Это был обычный пейзаж разрушенного города. Просматриваемая часть гавани не показала Ане ничего интересного. С её стороны были видны лишь восточные побережья островов Говернорс и Манхэттен. Между ними простиралась гладь нью-йоркской гавани. Узкая полоса воды, заканчивающаяся линией горизонта в виде руин. На том берегу гавани тоже виднелись развалины портовых сооружений. Можно было различить пару контуров судов или военных кораблей, лежавших прямо на земле, между зданиями. Но своими размерами они, явно, не подходили под описание линкора. Ясная погода позволяла более-менее точно рассмотреть соседний берег. Но на видимой части берега ничего не было. Острова Говернорс и Манхэттен также выглядели пустынными. Первый остров утопал в зелени, на нём и до войны был какой-то то ли парк, то ли просто зелённая зона, после же зелень буйно разрослась по острову. Все мелкие сооружения, которые были на острове, заросли кустарником и деревьями. Даже корпус сухогруза, лежавший у самой воды, казалось, тонул в растительности. За деревьями острова Аня заметила какую-то тень. Что-то огромное возвышалось над кронами деревьев. На корабль это похоже было меньше всего и по размерам было великовато для судна. Но это было единственным, что девочка могла приметить в гавани. Манхэттен молчаливым гигантом уходил куда-то за горизонт в правую сторону. Руины небоскрёбов делового центра Нижнего Манхэттена молчаливо возвышались над водой. За ними шли мелкие здания, точнее то, что от них осталось. И где-то вдалеке уже можно было рассмотреть портовые краны. Аня тщательно сканировала глазами пейзаж гавани. Но кроме непонятной тени на Говернорсе, ничего не обнаружила.
Глаза устали смотреть на запад. Лучи солнца падали на воду и растекались по ней, заливая гавань солнечным сиянием, которое резало взгляд девочке. Аня потёрла глаза, отвернувшись от гавани. Чтобы немного дать им отдыха, она посмотрела на восток, в сторону дома. В дебрях Лонг-Айленда, где был только один район небоскрёбов, можно было легко найти поселение. Оно, собственно, и находилось посреди этого самого района. Над ними вверх поднимался столб едва заметного, прозрачного пара — дым от горения химикатов в недрах метро. Аня подошла к краю кабины с восточной стороны и посмотрела вглубь острова Лонг-Айленд. Над руинами спальных районов поднимались зелёные кроны редких деревьев. Во множестве повсюду росли кустарники. Вдоль берега острова была такая же картина.
Вдруг взгляд Ани выхватил из общей картины мёртвого города несколько мелких фигур людей в полукилометре от крана, где она находилась. Девочка тот час же пригнулась, встав на одно колено. Фигуры копошились вокруг какой-то военной машины — они ходили вокруг неё, запрыгивали на неё саму, что-то делали внутри. Аня присмотрелась. На людях были отчётливо различимы бейсболки, повязки на головах, лёгкие футболки. Но самое главное, две фигуры, явно принадлежали неграм.
Не выпрямляясь в полный рост, как можно скорее, Аня пошла к лестнице.
Внизу ребята уже устали ждать подругу. Они завели разговор уже совсем на другую тему и про саму Аню, казалось, забыли. Когда Аня начала быстро спускаться по лестнице, Ира посмотрела вверх и громко крикнула.
— Что там, Ань?! Нашла что-нибудь?!
— Заткнись, дура… — прошипела сквозь зубы Аня, но кричать подруге не стала. Она, как можно, быстрее спускалась вниз. Пару раз нога соскальзывала с перекладины и Аня повисала на руках, больно ударившись ногой. Когда до земли оставалось метра три, Аня спрыгнула с лестницы.
— Мародёры… — быстро сказала она.
— Где?!
— В той стороне. Примерно, в полукилометре отсюда, — ответила Аня и вскочила на велосипед, тут же закрутив педалями в сторону выхода из порта. Ребята и Вольф последовали за ней.
— Сколько их? — спросил Артём.
— Человек шесть-семь. Они вокруг какого-то танка крутятся. Что-то снимают с него.
— Они тебя заметили? — испугано спросила Ира.
— Не думаю.
Они в мгновение ока достигли выхода из порта и понеслись по треснувшему асфальту проезжей части улицы, выполняющей роль тропы. Каждый раз, как они проезжали перекрёсток или поворот направо, Аня поворачивала голову и смотрела, не появятся ли мародёры. Но глаз успевал выхватить только, поросшие мелким кустарником, пустынные развалины улиц. Аня считала каждый поворот с тропы. Этот танк должен быть виден с одного из поворотов. Приближаясь к тому самому повороту, девочка всё сильнее нажимала на педали. И вот тот самый перекрёсток…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Крутите педали быстрей! — скомандовала она. — Может, они нас и не заметят…
Ловко огибая воронки в асфальте, Аня преодолела последние десять метров и вылетела на перекрёсток. Тут же она резко нажала на тормоза. Покрышка велосипеда заскрипела по дорожному покрытию, оставив чёрный след за собой. Ехавшие прямо за Аней, подростки чуть не налетели на неё, в последний момент успев уклониться в стороны. Проехав несколько метров вперёд, они остановились и переглянулись. Тяжело дыша, они посмотрели на улицу.
— И что? — спросила Инна. — Там никого нет.
— Там, — Аня указала на танк, стоявший метрах в ста от них. — Возле той машины они возились.
Танк, действительно, выглядел так, будто кто-то в нём покопался. Детали машины в беспорядке лежали вокруг, одну гусеницу оттащили в сторону, а главное, на корпусе сияли металлом отметины от ударов, наверное, случайных. Ржавчина и краска отлетели, и на свободном металле играли солнечные зайчики. Но самих людей не было видно. Минуту длилась тишина. Свист ветра в пустых оконных проёмах, скрип металла — всё, что её нарушало. Вольф замер на месте, навострив уши. Он озирался по сторонам, нюхал остатки бордюра и внезапно замер. Секунду он стоял неподвижно. Затем пригнул голову ближе к земле и оскалил пасть.
— Заметили… — загробным от испуга голосом произнесла Ира.
Ещё секунда тишины и из окна первого этажа, с диким криком, с какими-то палками и прутами арматуры наперевес, выскочили дикие морды. Их физиономии были перекошены от злобы и чёрными от грязи. Одежды были все в каких-то разводах и пятнах. Аня, Артём и Сергей быстро спрыгнули с велосипедов. Перепуганные девочки вцепились в рули. Они не могли сообразить, что им делать — спасаться самим, уехав отсюда или помочь ребятам. Драться они не умели, но и своих бросать им не хотелось. Пока они перебирали в голове варианты своих действий, завязалась схватка.
Из-за ржавых остатков какого-то автомобиля мародёры не заметили Вольфа. Как только первый из них оказался на расстоянии прыжка, Вольф вскочил на автомобиль и с него кинулся на американца. Тот успел по диагонали закрыть лицо своей палкой. Острые клыки волка вцепились в палку. Американец не удержался на ногах и рухнул на землю. Вольф встал передними лапами на грудь мародёра и стал грызть палку, пытаясь вырвать её из рук американца. Остальные резко остановились, увидев волка. Только один не смог вовремя разглядеть зверя и кинулся на Артёма. Тот увернулся от удара и сам набросился на мародёра с кулаками. Остальные замерли, глядя, как их товарища пытается порвать волк.
Аня не стала долго размышлять и подскочила к одному из них. Пинком она выбила палку из его рук. Тот растерялся от отпора, данного девочкой, и уставился, глядя на неё непонимающим взглядом. Аня тут же врезала ему кулаком в челюсть. От удара он отшатнулся назад и вмиг пришёл в себя. Почувствовав вкус собственной крови, он тот час же озверел и накинулся на девочку. Двое мародёров-негров, стоявшие дальше от остальных, попятились назад, затем резко развернулись и пустились наутёк.
Сергей не стал молча смотреть, как бьются его друзья и сам с криком бросился на одного из мародёров. Ещё один американец живо осмотрелся и выбрал себе цель. Он подскочил к Вольфу и начал бить его своей палкой по спине. Зверь взвыл от боли и, с налившимися кровью глазами, кинулся на него. Мародёр хотел было бежать, но успел сделать пару шагов, как в его плечо вонзились волчьи зубы. Вольф всем своим телом налёг на американца, сбив его с ног. Мародёр, который первым подвергся нападению зверя, сел на земле, испуганно, глядя на погрызенную палку. Его руки дрожали. Тяжёлое прерывистое дыхание и большие глаза выдавали в нём уже поверженного бойца.
