сейчас, увы, голод был другим. Для его вызова специально используют новичков типа этой дурёхи. Их не жалко.
– Ты принесла мне одежду?
Она закивала. Куда-то тычет. А, пакет.
– Обувь?
– Там же. Ботинки сорок пятого размера, других не нашла.
Ратмир вытряхнул пакет на снег и стал одеваться. Местная одежда нужна была не для тепла, а чтобы не выделяться из окружения.
– Средство передвижения?
– М-мотоцикл. Здесь рядом, у входа на Арское кладбище. Там есть документы и карта города. В бардачке.
Ратмир поднял руку. Ключи прилетели ему в ладонь.
– Почему на кладбище? – спросил он.
Гузель пожала плечами.
– Мм-не показалось, что так легче настроиться.
Ратмир кивнул, другого он не ожидал.
– Пришло предупреждение, что вашу цель могут охранять.
– Дозор?
– Кажется.
– Где выход?
Она махнула рукой. В её глазах по-прежнему горел испуганно-шаловливый огонёк. Ратмир, не удержавшись, протянул ей руки. Гузель поднялась, уставившись на него большими чёрными глазами.
– Знай, – сказал он ей тихо, – я пью твою жизнь.
Когда он садился на мотоцикл, мир уже не казался таким ярко-светлым. Он стал таким, каким и должен был быть – серым, в которым единственно ярким был фонарь Луны.
***
Родственников Гарик застал на последней стадии сборов.
– Надо же, пришёл, – с лёгким удивлением поприветствовал его Алексей.
– Да, мне совершенно нечего делать, – саркастически ответил Гарик. – А чего это вы на ночь глядя?
– Хотели утром, но вспомнили о тебе.
– Понятно.
– Небось пожалел, что билеты на ёлку не купил?
Гарик не ответил. С Эллой они сухо поздоровались, она наскоро дала ему указания по ужину, купанию и прочим делам.
Наверное, единственное, что Гарика согревало во всем этом безобразии, это восторг Капитана Пушистика.
– Зязя Иго!
И потащил его играть. Гарик предусмотрительно захватил с собой рацию. Новый план, в сущности, был прост – Анька вместе с Быковым приглядывали за квартирой Серёжки Егорова на Вернадского. А Шигабутдинов колесил по остальным адресам. Последнее было сделано скорее для галочки – Гарик ставил всё на Вернадского. Ближе к ночи можно было усыпить племянника и самому выйти в дозор.
– Игорь, приём!
– Анна, приём!
Анька любезно позволила называть её только по имени – для экономии времени.
– Алмаз вернулся. По всем адресам спокойно. Приём!
– Хорошо, продолжайте наблюдение. Приём!
Рация помолчала и осторожно поинтересовалась.
– Когда там отбой? Приём.
Гарик окинул поле битвы – на полу вперемешку валялись
