– ухмыляюсь и машинально сжимаю руку на плече Ланы сильнее, только бы ощутить ее еще ближе. Максимально близко. Запредельно рядом.
– Вали отсюда, Саня, – машет головой Славыч. – Убирайся, пока мы не вызвали ментов, – прорезались “фирменные” адвокатские нотки в тоне братишки.
– Братца засадить не боишься, ментами-то запугивая?
Мы со Славой переглядываемся, ухмыляясь.
– У меня есть крутой адвокат, – тянусь, поднимая из-под ног свой пиджак, который, по-видимому, в пылу ссоры слетел с плеч Ланы, и накидываю обратно на ее сжавшуюся от страха и потрясения фигурку.
Да уж, тот еще денек.
Сплошные эмоциональные качели.
– А вот тебе, Чесовец, светит реальный срок за сбыт и употребление, – говорит Слава.
– Поэтому лучше скройся, и чтобы ни тебя, ни твой сестры я больше рядом с собой или своей семьей не видел! – договариваю я то, что собирался, и, больше не теряя ни минуты, беру Лану за руку и увожу в сторону такси. Таксист был одним из “свидетелей” всей этой потасовки и уже добрые пятнадцать минут “ждет” нас у входа.
Девушка быстро целует подругу в щечку и быстрее меня заскакивает в салон авто. И только я собираюсь вернуться за ее сумочкой в ресторан, как ее начинает буквально трясти. Тонкие пальчики вцепляются в рукава рубашки, и я слышу испуганное:
– Куда?
– Вещи, я не… – но не договорив, замолкаю. Вздыхаю, пробегая по зареванному лицу любимой и понимаю, что нет. Не отпускает, и не надо. Не знаю, чего она боится, что я снова накинусь на этого козла, который уходить и не собирается? Возможно.
– Не пущу! – говорит мне твердо, и я улыбаюсь.
– Нет, так нет.
Прошу Славу забрать наши вещи и, дождавшись кивка в ответ, забираюсь к ней на заднее сиденье и под все еще немного охреневшим от произошедшего взглядом таксиста называю адрес своей квартиры.
Всю дорогу едем в полном молчании, кажется, оба пребывая в легком потрясении от сегодняшнего дня.
Сначала Ляся с разрешением называть меня “папой”.
Потом предложение, которое я планировал всю неделю, и если бы не Эля, которая вовремя подключилась к подготовке, то такого фееричного и яркого воспоминания у нас с Ланой не было.
А потом вот этот… жук навозный. Как чувствовал, собака, выбрав именно этот день и это место, чтобы налететь.
Словно знал!
А потом прокручиваю в голове, и руки сжимаются в кулаки, когда понимаю, кто ему сказал о месте! Рита! Маргарита, стерва! Первоклассная стерва!
Именно в тот день, когда я шел к тачке с арены и набрал Славе, озвучив возможным местом ужина этот ресторан, она слышала. Услышала.
Змея.
– Леша, все хорошо? – смотрит на меня Лана в темноте салона, а я только приободряюще сжимаю ее ладошку. И притягиваю к себе.
Не сейчас. Не в машине и не при людях.
Хочу, чтобы уже этот адский денек закончился наконец-то.
Глава 64. Лана
В квартиру Леши заходим так же молча.
За время дороги я хоть и успокоилась, но все равно страх не желал отступать окончательно, и буквально с порога я поняла, что меня трясет. А когда перехватила взглядом руки Рысева и сбитые костяшки пальцев, паника проснулась с удвоенной силой.
– Руки! – схватила его ладони в свои, нежно касаясь пальчиками ран.
– Что руки? – непонимающе посмотрел на меня Леша и проследил за моим взглядом. – А это, ерунда. Бывало и хуже.
– Что? – опешила от того, как просто он отмахнулся. – И часто ты так? – фыркаю, и чувствую, что это нервное. Точно нервное.
Сердце колотится в приступе подступающей истерики.
– Что?
– Рожи бьешь, Рысев.
Минута молчания, после которой Леша начинает тихонько хохотать и настойчиво прижимает к себе.
– Я имел в виду, что на льду иногда и не так прилетает. Поверь, я даже не обратил внимания на эти ссадины, – легко целует в губы Леша, а руки уже пробираются к подолу платья, явно намекая на продолжение.
– Нет, стой. Стой… – аккуратно, но настойчиво отстраняюсь от мужчины. – Надо обработать, – скидываю туфли и спешу на кухню.
Внутри просыпается суета.
Там ведь есть аптечка? Или в ванне? Или где? Она же здесь точно быть должна! Или нет? Боже, что происходит?
Пока шарю в поисках перекиси, все просто валится из рук. Таблетки, лекарства, стаканы – все, что попадается под мои дрожащие конечности, летит к чертям. Вместе с моими разболтанными нервами.
– Лана, – слышу за спиной.
– Сейчас, я… я найду… – бубню себе под нос и чувствую, как по щеке катится слезинка.
Ужасный день! Тяжелый, эмоциональный, и я просто хочу отключить свой мозг, который вопит от предчувствия. Не знаю, что за дурацкий страх поселился в груди, но что-то будет. Что-то точно будет…
– Тормози! – останавливает Леша, когда из моих рук выскальзывает очередной стакан. – Иди сюда, – легким движением, будто пушинку, обхватывает и усаживает на кухонный островок. Щеки опаляет румянец. В мыслях всплывает прошлое наше “пребывание” в этой квартире. Краснею я уже вся, до самых кончиков ушей. Как пугливая школьница, ей богу!
Рысев наливает в стакан воды и протягивает мне. Он гораздо спокойней меня. Кажется, даже уже забыл обо всем произошедшем сегодня в ресторане. Тогда как у меня внутри буря и ураган.
Я забираю из его рук стакан и делаю пару жадных глотков. Пытаюсь успокоиться, и унять участившейся пульс. Но когда руки Леши ложатся на мои ноги и поднимаются все выше и выше к подолу платья, чуть задирая… я замираю и не дышу. Он не сводит с меня глаз, буквально пожирая и заглядывая в душу своими омутами и, несмотря на полный стакан воды, зажатый в дрогнувшей руке, в горле пересыхает. Сердце в груди вопреки моим попыткам успокоится, теперь просто сходит с ума от движения и прикосновений его грубых рук. Кажется оно стучит так громко, что это слышит даже Рысев.
– Лан, я скоро сойду с ума от того, как сильно я тебя хочу! – шепчет Леша рокочущим голосом и…
Все. Моя выдержка стремительно трещит по швам, стены благоразумия разваливаются, а все мысли сходятся в одной - больше не могу ждать. И не хочу. Думать о том, что произошло не хочу. Предчувствие заткнулось. Страх уполз. Остался только голод. Страшный, даже я бы сказала зверский, такой, который
