общего с Биром. — Но я думаю, что это отличная идея.
— Слава богу, потому что это я спросил тебя окольными путями, могу ли я провести вечер с нашим сыном.
— И это я прямо говорю тебе, что ты, безусловно, можешь. Просто убедись, что он не подвергается воздействию алкоголя, табака или политики. Я проделала с ним такую хорошую работу в твое отсутствие.
Он тихо усмехнулся.
— Это ты сделала. Эй, Тринити и Уатт заходили сегодня ко мне в офис. Они ищут дом.
— Правда? — спросила я, обнаружив, что меня почти не смущает то, что моя сестра не рассказала мне об этом. Помогло то, что я знала, что сделал все, что могла, чтобы сохранить нашу дружбу крепкой. — Как рынок?
— Бум.
— Так ты думаешь, что сможешь им помочь?
— Не в их бюджете.
— Я думала, у Уатта хорошая работа? — Я нахмурилась.
Насколько мне известно, старшие инженеры в Уинстон-Сейлеме сделали банк.
— Ага. У него также куча долгов после первого брака. Его бывшая обескровила его. И из того, что я смог понять, когда показал им старый колониальный автомобиль немного за пределами Фэрхоупа, твоя дорогая сестра каким-то образом умудрилась растратить все свои сбережения на свадьбу.
Я вздрогнула.
—Видишь? Думаю, в том, чтобы не жениться, были свои плюсы.
Роб рассмеялся.
—Дорогая, ты стоила банкротства. Я был слишком глуп, чтобы понять это в то время.
Когда я подъехала к бунгало, я почувствовала крайний оптимизм. Конечно, внутренне мое сердце все еще таяло в термоядерной моде при одной только мысли о Крузе. Но сегодня пахло возможностями (и слишком много цветочных духов. Некоторые из бутиков, в которые я обращалась, действительно нуждались в том, чтобы сделать его пониже).
Это напомнило мне, что все может и будет по-другому. Что у меня есть сила изменить свою жизнь. И хотя моя семья была болью, был Роб, который казался очень полезным, и Бир, который медленно выходил из своей скорлупы, находя свои корни в своем отце.
Когда я вылезла из своей «Хонды Одиссей» и направилась к двери, у меня была почти пружинящая походка.
Но тут из расшатанного кресла-качалки на моем крыльце встал человек.
Мой заклятый враг, если быть точным.
Женщину, которую я ненавидела больше, чем самого антихриста.
Нет, не Кэтрин Костелло.
Ни Тринити, ни мама.
Та, которая утверждала, что я пыталась убить — Габриэлла Холланд.
ГЛАВА 30
Теннесси
Габриэлла Холланд.
Что она здесь делала?
Тем более без ружья.
Я не считала ее девушкой, способной совершить убийство без огнестрельного оружия. Просто в ней этого не было.
Тем не менее, я обнаружила, что иду в ровном темпе всю дорогу до своего крыльца, закинув сумку на плечо и набрасывая на палец брелок. Картина беззаботности.
— Несси. — Габриэлла сплела пальцы на коленях. — Можно я зайду на секунду?
Она выглядела немного контуженной, ее кудри не были такими пухлыми и идеальными, и на ней не было никакого макияжа.
— Не знаю, хорошая ли это идея. — Я вставила ключ в замок, повернув его на место. — Ты можешь заявить, что я снова пыталась тебя убить, и я слышала, что адвокаты стоят дорого.
— Я думаю, что государство предоставляет тебе адвоката, если ты не можешь его себе позволить, — любезно сказала она. — В любом случае, я обещаю, ты захочешь услышать, что я скажу.
Она пошла со мной в ногу.
Я толкнула дверь и вошла, и она сама пригласила себя внутрь. Я прижала телефон к груди, как спасательный круг. Я не доверяла этой женщине, которая всегда относилась ко мне мерзко, особенно после появления Круза.
— Могу ли я предложить тебе что-нибудь? Вода, кофе, транквилизатор, арахис ? — Я направилась на кухню, и она последовала моему примеру.
Может быть, было слишком рано шутить, но во мне не было никакой вины. Я знала, что я делала и чего не делала.
И я не ложила арахис в ее мороженое.
Габриэлла хихикнула позади меня.
— Вода будет нормально. Я откажусь от арахиса.
— Шок. — Я открыла холодильник и достала две бутылки с водой, все еще плотно закрытые крышками. Если это была уловка, чтобы снова швырнуть меня в банку, у нее было другое дело. Я протянула ей одну из бутылок. — Как ты себя чувствуешь?
— Очень мило с твоей стороны.
Она отвинтила крышку и сделала глоток. Мы оба все еще стояли. Это было нереально, иметь ее в моем доме. Несколько месяцев назад я бы смутилась из-за того, насколько маленьким было это место.
Теперь, однако, я не могла найти в себе заботу.
Если и было что-то, что я недавно узнала, так это то, что богатство человека не измеряется в деньгах или имуществе. Скорее, это было укрыто на дне их души. Это были их желания, их надежды, их характер и их способность возвышать других, а не тянуть их вниз.
— Я чувствую себя намного лучше. Я предполагаю, что количество арахиса, которое я съела, было очень небольшим, что помогло. И Эппи-Пен определенно изменил ситуацию. К тому времени, как я добралась до больницы, все, что им нужно было сделать, это сделать мне укол кортизона прямо в мою ягодицу и посадить меня на кислород на несколько часов, пока они следили за моим состоянием. Это было довольно просто.
— Я рада.
— Несси, я хочу тебе кое-что сказать. Честно говоря, я даже не знаю, зачем я тебе это рассказываю. Я просто думаю, что ты должна знать.
— Хорошо.
Я прислонилась к стойке. В том самом месте, где Круз не так давно загнал меня в угол и страстно поцеловал за секунды до того, как вошел Бир.
Господи, я была клоуном мирового класса, потому что умудрилась потерять этого человека.
— Я вчера ходила к Крузу…
Вот как, подумала я.
Они собирались пожениться. Вероятно, она уже была беременна. Она выиграла сражение, сражение, войну, и теперь тыкала этим мне в лицо.
— Молодец, — сказала я слишком весело.
— Я еще не закончила. Я пошла к нему, чтобы узнать, хочет ли он снова быть вместе. — Она сделала паузу. — Он этого не сделал.
— О.
Это было безумие, то, что мое сердце делало в моей груди в тот момент. Это был материал следующего уровня, «Cirque du Soleil». Судя по всему, «Элатон» был больше, чем просто круизным лайнером.
— Он кое-что заметил, прежде чем я пошла домой. Тот факт, что я никогда не беру с собой свой Эппи-Пен, даже когда иду в рестораны.
Я внимательно наблюдала за ней, не понимая, куда
