– Вполне, ваше величество. Старые корабли, да, но почти все хорошо сохранились. Корпус «Чистокровной Принцессы» изъеден червями. Я бы не стал отправляться на ней в открытое море. «Нарракке» не помешал бы новый руль и снасти, а на «Ящерице в лентах» несколько вёсел треснуло, однако эти галеры ещё послужат. Гребцы – рабы, но если мы предложим им честную плату, многие останутся. Всё, что они умеют – это грести. Тех, что уйдут, можно будет заменить моими матросами. Путь до Вестероса долог и тяжёл, но я считаю, что эти корабли достаточно надёжны, чтобы доставить нас туда.
Резнак мо Резнак издал жалобный стон:
– Значит, это правда. Ваша милость хочет покинуть нас, – он заломил руки. – Едва вы уйдёте, юнкайцы восстановят власть великих господ, и нас, ваших верных слуг, предадут мечу, а наших милых жён и дочерей изнасилуют и продадут в рабство.
– Только не моих, – прорычал Скахаз Бритоголовый, – я убью их собственноручно.
Он хлопнул по рукояти меча.
Ей словно дали пощёчину.
– Если вы опасаетесь последствий моего ухода, отправляйтесь со мной в Вестерос.
– Куда бы ни шла Мать Драконов, Дети Матери идут за ней, – заявил Марселен, выживший брат Миссандеи.
– Но как? – спросил Саймон Полосатая Спина, прозванный так за сетку шрамов на спине и плечах – напоминание о побоях в бытность им астапорским рабом. – Тринадцать кораблей… этого не достаточно. И сотни кораблей может не хватить.
– Деревянные лошади плохие, – возразил Роммо, старый джакка рхан, – дотракийцы поедут верхом.
– Мы можем двигаться по земле вдоль берега, – предложил Серый Червь. – Корабли будут держаться рядом и снабжать колонны провиантом.
– Такое возможно только до руин Бхораша, – ответил Бритоголовый. – За ними кораблям придётся свернуть на юг мимо Толоса и Кедрового Острова и обогнуть Валирию, пока пешие войска будут идти в Мантарис по старой драконьей дороге.
– По дороге демонов, как её сейчас называют, – вступил Моллоно Йос Доб. Пухлый командир Храбрых Щитов с выступающим брюшком и руками в чернилах больше походил на писца, чем на солдата, но он и умён был как писец. – Многие, очень многие погибнут.
– Оставшиеся в Миэрине позавидуют мёртвым, – простонал Резнак. – Нас обратят в рабство или бросят в ямы. Всё будет как раньше, если не хуже.
– Где ваше мужество? – вспылил сир Барристан. – Её величество освободила вас от цепей. Теперь ваше дело точить мечи и защищать свою свободу, когда она уйдёт.
– Храбро сказано для беглеца на закат, – огрызнулся в ответ Саймон Полосатая Спина. – Оглянешься ли ты, чтобы посмотреть как мы умираем?
– Ваше величество…
– Великолепная…
– Ваша милость…
– Довольно! – Дени стукнула по столу. – Никого не бросят умирать. Вы все мой народ! – Мечты о доме и любви ослепили её. – Я не оставлю Миэрин, как Астапор. Как ни грустно, но Вестерос подождёт.
Гролео был ошеломлён:
– Мы должны принять эти корабли. Если мы откажемся от подарка…
Сир Барристан преклонил перед ней колено:
– Моя королева, ваше королевство нуждается в вас. Здесь вы не желанны, но в Вестеросе люди будут стекаться под ваши знамёна тысячами, и с ними великие лорды и благородные рыцари. «Она вернулась! – будут они радостно кричать. – Сестра принца Рейегара наконец-то дома!»
– Если они так любят меня, то подождут, – Дени встала. – Резнак, пригласи Ксаро Ксоан Даксоса.
Она приняла купеческого старшину без свиты, сидя на скамье из отполированного эбенового дерева, на подушках, принесённых сиром Барристаном. Купеческого старшину сопровождали четыре квартийских матроса, неся на плечах свёрнутый гобелен.
– Я привёз ещё один подарок королеве моего сердца, – объявил Ксаро. – Он хранился в моей семье с давних пор, ещё до Рока, поглотившего Валирию.
Матросы развернули гобелен на полу. Он был старым, пыльным, выцветшим… и огромным. Дени пришлось придвинуться к Ксаро, чтобы разобрать рисунок.
– Карта? Она прекрасна!
Гобелен занимал половину комнаты. Голубые моря, зелёная суша, чёрные и коричневые горы. Города обозначались звёздами, вышитыми золотыми или серебряными нитями. «Здесь нет Дымящегося Моря, – осознала Дени. – Валирия ещё не остров».
– Вот Астапор, Юнкай и Миэрин, – указал Ксаро на три серебряных звезды у голубого Залива Работорговцев. – Вестерос… где-то там. – Его рука неопределённо махнула вдаль. – Ты повернула на север, а должна была продолжать идти на юго-запад, через Летнее море, но с моим подарком скоро окажешься там, где и должна находиться. Прими мои галеры с открытым сердцем и направь свои вёсла на запад.
«Если бы я только могла».
– Милорд, я с радостью приму эти корабли, но не могу пообещать того, о чём ты просишь, – Дени взяла его за руку. – Отдай мне галеры, и клянусь, что Миэрин будет другом Кварта, пока не погаснут звёзды. Позволь мне торговать, и тебе достанется достойная часть прибыли.
Довольная улыбка Ксаро исчезла с его губ.
– О чём ты говоришь? Ты не уплывёшь?
– Я не могу.
Слёзы наполнили его глаза и поползли по носу вдоль изумрудов, аметистов и чёрных алмазов.
– Я сказал Тринадцати, что ты прислушаешься ко мне. Грустно, что я так ошибся. Забирай корабли и уплывай, иначе погибнешь в муках. Ты даже не представляешь, сколько у тебя врагов.
«И один из них стоит сейчас передо мной, проливая фальшивые слёзы». Сознавать это было печально.
– Когда я отправился в Зал Тысячи Тронов и умолял Чистокровных сохранить тебе жизнь, то сказал, что ты всего лишь ребёнок, – продолжал Ксаро, – но Эгон Эмерос Франт встал и ответил: «Она – глупый ребёнок, безумный и безрассудный, её слишком опасно оставлять в живых». Пока твои драконы были малы, они были чудом. Выросшие – они смерть и разрушение, огненный меч, занесённый над миром, – он вытер слёзы. – Я должен был убить тебя в Кварте.
– Я была гостьей под твоей крышей и вкушала твои еду и питьё, – ответила Дени. – В память о том, что ты сделал для меня, я прощу тебе эти слова… на этот раз… но никогда больше не смей угрожать мне.
– Ксаро Ксоан Даксос не угрожает. Он обещает.
Её печаль обратилась в ярость.
– А я обещаю тебе, что если ты не уйдёшь до восхода солнца, мы узнаем, смогут ли слёзы лжеца погасить драконий огонь. Вон, Ксаро. Немедленно!
Он ушёл, но оставил карту. Дени вновь села на скамью и направила свой взгляд через синее шёлковое море на далёкий Вестерос. «Когда-нибудь», – пообещала она себе.
На следующее утро галеас Ксаро исчез, но «подарок» ей остался стоять в Заливе Работорговцев. Длинные красные вымпелы развевались на мачтах тринадцати квартийских галер, трепеща на ветру. Когда Дейенерис спустилась принимать просителей, её ожидал посыльный с кораблей. Он не сказал ни слова, но положил у её ног чёрную атласную подушку, на которой лежала окровавленная перчатка.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
