Дафф немного поёрзал в противоперегрузочном кресле, устраиваясь поудобнее, и закрыл глаза. Теперь Землю можно будет увидеть вновь уже с высоты птичьего полёта, когда внешняя температура снизится настолько, что автоматика сочтет возможным восстановить обзор.
Дафф попробовал хотя бы немного приподнять ногу. Получилось не очень. Вступившая в свои права сила тяжести словно налила всё тело свинцом, но Президент не сдавался. Он твёрдо решил, что на этот раз на церемонии Памяти будет стоять на своих ногах, а не разъезжать на коляске подобно немощному старцу. Специально ради этого был изменён президентский график и прибытие на Землю состоялось на две недели раньше срока. Дафф вспомнил обиженное лицо помощника Латто, когда он объявил, что оставляет её заниматься координационными вопросами с Орбиты. Ничего, переживёт. Губы Президента тронула улыбка. Он по-отечески относился к своей помощнице, но на этот раз решительно исключил любые лазейки для послабления. Эти две недели для себя он будет делать всё сам. Дафф решил открыть церемонию на своих ногах, и он откроет её на своих ногах. И точка.
Вкрадчивый шорох иллюминатора отвлёк Президента от раздумий, и тут же яркий свет ударил в глаза через закрытые веки. Дафф поморгал, прогоняя выступившую слезу, и прищурился. Челнок стремительно скользил меж жёлтых облаков, в разрывах которых уже мелькали полупрозрачные стенки защитных куполов Ромба. Как, уже? Президент разочарованно вздохнул. На этот раз насладиться зрелищем спуска не удастся. Слишком быстро стала летать современная техника. А может, это слишком низко висит сегодня облачность. Дафф смотрел через стекло на закрывавшую обзор мутно-жёлтую пелену. Существует научная гипотеза, что в древности облака были белыми, вследствие того, что биосфера планеты до Великой Катастрофы имела совсем другую структуру и содержание в атмосфере кислот и радионуклидов было в сотни раз меньшим. Президент представил себя сидящим в салоне авиалайнера Древних, что неторопливо плывёт в ослепительной пене сказочных облаков, тянущихся от горизонта до горизонта бесконечным белоснежным одеялом.
Челнок вывалился из облачного желатина прямо над космодромом, и было видно, как дезактивационные команды, изготовившись к работе, ждут закрытия воздушного коридора в силовом поле. Челнок коснулся посадочной площадки и, коротко пробежав, остановился. В голове снова зашумело. Перегрузки были уже позади, но навалившаяся тяжесть не отпускала. Да, возраст уже не тот... Дафф дважды сглотнул, и давление в барабанных перепонках выровнялось. Он бросил взгляд в окно, где между челноком и президентским электромобилем уже устанавливали гермопереход и, кряхтя, принялся отстегивать себя от подвесной системы противоперегрузочного кресла, не дожидаясь спешащих к нему помощников.
Спустя полчаса лимузин уже плавно шёл по идеально ровной дороге, и Дафф опустил стекло, подставив лицо слабому ветерку и кивая немногочисленным офицерам службы спасения, стоящим на своих постах и салютуюшим при виде президентского кортежа. Приятно снова оказаться на Земле и наслаждаться настоящей планетарной атмосферой после долгих месяцев стерильной пустоты космической станции. Дафф представил выражение лица помощника Латто, увидь она сейчас Президента, семимильными шагами идущего навстречу простуде или инфекции. Или и того, и другого сразу. Она была бы в ужасе. Дафф снова улыбнулся. Всё-таки правильно, что он не взял её с собой, всего должно быть в меру, и особенно всепоглощающей самоотверженной заботы Латто.
Президент оглядывал бегущие мимо окрестности. Видимо, солнце сегодня светит особенно ярко, раз, несмотря на облачность, под энергокуполами так светло. К тому же последний месяц лета традиционно штилевое время года, и службы внешней защиты имеют возможность держать купола на половине мощности, что увеличивает их светопропускную способность. Да, день выдался на славу. Дафф смотрел на попадающиеся навстречу кортежу прогуливающиеся парочки. Наверное, на площади Мира, среди деревьев, сейчас людно. Откуда-то донёсся заливистый смех ребёнка, и на душе у старика потеплело. Всю свою жизнь он свято верил, что Человечество обязательно поднимется с колен и возвратит себе былое величие. И пусть сейчас последний его оплот занимает менее восьмисот квадратных километров и вынужден отгораживаться от матери-природы силовыми щитами. Дух наш не сломлен, а помыслы чисты. А это главное. Мы обязательно возродимся, и возродим всё то, что было с такой безумной жестокостью уничтожено в прошлом. И наши дети будут жить среди вековых лесов на берегах сине-зелёных океанов под ярким и ласковым солнцем, купающимся в ослепительно-белых облаках, плывущих по нежной лазури прозрачного неба.
И первым шагом на пути к этому станет объединение разрозненного человечества. Дафф активировал коммуникатор и вывел на экран проект обращения к сообществам Подземного Мира. Он зачитает его на церемонии Памяти, в прямом эфире. Проект был уже почти полностью готов, Дафф работал над ним весь последний месяц, с того самого момента, как главный инженер Нофф предложил свой гениальный план, включавший простые и надёжные пути решения энергетического кризиса убежищ и способы переноса в Ромб большинства уникальных технологий. Осталось доработать некоторые социальные моменты и придать б́ольшую убедительность формулировкам. Президент выбрал нужный фрагмент и углубился в работу.
— Джим, ты работаешь в Новый год? — Келли задумчиво смотрела в раскрытый платяной шкаф.
— Заранее решаешь извечную женскую проблему первостепенной важности — что же надеть? — Нолл подошёл и обнял жену за плечи.
Келли укоризненно сверкнула глазами и потёрлась щекой о щёку мужа:
— Колючий! — она развернулась к нему лицом. — Ты не ответил на вопрос. Мы уже два года не собирались всей семьёй на церемонию Памяти.
— В этот раз обязательно пойдём, — Джим легонько поцеловал её в губы. — У нас на всю неделю плотное полётное расписание, ведём взаиморасчёты Роса со Суисс. Но в Новый Год у меня вообще не будет никаких полётов. Будут вылеты, но их сделают другие экипажи, да и они управятся ещё до обеда.
— Ура!!! Мы пойдём на площадь Мира! — невесть откуда взявшаяся Саманта метеоритом влетела в спальню и с разбегу повисла сразу на обоих родителях.
— Саманта! Протуберанец-переросток, ты нас всех сейчас уронишь! — строгий тон Келли никак не вязался с улыбкой на её лице. — Слезь сейчас же!
Как и следовало ожидать, сей грозный окрик впечатления на дочь не произвёл. Сэм елозила по Ноллу ногами, пытаясь забраться повыше.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
