Командующий 50 армией
генерал-майор Петров
Член Военного совета
бригадный комиссар Шляпин
Зам. нач. Оперотдела штарма 50
майор
Гаран» [97] .№ 2
Из дневника майора НКВД Ивана Шабалина
В немецких архивах, захваченных нашими войсками в Германии, был обнаружен дневник майора государственной безопасности И.С. Шабалина.
Первые записи коротки и деловиты.
12.08.1941 г. Шабалин выехал из Улан-Удэ в Москву: «На вокзале провожали меня Надежда, Петров, Ильин и Козырев. Мое мнение: надолго, может быть, даже навсегда расстаюсь я с моей семьей и моими добрыми, дорогими друзьями».
21.08.1941 г. прибыл в Москву. «И к моему удивлению, немедленно получил назначение». «Начинаю с формирования Особого отдела 50-й армии». «Был в наркомате. Читал приказ. Получил звание майора государственной безопасности». «Получаем обмундирование. Я принес товарищу Борисковскому шинель».
Вскоре Шабалин и его отдел добрались до места назначения – деревня Вышковичи близ Брянска. И тут – тревожная запись: «29.08.41. Принял дела. Аппарат бежит. Противник предпринимает налеты на г. Брянск. Самолеты немцев безнаказанно летают. Наших ястребков пока что не видно».
«4.09.41. Брянск сильно пострадал от атак немецкой авиации. Целые кварталы разрушены. При посещении линии фронта я купался в Десне. Наблюдал бомбардировку нашей передовой линии немецкой авиацией. Атака продолжалась почти 2 часа и была ожесточенной.
6.09.41. Армия не является такой, какой мы привыкли представлять. Громадные недостатки. <…> Положение с личным составом очень тяжелое. Почти весь подобран из людей, родина которых занята немцами. Они хотят домой. Бездеятельность, отсиживание в окопах деморализуют красноармейцев. Есть случаи пьянки командного и политического состава. Люди иногда не возвращаются из разведки. Говорил с командующим армией. Знает ли Москва действительное положение дел?
1.10.41. Я встал рано утром. Из Москвы прибыли тт. Тутушкин и начальник особого отдела фронта Бегма. Выехали в дивизии. В дивизиях дело обстоит неблагоприятно как с нашим аппаратом, так и с командно-политическим составом. Он работает плохо. Уроком будет для нас произошедшая катастрофа с 42 красноармейцами в 258-й стрелковой дивизии и подобное же дело с 18 людьми в 217-й дивизии [98] . Позорно, что расследование дела не приносит результата.
ВЫВОД. Положение 50-й армии не блестяще. От нас и от командования требуются жесткие мероприятия. Многие военные инстанции и часть нашего аппарата работают все еще как в мирное время. Ночью люди на передовых позициях спят; немцы выставляют посты и уходят для ночевки в деревню. Это не война, это пародия.
2.10.41. Я встал в 8 часов утра, позавтракал: хлеб, сыр, чай с сиропом. Лежит донесение о том, что противник наступает на фланге 13-й армии. У нас беспрерывно слышна артиллерийская стрельба. Вчера был захвачен военнопленный немец, оборванный и обовшивевший молокосос. Настроение у них нисколько не воинственное. В голове у них пустота, буквальный мрак. Я этого не ожидал.
В 17.00 противник наступает по всему фронту, на нескольких участках он оттеснил наши войска, форсировал Десну.
3.10.41. Я спал в землянке. Встал в 7.30. Кричат, что прибыл тов. КОЛЕСНИКОВ. Мы обменялись мнениями. Позорно, что враг снова одержал победу, прорвал позицию 13-й армии, занял гор. Кромы, находящийся в 30 км от Орла. Отрезает нас. <…> Выехали на участок 258-й дивизии. Огонь нашей артиллерии силен, пехота готовится к атаке. Есть приказ возвратить потерянные позиции. Вечером, когда я пишу эти строки, положение еще не прояснилось. Подразделения связи работают плохо. Штаб – то же самое. В тылу сидят трусы, которые уже готовятся к отступлению. О боже, сколько льстецов здесь! К. говорит, что в Орле НКВД уже эвакуируется. Но от нас до Орла еще 150 километров! Хорошо продуманный штурм – и немцы побегут. Их силы в сравнении с нашей армией, видимо, истощены, и наше отступление кажется немцам отчасти неожиданностью. Еще 1.Х.41 у нас появился один немецкий солдат и заявил: «Завтра мы атакуем вас по всему фронту». Он видел в нашей армии силу, однако эта сила задрожала и дала противнику возможность форсировать безнаказанно Десну в нескольких пунктах.
Однако на участке 258-й стрелковой дивизии наша артиллерия хорошо поработала, и противник оставил на поле боя много убитых.
4.10.41. Рано утром я с товарищем К., который прибыл из деревни Т., пошел к Петрову. Мы сидели около 2 часов и обменивались мнениями. В 12.00 выехали в Дядьково. В пути встретили комиссара 217-й дивизии. <…>
Положение 217-й дивизии следующее: 2.10.41 немцы провели усиленную артподготовку, разбили пулеметные гнезда и перешли в атаку. Немецкая авиация не давала нашим возможность развернуться.
РЕЗУЛЬТАТ: дивизия разбита. Полк № 766, находившийся на правом фланге, потерян. От 755-го полка осталось человек 20. Дивизия потеряла руководство. Красноармейцы оставлены на произвол судьбы.
Сегодня немцы не наступают, только ведут разведку. По-видимому, у них здесь много сил. Нужно бы теперь наступать, но для этого ничего нет. Две бессильные армии стоят друг против друга, одна боится другую. Вечером: говорят, Орёл горит. Нас обошли. Весь фронт, т. е. 3 армии, попали в клещи, в окружение, а что делают наши генералы? «Они думают». Уже стало привычкой: «Я уклоняюсь от окружения, мы сдаем фронт», а что же теперь? Но, надо сказать, отдельные участки фронта удивительно устойчивы, это было врагу неприятно. Но, несмотря на это, мы уже наполовину окружены, что будет завтра?
Говорил с командующим армией генерал-майором Петровым. Он сказал, что фронт не может больше помочь, и спросил меня: «Сколько людей расстреляли вы за это время?» Что это должно означать?
Комендант принес литр водки. Ах, теперь пить и спать, может, будет легче. Перспективы войны далеко не розовы.
5.10.41. Мы встали в 8.00 утра. Я поехал бриться. Большая очередь, не стал ожидать. Поехал на участок 260-й стрелковой дивизии. <…> С начальником особого отдела тов. Клейманом пошел обедать. Обед был отличный, обслуживание тоже. Дивизия отошла очень немного, имеет большие потери, против нее противник сосредоточил 3 дивизии. Немцы идут в атаку во весь рост. Наши солдаты буквально косят их.
ВЫВОДЫ: дивизия дерется отлично, красноармейцы храбры.
Немецкие солдаты имеют только куртки, они снимают с убитых красноармейцев шинели и носят их. Для отличия отрезают рукава до локтей. Танки отправились в направлении Брянска.
6.10.41. В 9.00 К. возвратился с фронта. Говорит, что штаб переехал. Остались военный совет и оперативный отдел. Особый отдел полностью отрезан. Он (К.) возвратился поэтому к нам. Был около 2 часов, теперь едет в штаб фронта. У него болит сердце. Я не советовал ему ехать, затем сказал: «Поезжай, только вечером возвращайся обратно». В 15.30 сообщили, что танки противника окружили штаб фронта. Происходит стрельба. <…> Брянск горит, мосты не взорваны. Гвардейский дивизион уехал в распоряжение командира 290-й пехотной дивизии. Паники нет, но состояние нервозное.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
