Шаман предложил для надежности отправить Алекса в поселение, но столкнулся с на удивление единодушным возражением и от брата, и от Жака. И вновь меня посетило неприятное чувство, будто Хранитель Земли что-то задумал. Не в нашу пользу.
– Десять секунд до начала сеанса связи, – выдернул меня из размышлений механический голос.
Оборудование было установлено на ближайшем дереве. Правитель знал, что голофоны на землях Хранителей не работали, поэтому мы принесли древний переносной коммуникатор одного из поселенцев, передающий звук и черно-белую картинку. Нам больше и не надо было. Помня указания Жака, я переплела пальцы, опустила взгляд и плечи.
– Кого я вижу? – раздался скрипучий голос Правителя, настолько неприятный, что я едва подавила желание передернуть плечами. – Неужто Жак Беннет решил вернуться к прямым обязанностям? – издевательски спросил он.
– Я никогда не забываю о долге перед Материком, – спокойно ответил Жак.
За несколько секунд он изменился до неузнаваемости, снова превратившись в того пугающего мужчину, которого я впервые встретила в коридоре научно-исследовательского центра. Мельком бросила на него взгляд: глаза непроницаемые как свинцовые тучи перед бурей, губы плотно сжаты, руки свободно висят вдоль тела. Жак показывал, что уверен в себе на сто процентов.
– У меня для вас приятный сюрприз, Правитель, – продолжил он. – Узнаете эту девушку? – Жак кивнул в мою сторону.
– Посмотри на меня, неизвестная пока девица, – приказал Джонатан Эрроу. Я покорно подняла взгляд ровно до верхней пуговицы на его рубашке. – Это, действительно, та, о ком я думаю?
– Да, – подтвердил Жак.
– Удивительно похожа на мать, – сказал Правитель.
– И полностью в моей, а значит, и в вашей власти, – добавил Беннет.
– Рассказывай, как тебе это удалось, – снова не попросил, а приказал Джонатан. – Я весь внимание.
– Все женщины падки на слова и лесть. – Жак криво улыбнулся. – Впрочем, как и на обещания.
Показалось, что я услышала гневное сопение брата. На удивление, меня саму эти слова не задели. Интуиция по-прежнему утверждала, что Жаку можно верить, да и предложениями выйти замуж не разбрасываются. Я сосредоточилась на дыхании, чтобы не выдавать совсем не те эмоции, которые положены по сценарию встречи, но и нить разговора старалась не упускать. А то обратится Правитель с вопросом и выяснит, что я витала в облаках, вместо того чтобы с трепетом ждать решения наших с братом судеб.
Через несколько минут стало понятно, что Правитель поверил в историю, рассказанную Жаком, или умело притворился. Дальше в разговор вступил и Хранитель, которому пообещали меня не трогать и оставить в поселении вместе с братом, после того как откроется портал. И конечно, все понимали, что Джонатан Эрроу не станет выполнять это обещание. Дальше мужчины обсуждали план действий по подпитке источника и открытию портала.
Ко мне Правитель обратился в самом конце и задал только один вопрос: «ты хочешь прожить остаток жизни спокойно и того же для брата? Тогда без глупостей и фокусов, хорошо?». Естественно, я ответила «хорошо», по-прежнему не поднимая глаз. Похоже, Джонатана устроила показная покорность его воле. Но все мы выдохнули с облегчением, только когда выключили и разобрали коммуникатор.
Весь обратный путь молчали, словно боясь спугнуть удачу. На подходе к дому Хранитель Земли сказал, что ему нужно посовещаться с остальными Хранителями. Алекс посмотрел на то, как Жак меня обнимал, и вызвался пойти с шаманом. Тот, к нашей общей радости, не возражал. Сказал только, что собрание будет проходить в доме Хранительницы Воздуха, и предложил присоединиться, если мы захотим. Мы с Жаком одновременно кивнули и, кажется, оба подумали, что вряд ли присоединимся. Когда брат с Хранителем скрылись за поворотом, Жак подхватил меня на руки и стремительно занес в дом.
Как только захлопнулась дверь, он поставил меня на ноги и поцеловал. Жадно, яростно, грубо, до стука зубов и прикушенных губ. Я отвечала не менее требовательно, стирая этим поцелуем скрипучий голос в голове и, хоть и показной, но лёд в любимых серых глазах. Мы даже не удосужились добраться до спальни, чтобы утолить первый чувственный голод. И пик страсти настиг нас обоих слишком быстро.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Следующий раз мы утоляли этот голод в душе, уже медленнее и основательнее. Жак ласкал каждый миллиметр моего тела, прикусывал скользкие от воды потвердевшие соски, заглушал стоны поцелуями, а потом долго, размеренно и качественно освобождал мою голову от всех мыслей глубокими толчками, неторопливо и неизбежно приближая к вершине удовольствия.
«Моя, теперь совсем и только моя», – говорило каждое его движение внутри, каждый поцелуй и откровенная ласка.
«Твоя. И ты теперь только мой», – говорило моё тело, оплетая ногами его талию и стремясь принять в себя твердое мужское естество как можно глубже.
Мы так плотно сплелись телами, чувствами и душами, что не разобрать, где заканчивалась я и начинался он. Никогда не думала, что смогу стать с кем-то настолько близкой. Страх и эйфория смешались, накрыв новой, необычайно сильной волной чувственного удовольствия, отголоски которого ещё долго пробегали по телу, заставляя вздрагивать от самого легкого прикосновения.
Наверное, последствия общения с источником не прошли даром, и я едва могла удерживать глаза открытыми.
– Спи, сокровище, – чутко уловив моё состояние, сказал Жак. – Я буду рядом.
Проваливаясь в сон, я успела только подумать о том, что сдерживающий силу амулет не надела, но близость с Жаком не вызвала неконтролируемого выплеска силы. Значит ли это, что я наконец-то подружилась со стихией?
ГЛАВА 2. Окно в Бездну
Утром подаренное Богиней спокойствие никуда не исчезло, чего я в глубине души немного опасалась. Впрочем, любые опасения и сомнения быстро пришлось отбросить: дверь тихо скрипнула, и в комнату без стука вошла Ника.
– Язык не поворачивается желать доброго утра в такой день, – поморщившись, сказала она. – Пожелаю просто удачи. Нам всем.
– И она будет с нами, – отозвалась я одной из ритуальных фраз стражей.
Подруга усмехнулась и едва заметно покачала головой. Будто говоря: наша удача зависит от нас самих.
– Настрой, судя по всему, философский? – спросила Ника.
– Давно не чувствовала себя такой спокойной, – призналась я. – И знаешь, похоже, влияние Богини здесь ни при чем. Сегодня всё так или иначе закончится. Я просто безумно устала ждать. Устала от постоянного напряжения. Никогда не ощущала такой кристальной ясности и четкости восприятия.
– Из тебя получился бы хороший страж, – выдала Ника. – Для нас это привычное состояние перед серьёзной схваткой. С таким настроем нет права на поражение.
Я криво улыбнулась. Судьба всегда может смешать карты, и никакой настрой не поможет. Мысль материальна, да, в этом нет сомнений. Но и слепо верить в успех тоже чревато. Я старалась удержать чашу весов в равновесии, и пока это, вроде бы, удавалось.
– На сборы у нас чуть меньше двух часов, – сказала Ника. – Постарайся за это время не потерять нужный настрой. – Если понадоблюсь, я во дворе.
Оставшись одна, я приняла душ, тщательно вымыла, просушила волосы и свернула их тугим узлом на затылке, закрепив несколькими острыми шпильками. Они тоже могли стать смертельным оружием в умелых руках. Мои руки благодаря стараниям Ники и памяти одного из прошлых воплощений стали вполне умелыми. Могла бы я подумать ещё несколько месяцев назад, что буду сражаться наравне со стражами? И в страшном сне не могла я увидеть, как воткну нож в живого человека…
Я покачала головой и закрепила на поясе ножны с кинжалом Алекса. Сейчас не время для подобных рассуждений. Если у нас всё получится, подумаю об изменениях позже, а если нет – и думать ни о чем не придется. Поверх майки с тонкими бретельками я надела прочную хлопковую рубашку и повязала на пояс джинсовую куртку. Свободные льняные брюки серо-коричневого цвета и удобные кроссовки на толстой подошве дополнили образ. В рюкзак забросила смену белья, футболку, телефон, зарядное устройство, загранпаспорт, немного наличных и банковскую карту. Несколько раз материализовала и растворила кинжал Тьмы и спустилась на первый этаж.
