Том ушел с Эббой.
Дверь поддалась с четвертого удара, и Гарри схватил Гарета, который собирался броситься внутрь, за плечо.
— Колодец, — напомнил он.
Отодвинув его в сторону, Гарри обвел фонарем маленькую хижину. Здесь была всего одна комната, примерно четыре метра в длину и три в ширину. Подняв руку, он мог бы дотянуться до стропил крыши. В центральную поперечную балку было вкручено большое металлическое кольцо. Под ногами у них был дубовый пол.
Гарет прошелся по комнате, выстукивая каблуками половицы.
— По звуку там все сплошное, — сказал Гарри.
Гарет покачал головой.
— Здесь звук другой, — сказал он.
Гарри вслушался. Гарет переходил с одного места на другое, с силой топая ногами. Отличия были минимальными.
Гарри принялся медленно обходить хижину, светя фонариком под ноги и высматривая любые неровности, которые могли указывать на то, что половицы поднимали. Он ничего такого не заметил. За исключением небольшого круглого отверстия в одной из досок в полуметре от входной двери.
— Что это? — спросил Гарет.
Гарри вставил в отверстие мизинец и покрутил им.
— Дырка под винт, — сказал он. — Я чувствую резьбу. Сюда должно что-то вкручиваться.
Он посветил фонариком по сторонам, как будто то, что должно было сюда входить, могло удобно висеть где-то на крючке.
— Что-то вроде этого, — сказал он, освещая кольцо в перекрытии крыши.
Гарет посмотрел вверх, потом направился в дальний конец комнаты.
— Или этого, — сказал он, показывая на такое же кольцо, закрепленное на задней стене.
Чуть ниже, прямо под кольцом, находился изогнутый кусок металла, который Гарри узнал сразу же. У него дома было несколько таких. Они служили для того, чтобы крепить шнур, поднимавший и опускавший римские жалюзи.
— Это подъемный механизм, — сказал Гарет. — Дай-ка веревку. Гарри подал ему моток, который они прихватили с собой.
Гарет продел один конец веревки сначала через кольцо в стене, а потом через кольцо в поперечной балке. Затем подтянул этот конец к месту, где присел Гарри.
— Здесь кольца нет, — сказал Гарри.
— Конечно. И не должно быть, — сказал Гарет. — Если бы оно торчало тут, было бы слишком просто попасть в колодец. Видимо, его снимают для безопасности. Возможно, оно у Джиллиан.
Гарет припал к половицам.
— Джо! — закричал он. — Джо!
Гарри вздрогнул. Гарет вскочил, полез в ящик с инструментами и вытащил оттуда долото. Он вставил его в щель между досками и с силой ударил молотком. Дерево раскололось. Гарет бил снова и снова. Потом нашел в ящике еще одно долото и молоток и бросил их Гарри.
— Давай с другого края! — скомандовал он.
Гарри нашел узкую щель и начал целить то же самое. Дерево было старым и откалывалось довольно легко. Он прошел несколько сантиметров вглубь, когда долото едва не вырвалось из его рук и не провалилось.
— Я пробил, — сказал он. — Здесь яма.
Гарет продел конец веревки через свое отверстие и направил его к дыре в половице, сделанной Гарри. Гарри просунул в образовавшуюся щель пальцы, нащупал веревку, потянул, и она вылезла наружу. Выхватив у него конец веревки, Гарет завязал ее, а потом вскочил и перешел на другую сторону комнаты.
— Отойди в сторону, — сказал он. — Прижмись к стене.
Вздрагивая при каждом шаге, Эви возвращалась в дом, думая о том, как достать из машины свой мобильный. Открыв входную дверь, она прислонилась к косяку, чувствуя, что в любую минуту может упасть. Из-за угла дома вышла темная фигура.
— Элис? — неуверенно позвала Эви. Нет, слишком высокая для Элис.
— Это я, — ответил женский голос.
Фигура вышла на свет. Дженни Пикап. Подруга Элис. Она уже была здесь сегодня, помогала с детьми. Слава богу!
— Дженни, Том тоже пропал. — Эви задыхалась, каждое слово давалось ей с трудом. — Нам необходима помощь, — сумела произнести она. — Он ушел с той девочкой, о которой рассказывал. Той, которая страдает дефицитом гормонов.
Дженни на мгновение нахмурилась и оглянулась через плечо, потом сделала шаг вперед.
— Эви, вы выглядите просто ужасно, — сказала она. — Пойдемте в дом. Позвольте мне вам помочь.
— Мы должны вызвать полицию. Том пропал. И я понятия не имею, где сейчас Элис.
Дженни положила одну руку на дверь, а второй легонько обняла Эви.
— Успокойтесь, — сказала она. — Вам нужно отдышаться. Полиция уже едет сюда.
— Правда?
— Ну конечно, — ответила Дженни. — Я сама звонила Брайану. Он сказал, что они будут через десять минут. И еще Элис просила меня присмотреть за Милли. А вам определенно необходимо присесть.
— Вы видели Элис? — спросила Эви, отстраняясь, потому что эта женщина стояла так близко к ней, что просто невозможно было не отступить. — Том пропал, нам нужны люди, чтобы начать искать его.
— Эви, успокойтесь, его уже ищут. Послушайте меня.
Эви заставила себя посмотреть на Дженни, в ее спокойные глаза цвета лесного ореха. Ее самообладание почему-то оказалось заразительным. Судорожное дыхание Эви начало приходить в норму.
— Мы только что натолкнулись на Элис в переулке, — сказал Дженни, медленно выговаривая слова, как будто теперь она была психиатром, а Эви — ее истеричной пациенткой. — Нас было несколько человек: я, отец, Майк и один из его людей. Все они пошли помогать в поисках. Том не мог уйти далеко. — Она замолчала и провела рукой по своим длинным светлым волосам. Они были распущенными и влажно поблескивали снежинками. — Особенно, если он ушел с Хэзер, — продолжила она. — У нее не хватит сил уйти далеко. И полиция будет здесь с минуты на минуту.
Слава богу! Что же она должна сейчас сделать? Проверить, как там Милли. Эви повернулась к лестнице, сделала два шага и схватилась за перила. Дженни у нее за спиной захлопнула дверь.
— Хэзер? — повторила Эви.
Только сейчас слова Дженни дошли до нее, и она обернулась. Из Хэзер в устах двухлетнего ребенка получилась Эбба.
— Девочка, которая увела Тома, — сказала она. — Ее зовут Хэзер? Так вы знаете, кто она?
Гарри, прижавшись к двери хижины, смотрел, как Гарет натягивает веревку. Сначала ничего не произошло, а потом край доски, которую они продолбили, дрогнул. Гарет потянул еще немного, и пол, за исключением полоски шириной сантиметров сорок по периметру, начал подниматься. Это была громадная крышка с петлями у задней стены. Сдвинувшись с места, дальше она пошла легко. Через несколько секунд Гарет окончательно поднял ее, и она с глухим стуком откинулась на стену.
Гарри шагнул на первоначальный пол хижины, сделанный из грубого камня. Краем глаза он видел, что Гарет отвязывает веревку и обходит крышку, чтобы присоединиться к нему. Рассмотрев провал под ногами, Гарри занервничал, опустился на колени и дальше передвигался уже на четвереньках.
Из-под земли плыл запах, заставивший его вспомнить давно заброшенные церкви. Он ожидал, что колодец — если они действительно нашли его — будет иметь идеально круглую форму. Но этот был выкопан как-то коряво и выглядел незаконченным, а камни, которыми были выложены его края, — грубо обтесанными и угловатыми. В глубине провала можно было рассмотреть что-то на метр, не больше. Темнота казалась такой плотной, что, похоже, он мог бы смело ступить на нее. Рядом с ним на коленях уже стоял Гарет.
— Подай мне фонарь, — попросил Гарри, не отрывая взгляда от колодца.
Гарет не пошевельнулся.
— Мне нужен фонарь, приятель, — сказал Гарри. — Я не могу до него дотянуться.
Он потряс напарника за плечо и указал на лежащий на земле фонарь. Гарет повернулся, словно во сне, протянул руку и подал ему фонарь.
Руки Гарри были влажными от чего-то, что, не будь ночь такой холодной, он принял бы за пот. Он взял фонарь, подобрался к краю колодца и посветил в него. Казалось, луч, словно камень, вертикально упал куда-то в глубины земли. Гарри показалось, что он видит кладку, едва удерживаемую растрескавшимся раствором, различает цепляющуюся за стены слизь, возможно, какую-то форму растительности, способной обходиться без света. Где-то далеко, на много метров внизу, он как будто даже рассмотрел воду. Единственное, что он видел четко, была одна вещь, от которой он сейчас не мог оторвать глаз: ржавая цепь, вбитая в стену на метр ниже края, конец которой исчезал там, куда уже не доставал луч его фонаря.
Он обернулся и понял, что Гарет тоже видит это. Какие-то разговоры были бы пустой тратой времени и сил. Гарри обошел колодец, лег на его край и взялся за цепь рукой.
Дженни стояла возле входной двери. Через разноцветное стекло окна в прихожей пробивался свет уличного фонаря, придавая ее волосам причудливый пурпурный оттенок. Лицо ее было белым, как снег на улице.
— Конечно, я знаю, кто она, — печально сказала Дженни. — Она живет со мной в одном доме уже больше десяти лет. Это моя племянница.
