— Мы же были друзьями много лет. Ты мне не доверял?
— После того, что я увидел в памяти Сонеа, я понял, что всем тебя не знаю.
Аккарин поднял брови:
— Понимаю. Как прочно сидит в нас это убеждение, что черная магия неразрывно связана со злом.
— А разве нет?
Аккарин нахмурился и посмотрел в сторону.
— Да.
— Тогда зачем ты занимаешься ею? — воскликнул Лорлен. — Зачем… это? — Он поднял руку с кольцом.
— Я не могу рассказать тебе это. Поверь, я не собираюсь подчинять себе Гильдию.
— В этом нет необходимости. Ты уже Высокий Лорд. Уголки губ Аккарина слегка поднялись.
— Ах да, я чуть не забыл. Тогда поверь, что в мои планы не входит уничтожить Гильдию и все остальное, что тебе дорого, — Он встал, подошел к столику и, наполнив вином бокал, протянул его Лорлену.
— Когда-нибудь я все расскажу тебе, Лорлен. Обещаю.
Лорлен попытался прочесть что-нибудь в темных и спокойных глазах Аккарина. Недоверчиво покачав головой, он взял бокал.
— Ловлю тебя на слове.
Аккарин собрался ответить, но тут раздался тихий стук в дверь. Он выпрямился и прищурился.
Дверь открылась, и в гостиную вошла Сонеа. Втянув голову в плечи, она смотрела в сторону.
— Добрый вечер, Сонеа, — приветливо сказал Аккарин.
Она поклонилась.
— Добрый вечер, Высокий Лорд, Лорд Распорядитель. — очень тихо произнесла она.
— Чем ты занималась сегодня?
Она посмотрела на книги, которые прижимала к груди.
— Читала.
— Тебе, наверное, не из чего выбирать, библиотека ведь закрыта. Хочешь заказать какие-нибудь книги?
— Нет, Высокий Лорд.
— Можно устроить какие-нибудь развлечения.
— Нет, благодарю вас, Высокий Лорд.
Аккарин махнул рукой:
— Можешь идти.
С видимым облегчением она заторопилась к левой лестнице. Сердце Лорлена разрывалось от жалости и вины.
— Как ей, должно быть, плохо! — прошептал он.
— Она слишком уж неразговорчива, — тихо, как бы про себя, проговорил Аккарин. Он снова взял бокал.
— Так скажи мне, Пикин и Давин договорились наконец?
Присев на подоконник, Ротан смотрел на свет в окнах Резиденции. Несколько минут назад он видел, как маленькая фигурка вышла из сада и подошла к дверям. Вскоре в двух окнах зажегся свет. Теперь он точно знал, где живет Сонеа.
Его отвлек стук в дверь. Вошла Таниа. Она поставила на стол кувшин с водой и маленькую баночку.
— Леди Индриа сказала, что это нельзя пить на голодный желудок, — заявила Таниа.
— Знаю, — ответил Ротан. — Я принимал неммин раньше. Он подошел к столу и взял в руки коробочку. Серый порошок почти не имел запаха, но Ротан хорошо помнил его отвратительней вкус.
— Спасибо, Таниа. Вы свободны на сегодня.
— Спите хорошо, — сказала она и, поклонившись, направилась к выходу.
— Подожди минутку, — Ротан посмотрел на нее, не решаясь задать вопрос. — Ты не могла бы… если вдруг…
Она улыбнулась:
— Я обязательно скажу вам, если что-нибудь узнаю.
— Спасибо.
Таниа вышла. Ротан бросил в кружку ложку порошка и запил водой. Размешав снадобье, он заставил себя выпить его одним глотком и сел в кресло, ожидая, когда снотворное подействует. Его вкус вызвал в памяти знакомое лицо, и сердце сжалось от боли.
Илара, жена моя. Я все еще тоскую, и этому нет конца, Я не могу забыть тебя.
Он давно принял твердое решение вспоминать жену такой, какой она была до болезни. Воспоминания о счастливых днях нахлынули на него, и Ротан улыбнулся.
Так, сидя в кресле и улыбаясь, он наконец погрузился в сон.
Глава 24
ПРОСЬБА
По дороги из Бань в Университет Сонеа вспоминала прошедшие две недели. Она с удивлением поняла: ей жаль, что каникулы кончились. Большую часть времени она провела, исследуя университетские закоулки и читая. Несколько раз, когда было не так холодно, она ходила в лес к источнику.
В каком-то смысле мало что изменилось. Ей по-прежнему приходилось планировать свои перемещения так, чтобы избежать встречи с кем-то. Однако Аккарин в отличие от Реджина не преследовал ее. Она видела его только по вечерам, когда возвращалась в Резиденцию.
К ней приставили служанку. Виола была совсем непохожа на Таниа. Она держалась отчужденно и заговаривала только по делу. Заметив, что Сонеа встает рано, она тоже начала приходить сразу после восхода. Сонеа пришлось несколько раз попросить ее прежде чем Виола принесла банку молотой раки. Когда аромат раки наполнил комнату, выражение лица служанки яснее слов говорило, что она не разделяет пристрастия жителей трущоб к этому тонизирующему напитку.
Каждое утро Сонеа уходила из Резиденции в Бани, где она спеша принимала ванну, обдумывая предстоящий день. Понежившись в восхитительно теплой воде, она немного успокаивать после ночных кошмаров и чувствовала, что проголодалась. Тогда она отправлялась в столовую, где горстка слуг готовила еду для тех немногих учеников, которые проводили каникулы в Гильдии. Слугам было скучно, и они с удовольствием выполняли заказы учеников приготовить их любимые блюда, тем более что устроиться на кухню какого-нибудь из Великих Домов было пределом мечтаний каждого слуги. Хотя у Сонеа не было никаких связей, служанки помоложе готовили всякие вкусности и для нее. Инкол на ее рукаве, несомненно, производил на них сильное впечатление.
Позавтракав, Сонеа углублялась во внутренние коридоры университета, пытаясь запомнить все ответвления и повороты. Время от времени она присаживалась на пол в тихой комнате и открывала книгу. Иногда проходили часы, прежде чем она вставала с места. Однако с приближением вечера ее снова охватывал ужас и она не могла сосредоточиться на чтении. Аккарин не заставлял ее возвращаться к определенному часу, и поначалу Сонеа приходила все позже и позже. Тем не менее Аккарин всегда ждал ее в гостиной, и в конце концов Сонеа смирилась с неизбежной вечерней встречей. Вторую неделю она возвращалась домой достаточно рано, чтобы хорошо выспаться за ночь.
И вот, когда она наконец привыкла к новому образу жизни, каникулы кончились. Последний день перед началом занятий она провела сидя на подоконнике и глядя из университетского окна на подъезжавшие экипажи. В течение семестра, когда Гильдия была заполнена магами, было легко забыть, что кроме магов здесь живут еще их жены, мужья и дети. Сонеа поняла, что она почти никого из них не знает. Она решила, что должна разузнать побольше о своих будущих коллегах. Она рассматривала инколы на дверцах карет старательно запоминала, кто с кем приехал.
В день возвращения везде царила веселая суматоха. Слуги таскали сундуки с поклажей и обихаживали лошадей, маги и их жены или мужья останавливались поболтать друг с другом, дети играли в снежки в саду. Ученики возбужденно рассказывали друг другу о проведенных каникулах. До Сонеа, сидевшей у окна, доносился их веселый смех.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
