более зрелых и сильных, и никто из них не выжил. Пойдем со мной. Отдай мне своего леопарда в услужение, и ты сможешь прожить долгую и спокойную жизнь.
Небо над головой похоже на кровоточащую рану, а ветер, который вроде уже утих, начинает дуть с новой силой.
Нкили выплевывает изо рта какую-то алую мешанину и кричит.
– Ты обманула меня! – кричит она Повелительнице и кидается к Озомене, забыв про леопарда и опасность, которую он для нее представляет. – Ты не посмеешь забрать ее, не вернув мне отца!
Озомена что есть силы отталкивает ее, вкладывая в это движение всю свою обиду от предательства и весь свой гнев и боль.
– Никто и никогда не смеет увести меня отсюда! – Озомена расправляет плечи, шумно дыша.
Нкили распласталась на земле, на лице ее написано изумление. Зло сплюнув, она потирает ушибленную грудь. Озомена машинально протягивает руку, чтобы помочь подруге подняться, но вдруг передумывает.
«Сейчас», – мысленно говорит она леопарду. Сейчас самый подходящий момент, чтобы им слиться, но леопард прилег на землю и лежит неподвижно, как статуя, глядя перед собой.
Не отрывая глаз от леопарда, Повелительница костей обращается к Озомене:
– То есть ты отменяешь нашу договоренность.
– Но вы только что поступили именно так же. – Озомена указывает на Нкили. Футболка девочки пропитана кровью, с подбородка свисают длинные кровавые нити: похоже, она сломала себе зуб, а то и не один. Нкили бережно сжимает в руке косточку.
Повелительница костей ударяет тростью о землю и гневно говорит, обращаясь к Озомене:
– Глупая девчонка! Я жила на свете уже задолго до появления твоих предков. Я видела, когда подобные тебе ублажали тщеславие богов. Да что ты вообще можешь знать? Твоя жизнь не ценнее жизни мелкой мошки.
Озомена отвечает неспешно, в каком-то смысле рассуждая сама с собой:
– Я знаю, что вы не можете увести меня насильно. Для этого требуется и мое собственное согласие, и согласие моего чи. Иначе вы не стали бы так утруждать себя. – Озомена говорит, и истинность ее слов отзывается в сердце, в мозгу, в кровотоке, во всем ее организме. Начав говорить, она еще не была уверена, но сейчас все сомнения отринуты. – И не стоит думать, что ваши угрозы способны подействовать на каждого.
«Нет таких дверей, которые не смог бы открыть леопард своей когтистой лапой».
– А если вы будете мне угрожать, то клянусь всеми своими предками, что буду преследовать вас во всех мирах и за пределами жизни. Вы думаете, что так уютно обустроились в своем царстве? Я уничтожу и его. – Опять запершило в горле, и Озомена закашлялась. Но теперь ее ноздри улавливают не только гневные вибрации Нкили, но и запах дыма. Что-то горит.
– Ты пойдешь со мной, или я велю своим изголодавшимся духам спалить дотла эту школу. Ведь если духам не хватает тепла в их телах, они берут его из огня. А мои духи, что орудуют сейчас, очень голодны и разгневаны. – И тут Повелительница костей начинает расти, увеличиваясь в размерах, словно тесто на дрожжах. Она вскидывает свою резную трость, угодив ею в левый висок Озомены. Тут леопард делает прыжок и обрушивается на бабуина, прокусывая мощной челюстью его череп. В черном небе раскрываются створки, сквозь которые вылетают новые столбы смерча. Девочка приседает на корточки, обхватив голову руками. Глотая слезы, она пытается подняться, думая о том, насколько же она хрупка и беззащитна под ударами трости. Сразу вспомнились стычка с Бенджамином, жестокосердие Мбу и другие подобные ситуации. Она прислушивается к себе, голова ее словно сгусток из криков боли, когда ты оказываешься на краю. Эта женщина права. Все заблуждения о собственном величии мигом улетучились, и она чувствует себя обыкновенной девочкой, сотканной из плоти и крови. Между тем леопард и второй бабуин кружат вокруг друг друга, рыча и оскалив зубы, и Озомена понимает, что если прямо сейчас она не станет леопардом, то упустит свой шанс и погибнет.
Нет, – возражает она сама себе. Ее сестра очень поменялась, теперь она на ее стороне, а Бенджамин остался в прошлом. Существует только здесь и сейчас.
Повелительница костей подходит к Озомене и снова заносит над ней трость.
– Никому не суждено взобраться по перечному дереву, – говорит женщина и наносит удар. Но Озомена успевает откатиться в сторону.
И тут из кустов вылетает тот самый мальчишка: подгоняемый неведомой силой, он спотыкается, но сбивает с ног Повелительницу костей. Трость угодила в траву, взрыв землю до самых корней и вырвав толстый пучок травы. Мальчишка открывает рот в немом крике и пригибается: он двигается странными рывками, словно марионетка на оборванных нитях.
Озомена ползет на четвереньках, хочет встать, но не может. Она говорит себе, ей уже приходилось терпеть и не такое, когда на нее прыгал леопард, унося в другие миры. Она помнит, как хрустели ее косточки, какие ожоги появлялись потом на коже. Она уже испытывала боль, которую ни с чем не сравнить. И через это она стала совсем другим человеком. Поэтому Озомена встает на ноги и расправляет плечи.
Между тем леопард уже разделался со вторым бабуином и теперь пытается оттеснить Нкили поближе к Повелительнице костей. Озомена отходит в сторону, стараясь быть поближе к леопарду.
«Хорошо, я согласна», – думает она.
Она протягивает руку к леопарду, не отрывая глаз от Повелительницы костей. Она больше не чувствует ни боли, ни сопротивления. Сейчас она одновременно и девочка, и леопард.
И перед ее взором возникает вся земля, населенная людьми, а дальше – другие миры, один поверх другого, подобно слоям луковицы. Но в центре всего этого находится она, Озомена, она стоит как несокрушимая скала. Леопард шипит под ее напором и нервно бьет хвостом по земле.
Из столбов смерча в сумраке материализуются зыбкие злобные силуэты. Подняв голову, леопард издает короткий рык, по его телу пробегает волна нетерпения.
– Просто отдай мне папу таким, каким он был при жизни, – молит на коленях Нкили, не обращая внимания на опасность.
Озомене хочется крикнуть и предупредить Нкили, чтобы она прикрыла руками шею. Озомене хочется вцепиться зубами в эту неприкрытую шею.
– Пожалуйста, не оставляй меня ни с чем. Я ведь все для тебя сделала.
Повелительница костей гневно крутит тростью над головой. Фигуры, выплывшие из смерча, повторяют это движение.
– Твой отец был обманщиком, шарлатаном и убийцей. Ты хоть знаешь, на чем он разбогател? Ну да, ты ж была маленькой, тебе и невдомек. Твой отец, бизнесмен в кавычках, поставлял учеников древним богам-кровопийцам, и его преданность вознаграждалась лишь до тех пор, пока он помогал им напиться кровью. А потом он обнаглел, обленился. В ночь, когда за ним были отправлены мстители, наши с ним пути пересеклись. Он прятался под крышей, на самом верху лестницы.
