светились. Это она меня угомонила.
– Спасибо, – одними губами прошептала я, не издав ни звука.
– Не за что, – так же ответила она.
После этого молчали все, даже Тим перестал напевать. Пока мы ехали, каждый погрузился в личную пучину мыслей, и разговоры не имели ни смысла, ни важности, они наоборот, только бы нам всем помешали, но пришлось говорить, когда мы припарковались у дома Райта.
Ехать в тишине – это хорошая идея.
Сидеть в тишине – это нехорошая идея.
И первой нарушить молчание решилась снова я. Нужно обсудить такие простые задачи, например, как нам сообщить обо всем этом Арнесту и как попросить его об одолжении приютить нас, пока это все не закончится?
– Что мы скажем Арнесту?
– Правду? – предложил Тимур, вглядываясь в дорогу. Наверное, высматривал машину Арнеста.
– Частичную правду, – предложила я. Тимур обернулся и посмотрел на меня, не понимая, как можно что-то не говорить, ведь как бы все понятно. – Я не распространяюсь об Алине и об ее силе, и о доме, к которому она принадлежит. Арнест нам помог, – с этим даже спорить не буду, – но мы его знаем недолго, и я не собираюсь рисковать положением Алины ради ночлега.
– Ясно, но я сам из перечисленного ничего не знаю, от этого страшно становится, – ответил он, когда я удовлетворила его интерес. – Тогда может сама к нему подойдешь?
– Но ты его дольше знаешь, – сказала я, отвернувшись к окну, не люблю, когда ко мне проявляют явный интерес, особенно когда он не нужен. Тим неотрывно смотрел мне в глаза, и это сбивало меня с мысли.
– Но я не знаю, что ему сказать.
– Говори, как есть. Корсак в городе, мы его боимся, а на вилле у нас нет абсолютно никакой защиты, можно у вас перекантуемся, пока ситуация с Тео не решится? – предложила Алина, положив голову мне на колени. Она устала и очень хочет спать.
Как и мы все, впрочем.
– Алина, может тогда ты пойдешь? – спросил у нее Тимур.
– Не-а, – она прикрыла рот рукой, когда не смогла сдержать зевок. – Я очень устала, аж еле-еле говорю.
– Тогда ты, Вась, – я отрицательно помотала головой, что не понравилось Тимуру. – Почему нет? – поинтересовался он, отвернувшись от нас.
– Я принимаю большинство решений и в последнее время веду себя, как командир отряда, – ответило за меня еще не испарившееся зелья правды.
Мы с Алиной всегда работали вместе, все вопросы мы обсуждали и решали сообща, не было такого, чтобы я сама за нее все решила, или приказала ей что-либо сделать, и потому я никогда не поднимала подобный вопрос. Я не видела в этом смысла. Но смысл увидела, когда приехала сюда.
Я сразу заметила, что начала решать за остальных, и потом старалась как-то перекладывать эту инициативу на других, не выделяя себя, но каким-то образом опять все сводилось ко мне. У нас была насыщенная неделя, некогда было что-то обсуждать, а сейчас у нас появилась минутка, и я хочу это обсудить, потому что события уже не кажутся легко решаемыми и неважными. Сейчас, черт возьми, самое важное время.
Почему я не хочу быть командиром? Это не из-за ответственности, а из-за последствий.
Еще в Казахстане в одном деле я взяла на себя роль командира и решила один вопрос самолично, после чего собирала и собираю себя по кускам до сих пор. Я не хочу испытать это снова. Лучше быть отличным товарищем, чем командиром.
– Думала вздремнуть на коленях подруги, но кажется, вселенная жаждет моей мотивационной речи, – недовольно пробормотала Алина, возвращаясь в изначальное положение. – Сейчас я немного приду в себя и вправлю тебе мозги, – она потирает виски и пытается собраться. – Мы не против, что ты так делаешь, хотя уверяю, никто такого не заметил.
– Я бы так не сказал, – буркнул Матвей.
– Замолчи, – устало протянула Алина, снова подавляя зевок. Блинчик устала сильнее, чем мы думали, и почти не контролирует себя. Я давно заметила одну вещь: человек в очень сонном состоянии, когда он уже готов уснуть даже на асфальте, абсолютно ничем не отличается от человека, который выпил бутылку виски, то есть очень пьяного. Оба вялые, оба не контролируют себя и говорят все, что на уме. Если спросить у обоих что-то, оба скажут правду: трезвый, но уставший, скажет это, чтобы вы отстали от него, а пьяный потому, что пьяный. Вот и Алина сейчас выглядит так, будто сильно пьяна. – Ты любишь рациональность, поэтому давай я рационально все объясню. У нас сейчас в команде четыре участника: хранитель, ведьма маг и, – она фокусирует взгляд на макушке Тимура, и махнув на него рукой, снова показала четыре пальца. – Четвертый черте кто. Первый Матвей, – она тыкает указательным пальцем ему в плечо. – По идее, он должен был быть лидером, потому что старше, опытнее, ну и дело это он нам подкинул, но есть одно «но», – Алина снова тыкает его в плечо. – Матвей Михайлович привык работать один, и не в его привычке думать об остальных. Он заботится о нас, когда мы в Питере, когда он наш друг, а тут, – медленно разводит руками, – у него работа, и он делает все по привычке. А работает он один. Я вообще ведьма всего пару лет, – подавив очередной зевок, она кладет руку себе на сердце и смотрит мне в глаза, – помогаю чем могу, но, чтобы все делать самой, как ты, я не смогу. Или смогу, но через пару лет. Тебя учили всему этому. Сама же говорила нам, что из всех нас ты самая подготовленная. Мы это видим и знаем, поэтому негласно роль лидера передали тебе. Тимур вообще какой-то непонятный. Я очень рада, что он здесь. Тимур помог тебе, но все равно мы не имеем понятия, что он за перец. И, – она закрывает глаза руками и медленно заваливается на спинку сиденья. – Черт, я потеряла связь. О чем мы говорим?
– О неуверенности Васи, – напомнил Матвей. Неправильно напомнил, но сделал это, посмотрев на совсем расклеившуюся Алину. Она вообще спала?
– Я не неуверенная в себе, – это не так, совершенно точно не так. Наверное. – Мне проще работать в команде, а не быть лидером или типа того.
– Милая, если ты подняла этот вопрос, то давайте решим это голосованием. Кто за то, чтобы Вася была нашим лидером, ведущим нас в светлое будущее, заботящимся о нас обо всех одинаково, защищающего всех нас…
– Это не предвыборные голосования, – заметила я вслух, когда Алину понесло куда-то не в ту сторону. – Я не хочу быть лидером! – я подняла эту тему, чтобы убрать недомолвки, а не вешать на меня это клеймо путем вынужденного голосования.
– Кто «за», поднимите руки! – руки подняли Тимур и Алина, Матвей проигнорировал все, что сказала Алина. –
