Немногие видели разницу между тем, кем мы были и кем стали. Даже те, кто некогда служили возмездию, теперь превратились в слуг ужаса. Иногда я размышлял, была ли вообще разница между ними.
– Указ… – осторожно начал я.
– Ты и в самом деле ненавидишь нас, ведь так? Всех, кто пришел позже, кто пришел из другой ночи…
Я промолчал, и оскал мертвеца на лице Первого капитана стал шире.
– О, я не осуждаю твою ненависть. Я разделяю ее. Просто она меньше задевает меня.
– Севатарион…
Я замолчал и придал своему голосу уверенность. В воздухе сверкнула, словно искорка инея, частичка моего гнева. Странно, но Первый капитан стал очень, очень спокоен.
– Яго Севатарион, ты дашь мне то, что я прошу.
Слова стерли насмешку с его лица. Он пересек зал сполохом доспеха и сервомеханизмов. Неактивированная цепная глефа ударила меня в грудь, прежде чем я даже поднял руки.
Я упал, но Севатар схватил меня за горло и, притянув к себе, заговорил шипящим шепотом.
– Если ты так отчаянно жаждешь решения, тогда вот оно – я изгоняю тебя. Ты больше не из Восьмого, если вообще когда-то был. Я окрашиваю твои руки в красное. Если мы снова встретимся, я приговорю тебя к смерти. Ты изгой. Ты ничто.
Первый капитан отшвырнул меня, и я рухнул на пол с лязгом керамита о камень. Он стоял с непроницаемым лицом, глаза были скрыты тенями.
– Устраивает?
Я поднялся. Я не был ни шокирован, ни сломлен. Я был разгневан. Во рту ощущался вкус крови. Несмотря на мои попытки обуздать гнев, он пылал все ярче.
Но меня разозлило не его решение. Нет, этот гнев не шел ни в какое сравнение.
– А остальной либрариус?
– Мне плевать, – выпалил он и отвернулся, направившись к трону примарха.
– Когда-то он был нужен, Севатарион, – обратился я резким от гнева голосом. Он оглянулся через плечо, улыбка вернулась. – Была причина, по которой тогда мы были более значимы, чем сейчас.
– Избавь меня от приступов ностальгии, – сказал он, закатив глаза.
Это произошло прежде, чем мысль сформировалась в моем разуме, прежде чем я даже смог осознать, что утратил контроль. По стенам растеклись языки зеленого пламени. Севатар повернулся, цепная глефа с ревом ожила, и в этот момент волна энергии ударила и впечатала его в трон. В один миг между вспышкой пламени и тенью моя рука оказалась на его горле, пальцы сдавили шейный замок и плоть под ним.
– Ты убил нас, – прорычал я.
Я оскалился, и по черепу поползли разряды молнии. Зубья цепного оружия продолжали вращаться, но мой разум окутал конечности Севатара, сжимая и сдавливая их. Я не думал ни о том, зачем это делаю, ни о запрещающем указе.
– Ты уничтожаешь наш Легион, – я впечатал его голову в железный трон одной только мыслью. Сервомеханизмы выли, пока он боролся со мной. – Ты и твой отравленный мир…
Вспышка. Неровный несвет. Мысленное пламя. Агония.
Я отшатнулся, изо рта хлынула кровь, забрызгивая доспех и пустые, обнаженные руки. Единственное о чем я смог подумать, что теперь они и в самом деле отмечены кровью. В голове кружились образы и воспоминания, которые мне не принадлежали.
Севатар не поднялся. Он сидел на троне примарха, тяжело дыша, его глаза уставились на пустое место, где, как мне казалось, я схватил его.
– Уходи, – прохрипел он.
– Севатарион… – начал я, глотая воздух сквозь свертывающуюся во рту кровь.
– Прочь с глаз моих!
Я несколько секунд осторожно разглядывал его, затем повернулся и вышел из тронного зала.
Я снова смотрю на своего мрачного палача. Его доспех покрылся инеем. Он видел мое прошлое один миг, но за это время я показал ему каждое мгновение своей жизни – со дня, когда Легион пришел за мной до действий, которые привели меня обратно во тьму под поверхностью Терры. В единственный дом, который у меня когда-либо был.
Я позволяю ему прийти в себя, а потом говорю.
– Я знал, что ты придешь. В конце ко всем приходит наказание, кузен.
Я выдыхаю, затем втягиваю воздух. Я уверен, что этот вдох будет последним для меня. У него вкус сырости и крови, и мира, который никогда не знал света дня. На миг я задумываюсь, какой грех привел меня к концу. Была ли это Никея и тот факт, что продолжал свободно пользоваться своими дарами? Или же это из-за крови, что течет в моих жилах, может деяния моего Легиона, наконец, перешли границы имперской терпимости? Или, в конце концов, наступила новая эпоха, в которой человечество больше не нуждается в чудовищах и героях?
Я отбрасываю эти мысли. Причина не имеет значение, только следствие.
– Все-таки я попрошу тебя еще об одном, – говорю я стоящему надо мной воину. – Я хотел бы в последний раз увидеть свет солнца.
И тогда касаюсь его разума. До этого в его мозг проецировались мои мысли и воспоминания. Теперь я оцениваю его и смотрю его глазами. Я вижу висящий в пустоте Сол и рассеянный свет бесчисленных звезд за ним. Даже после тех унылых лет, что я провел в темноте, он все такой же прекрасный и ужасный, как прежде.
А затем я вижу причину, по которой он пришел за мной.
Я вижу предательство, нарушенные клятвы, смерти сынов от рук их отцов. Я вижу, чем стали теперь представления об Имперской Истине и свете.
Я выхожу из его разума. Он вздрагивает, а палец на спусковом крючке напрягается.
«Неужели это правда? Неужели к этому и в самом деле пришла галактика? И здесь в темноте, в сердце всего, чем я был и всего, чем стал, находится ответ, хохочущий мне в лицо сквозь заточенные зубы».
Космодесантник в сером доспехе долго смотрит на меня, а затем опускает пистолет.
– Я здесь не для того, чтобы судить тебя, Фел Жарост. Это право принадлежит другому.
Я киваю. Я знаю, почему он пришел за мной, и что ждет меня после этого момента. Я увидел это в его мыслях, словно последнюю шутку.
– Поднимись, – говорит он.
Гэв Торп
Господин Первого
Не переведено
Аарон Дэмбски-Боуден
Долгая ночь
Еще не опубликовано.
Гэв Торп
Раптор
Еще не опубликовано.
Примечания
1
Точки Лагранжа — пять точек в системе из двух массивных тел, в которых третье тело с пренебрежимо малой массой может оставаться неподвижным относительно этих тел, поскольку тяготение уравновешивается центробежной силой. Что касается системы "Земля-Луна", то в случае четвёртой и пятой точек помещённые в них тела находятся в состоянии устойчивого равновесия, поэтому авторы, работающие в жанре научной фантастики, иногда располагают в них большие орбитальные конструкции или их скопления (кластеры).
2
Тендер — здесь: небольшое судно для перевозки войск или грузов на небольшие расстояния.
3
Герса (истор., англ. portcullis) — опускная решётка крепостных ворот.
4
Ср. лат. secludo — запирать отдельно, отделять, а также англ. seclusion — уединение, изоляция.
5
Фазовое железо — пси-стойкая металлическая субстанция, которая, находясь в контакте с телом псайкера, причиняет ему боль при малейшем использовании псионических способностей (Дж. Своллоу, "Вера и Пламя").
6
Хускарлы (истор.) — личные охранники конунгов и прочих скандинавских вождей.
7
Ср. лат. sancta sanctorum — "святая святых".
8
Микровыражение — короткое непроизвольное выражение, появляющееся на лице человека, пытающегося скрыть или подавить эмоцию.
9
В своих последних книгах автор недвусмысленно описывает знак Малкадора как "глаз", а не "I" (хотя его "официальное" изображение объединяет оба этих символа).
10
В русской версии книг серии фигурировали как "Девы Битвы".
11
Телохранители Ангрона.
12
Экклезиаст, "Проповедник"
13
Основано на английской версии перевода демотического текста "Розеттского декрета", в частности"…like Horus son of Isis and Osiris, who protects his father…"
