таком случае прояснить, как представляете себе мирное сосуществование с финансистами в дальнейшем?
– Это зависит от того, как финансисты представляют себе сосуществование с публичной властью. Упомянутый мною ваш предок Натан Ротшильд был достаточно лаконичен: «Кто контролирует выпуск денег, контролирует правительство». И я разделяю эту точку зрения, поэтому никогда не соглашусь на частную эмиссию денежных знаков. При этом я отчетливо понимаю, чем мне это грозит. Президент США Джеймс Гарфилд сказал: «Тот, кто контролирует объем денег в любой стране, является абсолютным хозяином всей промышленности и торговли. И когда вы начнете понимать, что вся система очень легко контролируется тем или иным образом несколькими очень могущественными людьми, вам станет понятно, как возникают периоды инфляции и депрессии». Через несколько недель после этого заявления, если не ошибаюсь, двенадцатого июня тысяча восемьсот восемьдесят первого года, он был убит…
– Совпадение…
– Может быть. В список таких же совпадений входят смерти Линкольна и Мак-Кинли…
Император еще мог бы рассказать, как, подобно президенту Оранжевой республики Стейну, был отравлен Вильсон, когда он перестал выполнять пожелания финансистов. Как внезапно умер Гардинг, решивший освободить Америку от Гуггенхайма. Но эти события еще не произошли и, вполне возможно, уже не произойдут, поэтому ограничился обобщенным:
– Так вот, все эти трагические происшествия я лично считаю неприемлемыми и намерен противодействовать им самым решительным образом. Каким – думайте сами, подсказывать не буду…
Эдмон опустил голову, играя желваками. Монарх из множества смертей политиков безошибочно выделил те, к которым Ротшильды имели самое непосредственное отношение. Рука императора при этом лежала на папке с двуглавым орлом и крупной надписью на французском: «Отчет о секретных финансовых операциях офицеров Ротшильдов в САСШ – Моргана, Шиффа, Варбурга». Намек ясный и недвусмысленный.
– Это все условия мирного сосуществования?
– Конечно, нет. – Монарх сверлил Ротшильда своим стальным взглядом. – Меня не устраивают политические убийства, финансирование бунтов и переворотов. Например, восстание в Южной Америке в тысяча восемьсот десятом году или в Италии, случившееся аккурат после прибытия Карла Ротшильда в Неаполь, и в Санкт-Петербурге четырнадцатого декабря тысяча восемьсот двадцать пятого года не были организованы ни жителями Южной Америки, ни итальянцами, ни русскими. За всеми этими мятежами стояла ложа «Великий Восток» в Париже, очень похожая на революционную партию профессиональных разрушителей.
В парижском национальном архиве есть документы, подтверждающие, что Джеймс, Карл и Натан Ротшильды занимались организацией всевозможных заговоров. К сожалению, часть компрометирующих бумаг была уничтожена во время Парижской коммуны, но кое-что удалось раскопать большому почитателю французской истории великому князю Николаю Михайловичу, и стала видна причастность вашей семьи в том числе и к французской революции тысяча восемьсот семьдесят первого года.
Изучая архивы и мемуары очевидцев, к примеру, дневники братьев Гонкур, общаясь с непосредственными участниками событий, Николай Михайлович обратил внимание на любопытный факт: все основные баррикады Парижской коммуны были сооружены так, чтобы прикрыть главный дворец Ротшильдов, особенно в том месте, где улица Риволи выходит на площадь Победы. Дворец, ранее принадлежавший Талейрану, за весь тысяча восемьсот семьдесят первый год не разорялся и даже не навещался коммунарами, в отличие от окрестных домовладений. Скажу больше, коммунары не тронули ни один из двухсот домов, принадлежавших семье Ротшильдов. Потрясающий либерализм весьма радикальных революционеров, не находите?
И все это можно было бы считать удивительным случайным совпадением, если бы не финансовые расписки и свидетельские показания некоторых ответственных лиц коммуны, проливающие свет на скрытые приводные ремни этих драматических революционных дней. Но самое удивительное даже не это, а то, что Парижская коммуна прекратила свое существование через неделю после подписания кредитного соглашения между Ротшильдами и правительством Тьери, в результате чего вслед за Англией в полную финансовую зависимость от ваших займов попала разоренная Франция.
– Ваше величество, – тихо произнес Эдмон Ротшильд после небольшой, но выразительной паузы, – а вы не опасаетесь, что эта информация окажется для вас слишком тяжелой ношей?
– Опасаюсь, барон, и именно поэтому все, о чем я рассказал, уже в этом учебном году станет предметом изучения на уроках истории в школах и университетах. Специальный курс «Непрямое управление настроениями населения посредством банков и газет» уже читается соответствующими специалистами в военных академиях. А чтобы материал не был слишком сухим, мы дополнили его живыми мемуарами очевидцев. Вот, например, цитата из дневника представителя королевской семьи Великобритании, вспоминающего, как в один из визитов в ваше фамильное поместье баронесса Алиса Ротшильд прикрикнула на королеву: «Сойдите с газона, вы топчете цветы!» И Виктория подчинилась…
– А вы не опасаетесь, что такой рассказ рикошетом ударит и по вашему авторитету? – зло прищурился Эдмон Ротшильд. – Ведь многие ваши предки тоже выглядят не комильфо, а кое-кто из династии вообще замешан в казнокрадстве и мздоимстве.
– Правда не может ударить по авторитету По нему всегда бьют ложь или умолчание. Это правило справедливо не только в политике, но и в коммерции.
Над столом в который раз возникла скользкая противная пауза. Император с интересом поглядывал на Ротшильда. Эдмон, кляня себя за несдержанность, мучительно искал слова, которыми можно было снизить градус напряжения и хоть как-то разрядить накаленную обстановку.
– Вы, господин Ротшильд, абсолютно неправильно ставите вопрос, – прервал тишину глухой низкий голос императора. – Доверия между нами нет и быть не может. Ваши амбиции хищника нам хорошо известны, никаких иллюзий мы не питаем. Следим и будем следить за вами внимательно и, как только вы попытаетесь перейти красную черту, дополнительно предупреждать ни о чем не будем. Но мы можем быть полезными друг другу даже при таких условиях.
Если помните, мы в Баку начали грандиозное мероприятие по формированию вооруженного корпуса колонистов для переселения в Палестину, но наши японские и британские соседи помешали нам завершить начатое. Однако ваши люди в Дальнем не теряли времени зря и, насколько мне известно, даже наладили достаточно выгодный товарообмен с японской оккупационной администрацией. Сейчас ситуация изменилась, совсем скоро в Дальний и Порт-Артур вернется русская армия, и я предлагаю завершить дело – отправить в Палестину переселенцев.
Мы готовы передать им оставшиеся в строю броненосцы, крейсеры и суда обеспечения – всего три десятка кораблей. Таким образом, ваша колония с первых дней существования будет обладать флотом, способным противостоять морским силам средиземноморских держав, включая Османскую империю. Для купирования сухопутной угрозы со стороны Турции, на запад – в сторону Киркука и далее в Пальмиру – уже выдвигается армянский национальный корпус[61]. С севера помогут курды, но взаимодействие с ними вам придется наладить самостоятельно…
– Эта операция связана только с необходимостью прикрыть наших поселенцев от османов или чем-то еще?
– Ностальгия и любопытство, – вздохнул император,
