Наконец передние дверцы «Лендкрузера» одновременно распахнулись, со стороны водителя выбрался могучего сложения мужик с темной кожей и хищным прищуром волкодава. С противоположной стороны появился Кутепов, в левой руке он держал небольшой саквояж.
– Это что такое? – буквально сливаясь с фигурой Крауха, встревоженно выкрикнул Эпов. – Мы же договорились, только вы и я!
– Не валяйте дурака, молодой человек! – На лице оружейного барона не дрогнул ни один мускул. Он поднял вверх руку с саквояжем и тряхнул им. – Или вы думали, что я повезу бриллиантов на десять миллионов долларов в одиночку? В десяти километрах отсюда стоят еще два джипа, набитых нашими людьми.
– Мне плевать на то, что в десяти километрах, – буркнул Виктор и свободной рукой поправил воротник куртки, давая знак Маклауду, чтобы тот взял на прицел водилу, если Контуженый не успеет управиться с двумя…
Гога затаил дыхание и плавно потянул спусковой крючок. «Вал» почти бесшумно и привычно ткнул его в плечо…
Снайпера готовят долго и упорно, чтобы каждый выстрел бил точно в цель. Диверсантов тоже учат метко стрелять, но это всего лишь одна из дисциплин общего комплекта спецназовской подготовки. Точный выстрел на большую дистанцию – это все-таки искусство, и не каждому дано добиться больших результатов.
Бронебойные пули Ковалева и Нуербекова нашли свои цели. Голова Молдавана неожиданно взорвалась кровавыми ошметками, а Рыжего отбросило к стене бункера с развороченной грудной клеткой. Пуля, предназначавшаяся Мехею, зацепила его лишь по касательной, вырвав кусок мышцы из предплечья правой руки. Люди, пичкающие себя стероидами и анаболиками, более остальных подвержены боли. Бросив автомат и схватившись здоровой рукой за рану, с диким воплем, полным боли, бросился бежать, не разбирая дороги. Но едва он выскочил из-за бункера, почти нос к носу столкнулся с Волиным.
– Ту-ту-ту! – ударила короткая очередь. Все три пули вошли в грудь Мехея, оборвав его протяжный вой…
Услышав короткий лай автоматной очереди, прикрывавший Эпова Сергей Дунков природным чутьем загнанного зверя понял: их переиграли. «А по-другому и быть не могло, бодаться с организацией, у которой миллионов как семечек в мешке… Кого боятся даже наркобароны и президенты. Все, к черту Эпова с его фантазиями». Мыслительный процесс Маклауда был сродни крысиному – убежать, спрятаться в какой-нибудь помойной дыре, лишь бы выжить. И все, на что его хватило, это вспомнить об оставленном за командным пунктом «Мерседесе», на нем можно было вырваться на трассу, оттуда в город… Ну, а там он найдет нору. «Одному уйти трудно, нужно, чтобы кто-то прикрывал спину».
– Панчер! Ходу отсюда, – рявкнул Сергей, срываясь с места. Боксер не стал задавать лишних вопросов, он привык выполнять команды…
Бежать в арктическом костюме по снежной целине – занятие не из самых легких и приятных, потеешь, как пьяный в бане, но другого выхода не было. Прийти к шапочному разбору – значит продемонстрировать свою некомпетентность…
Встречный бой – это не только испытание нервов и силы воли, это в первую очередь проверка мастерства. Три автомата ударили одновременно, Маклауд и Панчер появились с двух сторон, стреляя в морпеха короткими очередями. Волин дал длинную очередь веером и кувырком ушел в сторону с линии огня. Откатившись под прикрытие валяющейся бетонной сваи, он мысленно молил Всевышнего всего об одном – «только бы у них не было гранат».
Сергей Дунков слишком торопился покинуть этот «праздник души» и сейчас всеми правдами и неправдами старался дорваться до автомобиля. Страх смерти подсказывал одно решение – «шквал огня и натиск». Он бил короткими очередями, ни на секунду не останавливаясь, глядя, как малокалиберные пули со стальными сердечниками высекают из бетонной сваи крошку и искры. Каждый шаг приближал его к укрытию морпеха, смерть которого открывала путь к спасению. Вынырнувший из укрытия черный зрачок автоматного раструба взорвался огнем, прошивая Маклауда от печени до сердца. Бывший собровец зря считал себя бессмертным, стальные иглы пуль на скорости шестьсот восемьдесят метров в секунду прошили тело и разворотили внутренние органы, прервав его жизненный цикл.
Трескотня выстрелов за спиной подсказала Виктору Эпову, что чуда не произошло, ему не удалось переиграть настоящих монстров криминального олимпа. Почему? Да потому, что не был он киношным суперменом или книжным графом Монте-Кристо.
Виктор молча смотрел в безжалостные глаза Николая Кутепова и понимал, что это конец. ПРИГОВОР ОКОНЧАТЕЛЬНЫЙ, ОБЖАЛОВАНИЮ НЕ ПОДЛЕЖИТ!
«По крайней мере я смогу уйти с усмешкой на губах», – подумал бывший борец с организованной преступностью, а ныне сам главарь банды душегубов…
Глеб Кольцов через фирменную оптику отчетливо наблюдал за левой рукой главаря бандитов, державшего за плечо Крауха, который неожиданно рванул его на себя, а правой попытался из кармана достать пистолет.
По сравнению с треском «АКСУ» выстрел «СВТ» грянул неестественно громко. Пуля вошла Эпову точно за ухом. Пистолет главарь так и не успел достать, он только дернулся от мощного удара, развернулся и по инерции бросил взгляд в ту сторону, откуда пришла смерть. Посмотрел уже невидящими глазами…
Патроны в автоматах у них закончились почти одновременно. Панчер отстегнул пустой магазин и сунул было руку под куртку за очередным, но Волин опередил его, выхватив из кармана «ТТ». Дергаться было бесполезно, и боксер это понял. Отбросив уже ненужный автомат, прохрипел глухим голосом:
– Чего вытаращился, герой сраный? Стреляй.
Игорь лишь повел левой бровью, поставил пистолет на предохранитель и швырнул на снег.
– У меня к тебе должок, спортсмен. Потанцуем, детка?
Все это выглядело по-киношному дешево, но Панчер не обратил внимания на пафос сказанного, просто заорал:
– Я убью тебя, сука!
Поединок длился меньше минуты. Морпех принял на себя целый каскад мощных ударов рук и ног, затем, не делая перерыва, ударом кроссовки сломал боксеру опорную ногу в коленной чашечке. Через секунду, оказавшись у того за спиной, нанес мощный удар титановым протезом между лопаток, вгоняя позвоночник в грудь. Панчер рухнул лицом в вытоптанный снег, завалив голову набок и высунув наружу кончик лилового языка с которого на снег потянулась струйка желтой слюны.
Глядя на труп поверженного врага, Волин произнес:
– Неплохой спортсмен, но спецприемы эффективнее, если их отрабатывать долгими годами, – и плюнул на Панчера, но без ненависти, брезгливо, будто на падаль.
Но бой еще не закончился, из-за бункера вынырнули три белых силуэта, которые материализовались в людей, облаченных в зимний камуфляж.
«Вооружены «валами», это серьезно», – подполковник сразу узнал бесшумные спецавтоматы и оценил степень угрозы. Игорь скосил взгляд на пистолет, лежащий в нескольких метрах. Самое неприятное заключалось в том, что оружие было на предохранителе. Это лишнее время, которое может стоить жизни. «Но выигрывает только тот, кто играет. В противном случае не выиграть».
Мышцы Волина напряглись, как стальная пружина, для, может быть, последнего в его жизни рывка.
Двое «белых медведей» держали направленные на морпеха автоматы с толстыми стволами глушителей, третий опустил свое оружие и быстро произнес:
– Не надо, Терминатор, здесь все свои. – Такой позывной был у Волина во время похода «за речку». И знали его единицы. Лица под маской было не разглядеть, но голос Игорь и за сто лет не забыл.
– Гога, сукин сын. Живой, – чувства подполковника выдал сдавленный голос.
– Морпеха, причем профессионального, не так легко убить, командир, – приблизившись, Ковалев стянул маску с улыбающегося лица.
Диверсанты обнялись по-настоящему, как братья, неожиданно встретившие друг друга после похода в преисподнюю.
– Это что за братание противоборствующих сторон? – Властный голос вернул морпеха в действительность.
Возле командного бункера стояли Кутепов, его боевой друг частный сыщик и немецкий компаньон. Чуть позади, по-прежнему держа на изготовку «валы», замерли двое спецназовцев.
– Это не противоборствующая сторона, это мой командир – Игорь Волин, я вам докладывал в рапорте, Николай Ильич, – торопливо пояснил Ковалев. – Герой России, супервоин, настоящий мастер боя.
Кутепов вопросительно посмотрел на немца, тот несколько раз поспешно кивнул. Он уже успел вкратце поведать партнеру о своих злоключениях. Потом Николай Ильич перевел взгляд на Кольцова, детектив только опустил глаза в знак согласия.
– Ну что, мастер боя, добро пожаловать в наш элитный клуб, – с облегчением улыбнулся Кутепов, но вновь посерьезнел. – А теперь пора отсюда убираться и не мешать милиции делать свою работу. Как говорится, МУР есть МУР.
– Спасибо за приглашение, – поспешно произнес Волин, – но мне завтра на работу, да и дома не мешало бы порядок навести после визита незваных гостей…
