– Она говорила, что ей так велит сердце, – сказала Меган. – Пастор сказал, что так с нами разговаривает Бог… через сердце.
Сабрина пожала плечами:
– Меня больше всего беспокоит другое… А я смогла бы сделать то же самое, окажись я на месте Ирены?
* * *
Через несколько недель пришел ответ от Ирены:
6 июня 2000
Дорогие мои, любимые всем сердцем девочки!
Спасибо вам за письмо и за присланную мне пьесу «Жизнь в банке», а также за второе письмо, в котором вы сообщили мне, что на конкурсе штата заняли первое место. От всего сердца поздравляю вас с победой! Когда вы прислали мне пьесу, я написала вам необычайно длинное письмо, но пока не смогла закончить его, потому что сильно заболела. Сейчас я на несколько недель отправляюсь в больницу и допишу письмо сразу по возвращении. А пока я посылаю вам самые сердечные и добрые пожелания и прижимаю вас к сердцу.
Преданная вам, любящая
Ирена (Иоланта)* * *
Поездка на Национальный День Истории в Вашингтон сложилась совсем не так, как ожидали девушки. Студенческий городок университета Мэриленда в Колледж-Парке заполонили 5000 школьников, родителей и учителей. Перед ними выступила директор Национального Дня Истории Кэти Горн:
– Сегодня вы присоединяетесь к армии из 800 000 студентов, уже участвующих в этом великом приключении. Национальный День Истории похож на отель «Калифорния» из знаменитой песни: если в нем прописался, то уже никогда с ним не расстанешься.
У девушек был свободен весь день, и они решили пойти в Музей Холокоста. У них были бесплатные пропуска, и Меган с Лиз настаивали на посещении музея. Сабрина пожала плечами, ладно.
Они повернули на улицу Рауля Валленберга, названную в честь шведского дипломата, спасшего тысячи евреев, и подошли к музею.
При входе они увидели огромные портреты людей, спасавших евреев, и сразу же узнали фотографию молодой Ирены… ту же самую она прислала им в письме.
– Мамочки! – воскликнула Меган. – Это же она! Может, здесь про нее есть какая-нибудь информация?
Они остановились перед черно-белой фотографией ворот Аушвица (Освенцима)[105]. Они были похожи на бутафорские ворота Варшавского гетто, которые они использовали в спектакле, только на верхушке этих находилась надпись
«Arbeit Macht Frei» («Труд освобождает» – нем.). Этой ложью Аушвиц встречал евреев, прибывавших в лагерь, чтобы найти там свою смерть.
Девочки разбрелись по залам… Фотоматериалы, записанные на видео рассказы, железнодорожный вагон с намалеванными на красно-коричневых дощатых стенках белыми буквами и цифрами. Меган почувствовала, что вышла за пределы защитной стены из книг и картинок на экране компьютера и вплотную подошла к ужасу Холокоста.
Сабрина остановилась перед монитором: женщина, выжившая в Аушвице, почти обыденным тоном рассказывала о том, как погибла ее мать.
– И из шеренги выбрали ее… – говорила она.
Сабрина закусила губу, как можно сильнее обняла себя руками, но не смогла сдержаться и заплакала…
Рядом с ней возникла Меган и повела к стоящим в соседнем зале креслам.
– Да нет, все нормально, – сказала Сабрина. – Правда, я нормально. Я просто подумала, как эта женщина на экране день за днем и раз за разом рассказывает свою историю темному залу, в котором иногда и людей-то нет.
– Может, посидим тут? Сделаем перерыв. Очень уж все это тяжело.
– Я просто сама себе удивилась. Я хочу сказать, ведь обычно со мной ничего такого не случается.
– Если бы не случалось, это было бы ненормально.
Где-то через час к ним присоединилась Лиз с покрасневшими глазами.
– Интересно, что еще о ней знают в Музее? – спросила Меган.
Они обратились с этим вопросом к администратору. Он пообещал поискать информацию, но в результате нашел только короткую биографическую справку с неправильной датой рождения и пометкой, что ни дальнейшая судьба Ирены, ни дата ее смерти неизвестны. Он был рад услышать от них все, что они знали об Ирене, и попросил прислать имеющуюся у них информацию, а также копии ее писем и официальных документов директору Музея по научно-исследовательской работе.
Выходя из здания музея, Меган сказала подругам:
– Мы знаем об Ирене больше, чем работники этого музея. Нам надо рассказать историю ее жизни… и им, и вообще всем.
* * *
Выступление на Национальном конкурсе прошло не очень удачно.
Потрясенные и подавленные увиденным в Музее Холокоста, девочки путали и забывали реплики. И все же «Жизнь в банке» получил очень высокие оценки, но победителем Национального конкурса не стал.
По окончании спектакля Кэти Горн подошла к канзасским школьницам.
– То, что вы сделали, выходит далеко за рамки Национального Дня Истории, – сказала она. – Ваш проект – это то, каким я вижу Национальный День Истории в своих самых безумных мечтах. Вы начали с простого изучения истории, а потом превратились в людей, через которых эта самая история говорит с миром.
Один из волонтеров передал Мистеру К. записку от Стенли Шталь, исполнительного директора Еврейского Фонда Праведников. Госпожа Шталь приглашала их сыграть «Жизнь в банке» в главном офисе Фонда в Нью-Йорке. Девочки уже настроились, что у них будет дополнительный выходной день, и хотели походить по городу. Пожертвуют ли они этим выходным? Мистер К. напомнил им, что именно Еврейский Фонд праведников помог им связаться с Иреной.
– Там же будут, типа, настоящие знатоки всего, что касается Холокоста, да? – спросила Лиз. – Может, они смогут ответить на наши вопросы… ну, знаете, про Польшу, про людей, которые там живут, и все такое?
– На такие вопросы мы с вами, может быть, исчерпывающих ответов от них не получим, – сказал Мистер К., – но для нас гораздо важнее смотреть в будущее… показывать «Жизнь в банке» людям.
Они отправились все в одной машине, не взяв с собой ни костюмов, ни декораций, постояли на Седьмой Авеню в обычной для Манхэттена пробке, а потом взмыли в скоростном лифте на 19-й этаж. В таких высоких зданиях девочки еще не бывали. Их встретила подтянутая коротко стриженная женщина средних лет, одетая в консервативный, но модный деловой костюм.
– Меня зовут Стенли Шталь, я директор-распорядитель фонда. Добро пожаловать.
Девочки последовали за ней в зал заседаний правления фонда и выпучили глаза, увидев раскинувшуюся за стеклянной стеной панораму Манхэттена.
Госпожа Шталь представила гостей из Канзаса присутствующим в комнате, а потом попросила представиться всех сидящих за большим столом для совещаний.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
