Бухарин: Нет, не был.
Вышинский: А насчет убийства товарищей Ленина, Сталина и Свердлова?
Бухарин: Ни в коем случае.
Вышинский, конечно, вне себя. Он приглашает в суд старых лидеров лево-эсеровской партии, чтобы уличить Бухарина в заговоре против Ленина (а Сталин и Свердлов были присоединены без всякого основания), но единственная сенсация, которую они засвидетельствовали перед удивленным миром, — это то, что они сами были до сих пор в живых. И с Лениным номер не выходит.
Наконец, Вышинский обращается к самому важному обвинению — к шпионажу Бухарина. Тут уж Бухарину не оправдаться — рядом с ним сидят те, которые в фантастических подробностях рассказывают, как им Бухарин давал шпионские задания: Иванов, Шарангович, Файзулла Ходжаев. Да и сам Бухарин говорит, что он превратился в "шпиона" и "изменника"[176].
Вышинский: Вы в Австрии жили?
Бухарин: Жил.
Вышинский: Долго?
Бухарин: В 1912–1913.
Вышинский: У вас связи с австрийской полицией не было?
Бухарин: Не было.
Вышинский: В Америке жили?
Бухарин: Да.
Вышинский: Долго?
Бухарин: Семь месяцев.
Вышинский: В Америке с полицией связаны не были?
Бухарин: Никак абсолютно.
Вышинский: Из Америки в Россию выехали через…
Бухарин: Через Японию.
Вышинский: Долго там пробыли?
Бухарин: Неделю.
Вышинский: За эту неделю вас завербовали?
Бухарин: Если вам угодно задавать такие вопросы… (это многоточие стоит в отчете "Правды"-А. А.).
Вышинский: Никаких связей с полицией не завязывали?
Бухарин: Абсолютно.
Вышинский: Почему же тогда вы так легко пришли к блоку, который занимался шпионской работой?
Бухарин: Относительно шпионской работы я ничего не знаю.
Вышинский: Блок чем занимался?
Бухарин: Здесь прошли два показания относительно шпионажа — Шаранговича и Иванова, то есть двух провокаторов… Связь с австрийской полицией заключалась в том, что я сидел в крепости в Австрии, я сидел в шведской тюрьме, дважды сидел в российской тюрьме, в германской тюрьме.
Отчаявшись добиться от Бухарина чего-нибудь подобного "измене" родине, пусть даже против старой "царской родины" и так как двух главных свидетелей обвинения — Иванова и Шаранговича — Бухарин публично назвал провокаторами НКВД, то Вышинский был вынужден прибегнуть к помощи третьего свидетеля — к бывшему председателю правительства Узбекистана и члену ЦК партии Файзулле Ходжаеву[177].
Вышинский: Вы вели переговоры с Ходжаевым пораженческого и изменнического порядка?
Бухарин: С Ходжаевым я имел один-единственный разговор в 1936 году.
Вышинский: Вы говорили Ходжаеву, что уже имеется соглашение с фашистской Германией? Бухарин: Нет, не говорил.
Вышинский (к Ходжаеву): Говорил ли с вами Бухарин?
Хаджиев: Да, говорил. Он говорил, что надо нашу деятельность направить так, чтобы привести к поражению Советского Союза, что имеется соглашение с фашистской Германией…
Вышинский: Бухарин, вы были на даче Ходжаева? Бухарин: Да, был. Вышинский: Разговор вели?
Бухарин: Не такой, а другой разговор, тоже конспиративный.
Вышинский: Я спрашиваю не вообще о разговоре, а об этом разговоре?
Бухарин: В "Логике" Гегеля слово "этот" считается самым трудным… (многоточие газеты "Правда".-А. А.).
Ссылка на "Логику" Гегеля прозвучала едкой иронией над античеловеческой логикой инквизиторов.
Много раз дебатировался вопрос — почему Бухарин, отрицая и опровергая любые конкретные обвинения в шпионаже, измене, убийстве, контрреволюции, в то же самое время признавал себя виновным в общей декларативной форме? Раздвоение личности? Служба высоким идеалам партии? Желание выиграть жизнь?
На все эти вопросы можно ответить категорически — ни того, ни другого, ни третьего. Тактика Бухарина, по моему глубокому убеждению, заключалась в том, чтобы добраться до суда, а добравшись, остаться там до конца только для одной цели: выступить последний раз против сталинского режима.
Признавая себя виновным на словах, Бухарин на деле разоблачал не только сталинскую технику инквизиции, но и открыто проповедывал свою старую программу "реставрации". Он был единственным на всех сталинских процессах, как справедливо замечает г. Маклин (что видно и из газеты "Правда"), который выступал с политической программой врага Сталина. Если бы Бухарин избрал другую тактику — тактику отрицания всякой вины, — то, конечно, он был бы расстрелян без суда, как были расстреляны многие другие члены ЦК и даже Политбюро. Нет никакого сомнения в том, что к Бухарину применяли те же методы физических пыток и избиений, как и к другим, но только в наиболее высоких нормах. Однако его не сломили. Ведь это было на том же процессе, на котором Крестинский в первый день заявил, что он не признает себя виновным, напугав тем самым не только суд, но и Вышинского. Но за одну ночь Крестинского привели в себя: на второй день на вопрос Вышинского продолжает ли он настаивать на своем отказе, — Крестинский ответил быстро: нет, он все признает, видите ли, ему вчера, очутившись в новой атмосфере суда и публики, "стыдно стало за свои преступления!" Это чисто сталинское объяснение успешно было вложено в его уста за несколько часов "физической работы" в кабинете Ежова.
Этого не удалось сделать с Бухариным. Его могли замучить до смерти, но Сталин предпочел провести его через суд хотя бы в качестве "полупризнающегося". Бухарин принял компромисс, задав людям "загадку", в которой не было ничего загадочного.
15 марта 1938 года смертный приговор не только над Бухариным и Рыковым, но и над провокаторами НКВД — Ивановым и Шаранговичем — был приведен в исполнение.
XI. ИТОГИ "ВЕЛИКОЙ ЧИСТКИ" ПАРТИИ
Период восхождения Сталина к власти был периодом идейного вырождения и физической ликвидации основных кадров старой большевистской партии. Одновременно он был и периодом создания новой партии — партии Сталина, — хотя она и продолжала носить старое название вплоть до 1952 года.
Идейное вырождение, как результат столкновения доктрины с реальной жизнью, было вполне закономерно. Вполне закономерным было и то, что в непреодолимых противоречиях между теоретическими догмами и объективными условиями самой жизни в партии появлялись многочисленные группы и оппозиции, каждая из которых предлагала свои собственные рецепты, методы и приемы "для спасения того, что еще можно было спасти". Но трагедия всех оппозиций и оппозиционных групп внутри ВКП(б) заключалась в том, что они не видели, а если видели, то не хотели признать факт всемирно-исторического значения банкротство всех основных позиций теоретического коммунизма, когда от теории надо было переходить к практике.
Сталин подошел к делу как практик. Для него было что "спасать" и за что бороться — за власть. Но чтобы эта власть была сильной, неуязвимой и монолитной, надо было партию оппозиционеров, "романтиков" и "доктринеров" превратить в партию реалистов — послушных, исполнительных и преданных одному вождю. При сохранении преемственности былой революционной фразеологии такую партию можно было насытить любым содержанием и использовать для любой цели. Метод создания такой партии тоже был найден — это, во-первых, периодическая чистка старых членов партии и, во-вторых, массовые приемы новых членов под углом зрения новых требований.
Таких чисток при Сталине, как указывалось выше, было шесть:
1. Чистка советских и вузовских ячеек 1925 года.
2. Чистка деревенских ячеек 1926 года.
3. Генеральная чистка 1929–1930 годов.
4. Генеральная чистка 1933 года.
5. Генеральная чистка 1935–1936 годов ("проверка партдокументов").
6. "Великая чистка" 1936–1939 годов (ежовщина).
Каковы были результаты этих чисток? [178]
Прежде чем ответить на этот вопрос, рассмотрим динамику роста партии:
Годы Всего членов и кандидатов Из них, в %
Рабочих Крестьян Служащих
Янв. 1905 8400 61,7 4,7 33,6
Янв. 1917 23600 60,2 7,6 32,2
Окт. 1917 70000 —
Март 1921 732 521 —
Март 1922 401 000 44,4 26,7 28,9
Март 1924 446 080 44,0 28,8 27,2
Март 1925 741 117 57,9 25,3 16,8
Март 1926 1 002 490 58,1 24,6 17,3
Март 1927 1 131 254 56,1 26,3 17,6
Март 1928 1 220 836 57,8 22,3 19,9
Март 1929 1 439 082 62,1 21,0 16,9"9
Март 1930 1 572 164 65,8 19,7 11,5
Март 1931 2 066 400 66,6 22,3 11,1
Март 1932 3172215 64,5 27,8 7,7
Февр. 1934 2 809 786 —
Март 1939 1 588 852 — членов 888814- кандидатов
При анализе социальных групп в партии надо иметь в виду следующее:
1. Под "рабочими" и "крестьянами" партийная статистика понимала не только рабочих и крестьян, занятых физическим трудом, но и тех, кто является "рабочим" и" крестьянином" по своему происхождению. Поэтому процент "служащих" совершенно не отражал действительного удельного веса "служащих" в партии[179].
