Из благоприятной конъюнктуры рождается опасность переоценки экономических возможностей. В борьбе с этой опасностью необходимо было постоянно и повторно призывать к умеренности. И сегодня еще представляется совершенно необходимым объяснять каждому гражданину, что устойчивость валюты непосредственно зависит от его собственного поведения; это необходимо для того, чтобы воспрепятствовать повышению цен, вызываемого слишком завышенными ставками зарплаты или же для того, чтобы противодействовать использованию благоприятной конъюнктуры для произвольного назначения цен. Без этого почти беспрерывного контакта, настойчиво мной осуществляемого, было бы невозможно разъяснить широким слоям населения идейные принципы социального рыночного хозяйства.
В основе этой деятельности лежит сознание того, что в современном государстве создание общественного мнения играет весьма значительную роль. Но моя деятельность отнюдь не ограничивалась одной Германией. В моих многочисленных заграничных поездках я не только завязывал деловые и личные контакты; и там я стремился непосредственно обратиться к тем людям, которые были заинтересованы нашей экономической политикой и теми успехами, которых добилась Германская Федеративная Республика.
Новый стиль торговой политики
Значение экономической политики во взаимоотношениях и между государствами и между народами претерпело принципиальное изменение. Это также отразилось в моем стремлении развивать непосредственные связи с другими государствами. Это перемещение центра тяжести находит свое выражение и в новом значении, которое получила торговая политика. Я считаю, что установка, согласно которой торговая политика является служанкой внешней политики или даже инструментом государственной политики силы, – относится к тому прошлому, которое мы, нужно надеяться, уже преодолели. К сожалению нужно признать, что некоторые до сих пор не поняли до конца принципов свободной экономической политики и потому по сей день понимают под торговой политикой комплекс тех мероприятий, которые находят свое выражение в двусторонних договорах от страны к стране, от товара к товару, от случая к случаю. Эта политика кажется мне просто недостойной – своей произвольностью и беспорядочностью она не помогает, а мешает упорядочению мирных экономических сношений между всеми народами и странами свободного мира. Установление дружественных двусторонних отношений между народами – важная и ценная задача, и призвание внешней политики в том, чтобы создавать и укреплять такую дружбу; но было бы принципиальным недоразумением считать, что в экономической области двусторонние договоры являются пригодным средством для построения и укрепления дружбы между народами.
В области экономики этот метод с необходимостью предполагает дискриминацию других стран – хотя защитники такого метода, конечно, этого совсем и не желают. Этот метод вызывает неуверенность и подозрительность и при всех условиях снижает возможную пользу, которая возникает из операций обмена между государствами. Оправданием этого метода не может служить и то, что в связи с нарушением свободного экономического порядка после последней мировой войны и до сего времени во всем мире к нему прибегали. В лучшем случае этот метод можно признать в качестве крайнего средства в тяжелые переходные периоды или же при условии особой хозяйственной структуры стран – участниц обмена, – как это было в продолжении долгого времени в странах Южной Америки. Этот принцип торговой политики окутал весь мир сетью двусторонних торговых сношений – особенно после мирового экономического кризиса 1929 года. Но такая политика вела ко все большему дроблению мира на враждебные лагери, в ней ощущался недостаток общей для всех политико-экономической платформы и она вела к изоляции народных хозяйств. Теория и практика экономической политики, нашедшей применение после Второй мировой войны, и которую я защищал, мне хотелось бы сказать, с большой страстностью, отличаются, в противовес этому, стремлением к созданию всеобъемлющего свободного мирового рынка; эта политика ставит себе задачей установление многосторонних связей и отказывается от дискриминации, она стремится к преодолению протекционистской и националистической узости и к устранению любых фальсификаций подлинно свободной конкуренции.
Если так понимать задачу и цель экономической политики, то для самодовлеющей торговой политики остается столь же мало места, как и для такой торговой политики, которая считается лишь подсобным средством внешней политики. До тех пор, пока торговая политика не перестанет быть оружием в руках иностранной политики, ею с неизбежностью злоупотребляют. Пока имелась возможность проводить двустороннюю торговую политику согласно принципу «кнута и пряника», – до тех пор эта торговая политика с неизбежностью должна была вести к образованию противоположных фронтов и к враждебным обострениям. Эта отрасль хозяйственной политики при таких условиях не служила ни сближению народов, ни преодолению границ, ни ликвидации всего, что разделяет народы. Но в способности ко всему этому заключаются как раз все преимущества и вся привлекательность политики рыночного хозяйства.
Преодолеть проклятое наследие прошлого
Исходя из такой установки, я стремился к тому, чтобы повсюду, где я усматривал хоть какую-нибудь возможность успеха, способствовать отказу националистических государств от примитивной торговой политики, меняющейся в зависимости от их отношения к той или иной стране. Чем меньше проявляется тенденция к использованию обмена товарами или иными экономическими услугами между государствами в качестве инструмента государственной политики, тем меньше и опасность отравления международной атмосферы. Только такая установка может освободить внешнеторговую политику от лежащего на ней проклятия прошлого. При таких условиях на первый план выступают трезвые коммерческие соображения и может развиваться честное соревнование между отдельными народными хозяйствами. Осуществление этого требования ведет к тому, что отдельные государства договорным путем отказываются от права одностороннего посягательства на свободный и всеобщий мировой экономический порядок.
Особенно Германская Федеративная Республика должна была бы чувствовать себя обязанной предпочесть такую установку чисто политическим соображениям. Помимо принципиальных соображений, в пользу такой установки можно выдвинуть и политический аргумент – германская экономика в сильной степени зависит от импортных и экспортных операций. Достаточно вспомнить, что за последние годы в валовой национальной продукции доля оборота внешней торговли не переставала расти. Из года в год растет количество ценностей, – то есть произведенных в Федеративной Республике товаров или оказываемых услуг, – отправляемых за границу в обмен на соответствующие ценности, производимые народным хозяйством других стран. Как внешней торговле, так и, в особенности, принципу социального рыночного хозяйства, без применения которого рост внешней торговли был бы немыслим, принадлежит все растущее значение.
