величайшую драгоценность, прижал к груди и так зыркнул по сторонам, что стало понятно — зубами перегрызет горло противнику, но доверенное никому не отдаст.
— А я, — коварно ухмыльнулась я, разминая пальцы. — А я немного прорежу нестройные ряды. Готовы к сенокосу?
— Чур, я первая! — выдернув из рукава длинный металлический прут, Эрика стукнула им об землю. И, под довольным взглядом Ольри, его творение мигом разрослось и увеличилось, выпустив во все стороны тонкие огненные лучи, скользнувшие мимо нас и ушедшие далеко в поле видимости, заодно подкосив несколько особо ретивых зомбаков. И только с одной стороны тонкие лучи словно наткнулись на невидимую преграду, а вспыхнувшие было трупы чудным образом потухли, и двинулись вперед с завидным упорством, вызвав у магички довольный возглас. — Ага, вот ты где, Шакаленок проклятый!
Мы медленно проводили взглядом стихийницу, с радостным воплем поскакавшую прямо навстречу своему противнику, выкашившую ряды покойников в прямом смысле этого слова…
А потом все, как один, посмотрели на довольную моську артефактора.
— Чего? — явно почувствовав себя несколько неуютно, только и спросил Ольри.
— «Огненный жнец»? Серьезно? — вскинула я брови. — Боюсь спросить, какие еще занятные артефакты у тебя имеются в загашнике!
— Н-н-нет ничего, — отрицательно замотав головой, парнишка ухватил лежащего на земле Патрика и с тройным усердием поволок его в сторону шалаша. — Всё уже закончилось!
— И почему я ему не верю? — задала воистину риторический вопрос Ириска, и резко сорвалась с места, блеснув еще одной стальной палочкой. И, честно, я даже задумываться не хочу о том, во что она потом превратиться! Не эльфийка, конечно, а невзрачный стальной прутик в ее руке.
Ольри на самом деле тот еще затейник… и, как показала практика, лучшего артефактора, чем он, на свете нет! По крайней мере, в пределах Асканита и Эльтинора, и еще паре других королевств.
— Я не пущу тебя одну, — как только и Альт скрылся из виду, некромант не дал мне уйти, крепко прижимая меня к себе, удерживая пальцами подбородок, заставляя смотреть ему в глаза. И его опасения не были беспочвенными: меня-то как раз не снабдили хитрым чудодейственным оружием. Вот только…
— Кто сказал, что я пойду одна? — просто улыбнулась я, поднимая руку и демонстрируя ладонь. Ту самую ладонь, на которой до сих пор красовалась татуировка в виде обычного, на первый взгляд, пёрышка.
К счастью, Ворон понял меня правильно и, коротко поцеловав, отпустил, чтобы тут же, скользнув во тьму, раствориться в ней без остатка, перемещаясь в другое место.
Я не сомневалась, что он найдет Ардета, и найдет быстро. Моя же задача состояла в том, чтобы сделать так, чтобы ему не мешали. И потому, как только вокруг меня не осталось никого, кроме медленно редеющей армии зомби, я тихо и довольно усмехнулась вслух, вкладывая в одно-единственное слово тонкую нить призыва:
— Амарок.
Высший демон не заставил себя долго ждать, и в тихом реве приближающихся голодных мертвецов, находившихся уже совсем близко, раздался ласково-насмешливый смешок:
— Развлекаешься, ребёнок?
— В меру своих скромных сил и возможностей, — усмехнулась я, оборачиваясь на знакомый голос, начиная понимать, что, как это ни странно, скучала по нашему Стражу. — Поможешь сделать праздник веселее?
Вместо ответа в воздухе красноречиво просвистели огненные клинки, прокрученные мертвыми, но как прежде сильными эльфийскими руками, умело сохраненными мной. И это был реальный повод для гордости!
— Потанцуем?
— Почту за честь, — вежливо склонила я голову, с удовольствием принимая и приглашение, и протянутые мне клинки, чувствуя какой-то невероятный душевный подъем и по-детски бесхитростную радость. — Потанцуем!
Пожалуй, если меня попросят когда-нибудь описать самый значимый бой в моей жизни одним словом, я буду знать, как это сделать.
Это был танец. Дикий, необузданный. Невероятный! И лишь глупец назвал бы его бесстрастным.
Я видела все, что происходило вокруг меня, и не только наяву. Благодаря артефактам Ольри, мое сознание будто бы раздвоилось во время сражения и, срубая одну голову за другой, я видела не только противников прямо перед собой, жаждущих растерзать зубами мою плоть, я видела еще и каждого члена своей команды.
Я словно со стороны наблюдала за тем, как Курьяна вскинула голову при приближении особо ретивых зомби, и как сделала все, чтобы застарелые, почти мертвые корни под ней пробили насквозь промерзшую землю, и вырвались наружу, со свистом разрубая мертвецов, как талые соседние сугробы.
Видела, как непривычно серьезная Ирисэль, сбросив с себя мертвеца, уже вонзившего гнилые зубы ей в плечо, чудом не прокусив плащ, испепеляет его чистой магией целительства. Она управляла своей силой, будто молниями, пучками разбрасывая вокруг, не думая о стремительно заканчивающимся резерве. Я будто чувствовала ее эмоции в тот момент, и знала — даже если ее магия иссякнет до дна, и она сама выгорит, она все равно найдет в себе остатки сил, чтобы вылечить тех из нас, кто пострадает. Если то потребуется, она и жизнь свою отдаст безо всякого сомнения, и сделает это так, как умеет только она: с саркастичной полуулыбкой на красивых губах, и вечно иронично заломленной бровью…
Я видела и сражение Эрики с Шакалом. Она добралась до него в считанные минуты, попросту выкосив значительную часть мертвецов своим огненным оружием. Я явственно ощущала капли пота, стекавшие по ее вискам от напряжения, видела его животный оскал и гнусные приемчики, со страхом замирала, когда она оказывалась на волоске от гибели. Видела, чувствовала, и понимала, что она сделает все, чтобы мы победили… и в том числе уйдет тихо и без слов, напоследок забрав нашего общего врага с собой в могилу.
Совсем рядышком, буквально в двух шагах, перемешивая воображение с реальностью, мой Высший демон методично и размеренно, без малейших усилий, косил ряды шедших на него мертвецов. Его не терзали муки совести, ему все равно, какого вида зомби встал перед ним: женщина, мужчина ли, старик или ребенок. Сам состоящий из мертвой плоти, поддерживаемой одной магией, он лучше других знал, что это всего лишь оболочка. Старая, порядком изгнившая, разваливающаяся, но все-таки опасная. Казалось, демону это доставляло лишь удовольствие. И все же — я знала, что он поддается установленным правилам и действует в определенных рамках лишь в угоду мне одной. Если б он на самом деле хотел, то скромной армии трупов уже давно осталась бы только жалкая горстка пепла.
Я ощущала Альтира неподалеку от себя, понимала, насколько сложнее остальных ему приходиться. Но он справлялся, несмотря ни на что. Со всей присущей ему звериной грацией и ловкостью, повелевая своими животными инстинктами, нежели разумом, он упорно шел к цели, с
